Фантастика 2025-22 - Виталий Хонихоев

пришло донесение о голубом пламени, охватившем гору. Когда экзорцисты Дзисин явились, все люди в горной деревне были мертвы, кроме одного мальчика, а источник напасти, как говорят, то самое святилище на входе.

– Откуда тебе все это известно?

– Во время дежурства в архиве весной мне на глаза попался отчет Ниихары, но я не успел прочитать его полностью.

– Отчет? Из какой стопки он был?

– Из третьей категории.

К ней относились дела, которым не нашлось объяснения даже у оммёдзи, и Хизаши начинал понимать, почему.

Куматани ему сразу поверил и обратил взор на безоблачное небо, раскинувшееся над местом былой трагедии.

– И никто, получается, так и не узнал, за что и как погибли все эти несчастные, – тихо сказал он. – Какая печальная судьба.

Говорят, есть люди, которые тонко чувствуют мир мертвых, почти как шаманки итако, умеющие впускать души в свое тело и говорить их голосами. Хизаши лично таких не встречал, ведь, по его опыту, большинство людей не способно услышать даже живых. Но отчего-то, глядя сейчас на Кенту, он готов был поверить, что, обладай он подобным даром, смог бы дать покойным утешение, которого им наверняка так не хватало.

– Если я прав, – сказал он, – и это та самая гора и то самое поселение, может ли это быть простым совпадением?

Кента снова окинул взглядом обгоревшие руины.

– Нет. Это не совпадение. Хизаши, ты один верил в то, что события в Янаги связаны с Акиямой. Я все еще не понимаю как, но ты был прав, а мы зря не прислушивались к тебе.

– Я заставлю Учиду повторить эти слова позже, – усмехнулся Хизаши.

Кента слабо улыбнулся в ответ.

– Надеюсь, он получит необходимые подтверждения в доме Тору или в любом другом. Без них мы мало что сможем сделать.

– Для начала мы можем проверить еще кое-что, – сказал Хизаши и честно признался: – Не спрашивай откуда, но я вдруг вспомнил одну занятную историю. Сдается мне, она повествует о том, как у Янаги появились эти целебные горячие источники.

Кента распахнул глаза, а потом вдруг улыбнулся со словами:

– Когда мне кажется, что ты уже не сможешь удивить меня больше, ты снова делаешь невозможное. Ну же, расскажи, что за история?

– Давай только уйдем отсюда, хотя бы недалеко.

Казалось, сама земля выпивает силы, по чуть-чуть, как маленькая пиявка в пруду высасывает кровь по капле. Они с Кентой прошли руины насквозь и оказались на уступе, продуваемом горячим ветром. Воздух тут был наполнен громким шелестом листвы и стрекотанием насекомых, небо было таким нереально близким, а под ногами раскинулся пологий склон, поросший кленами, плавно сползающими вниз, до самой, почти невидимой отсюда, дороги. Хизаши казалось, он видит, как она описывает полукруг и проходит мимо (старых ворот тории, отмечающих тропку к Иваанабуру.

Кента сел на траву и вытянул ноги. Ветер ласкал его лицо и играл с волосами, как старый добрый друг. Хизаши не мог не замечать своеобразной, немного дикой красоты этого места, быть может, поэтому люди когда-то выбрали жить здесь, вдали от других, но здесь же и нашли свой конец. Оттого и прелесть свежей листвы, пряный запах травы, ослепительная лазурь неба – все это хранило отпечаток тех событий. Красота в печали и печаль в красоте.

Это так по-человечески.

– Будто весь мир на ладони, правда? – спросил Кента, запрокинув голову. Его ресницы дрожали, ловя солнечные лучи, и казалось, что ничего страшного и странного вокруг не происходит, есть только мир и покой. К сожалению, это лишь еще одна красивая иллюзия.

– Мы не так уж поднялись над землей, не преувеличивай, – проворчал Хизаши, нависая над ним тонкой длинной тенью.

– Хорошо, как скажешь. Так что там за историю ты вдруг вспомнил?

Хизаши вкратце поведал об услышанном от посланницы богов. Будь на месте Кенты кто-то другой, он бы непременно задался вопросом, откуда Хизаши это может быть известно, не слишком ли вовремя память подкинула ему этот эпизод и насколько ему вообще можно доверять?

Но это был Куматани Кента и он только уточнил:

– Так ты считаешь, та заблудившаяся женщина с горы попала в пещеру с горячим источником?

– Если история не лжет, то да. И это возможно, только если она нашла тоннель, ведущий сквозь толщу камня прямиком к той пещере.

– Похоже на правду, – согласился Кента и, встав, отряхнул ладони друг о друга. – Надо его найти.

– Справишься? – подначил Хизаши. Кента весело сверкнул глазами.

– Заодно проверю, насколько стал хорош в ощущении пространства.

– Определенно лучше Мадоки. Он сносит стены, даже если просто ночью идет по нужде.

Кента засмеялся, а потом снова сел поудобнее и развел руки в стороны, раскрыв ладони. Эта базовая техника, но многие незаслуженно пренебрегали ее изучением, тогда как для некоторых умение видеть с закрытыми глазами было практически врожденным. Кента учился ей с тем же энтузиазмом, что и всему остальному, чему только его могли научить. Хизаши отошел в сторону и для той же цели использовал змеиный правый глаз. Окружение почти не изменилось, но теперь Хизаши видел клены багряными, будто окрашенными киноварью. Среди деревьев мелькали тени мертвых, заблудившихся между мирами и не нашедших покоя после смерти. Хизаши видел их, не будучи человеком от природы, но не мог заговорить с ними и услышать их. Впрочем, его интересовали не тени и не клены, а то, что таилось в недрах горы. Но едва он опустил взгляд, как земля превратилась в черный густой дым, из него тянулись костлявые руки, попытались схватить его, утащить за собой, и Хизаши встрепенулся, сбрасывая их и возвращаясь в реальность.

Куматани уже закончил.

– Кажется, ты снова угадал, – сказал он без тени зависти или досады. – Я почувствовал пустоты в камне, одна из них выходит на поверхность совсем недалеко отсюда, но надо немного спуститься.

Он будто не заметил испуга на лице Хизаши или сделал вид, отвернулся и повел за собой по лабиринту деревьев, все ниже и ниже, пока не нашел под поросшим мхом камнем узкую нору.

– Это здесь, – сообщил он и присел на корточки. – Беременной женщине было непросто. Наверное, придется ползти.

Он первым нырнул в темную дыру, Хизаши не успел ни словом, ни жестом его остановить. Заглянул следом и обнаружил, что продвигаться вперед действительно можно только на четвереньках. Темнота и теснота сжали со всех сторон, и даже зрение, доставшееся от нечеловеческой половины, не давало никакого преимущества – смотреть попросту было не на что, только на медленно ползущего Кенту, чей зад мелькал перед самым лицом.

– Будь осторожнее, – услышал он предупреждение, –