Фантастика 2025-184 - Олег Александрович Волков

— Не дергайся! — крикнул оснаб, выплескивая воду на раскаленный металл.

Вода зашипела, соприкоснувшись с браслетами и превращаясь в пар. Если это и принесло облегчение, то всего лишь на несколько секунд. Если так и будет продолжаться, отгорят мои «культяпки» по самое «не балуйся»! А вот отрастут ли взад — это бабка надвое сказала. Не сразу, но и ошейник-Блокиратор тоже начал стремительно разогреваться.

— А-А-А! — заорал я во всю глотку, проклиная все на свете: и гребаного Шамана, со своим не менее гребаным Абаканом, и проклятую Магию, и вообще — весь этот жестокий и кровавый мир, куда меня забросило волей Случая и немилосердной Судьбы.

Я почувствовал, как кровь вскипает у меня в жилах, как она тяжелым молотом начинает бухать у меня в висках, как просыпается жгучая боль в районе груди, словно бы и там у меня тоже находился раскаленный браслет. Желая только одного, чтобы эта боль поскорее закончилась, и из-за слез, заполонивших мои глаза, я не видел, что Блокираторы раскалились практически добела. Затем что-то тоненько тренькнуло, а после здание железнодорожного вокзала основательно так тряхнуло.

Глава 25

Пол в кабинете ходил ходуном, словно палуба корабля при неслабом волнении. Но все полегче, чем в командирской спецшколе в Москве. По крайней мере, стены вокзала не сложились, как карточный домик. Видимо, большая часть Энергии ушла на продавливание и уничтожение индивидуальных Блокираторов, которые, не выдержав такой нагрузки, банально раскололись на части, оплавившись местами. А, возможно, «коктейль Збарского» оказал свое ослабляющее воздействие, которого за время перевозки в меня вливали надзиратели в неимоверных количествах. До сих пор шкура в мелких язвочках… Или уже нет?

Вынырнув из «боевого транса», я с облегчением выдохнул. Колебание почвы прекратилось, жгучая боль в груди унялась, а от браслетов и ошейника я тоже избавился. Черт, вот же, как зацепило! Обожженные руки быстро восстанавливались: исчезали пугающие волдыри, заполненные желтоватой жидкостью, ожоговые рубцы постепенно рассасывались, возвращая коже здоровый цвет и эластичную структуру. А ведь совсем неплохо, что я разжился такой уникальной способностью! Быстрая регенерация! Надо ж, как свезло! Весьма полезное свойство — «в хозяйстве» однозначно пригодится. Надо будет проставиться этому Атойгаху, вона, как он мне дисбаланс поправил! Я теперь, поди, круче любых вареных яиц!

— Сука… — вымолвил Пожиратель Душ, отлепляясь от массивного стола, за который он уцепился во время тряски.

От его напускного спокойствия и вежливости не осталось и следа, когда он импульсивно зачесал на своем родном языке, перемежая хакасские ругательства с таким родным и привычным русским матом. Заглянувший в кабинет бледный, как полотно секретарь, испуганно скрылся за дверью, видимо устрашившись гнева Великого Черного Шамана.

— Ну, ты, Хоттабыч и силен! — Улыбнувшись во все «тридцать два», нервно хохотнул оснаб. — Ты хоть знаешь, чего сейчас натворил?

— Первый раз, что ль, замужем? — пожал я плечами, словно все происходящее, было само собой разумеющимся. — Город, кажись, стоит… Да и не сильно, вроде, в этот раз твердь колебнул.

— Да я не об этом! — отмахнулся оснаб. — То, что ты сильней тряхнуть можешь — для меня не новость, а вот то, что ты с Блокираторами сотворил — это уже серьезная заявка на уникальность события!

— И чего в этом такого, — не разделил я восторгов командира. — Хреновенький у них, наверное, металл. Или в конце квартала торопящиеся жопорукие Силовики на коленке склепали…

— Это, — оснаб щелкнул ногтем по собственному медному Блокиратору, заклепанному на его запястье, — оригинальная продукция, созданная непосредственно специалистами-Артефакторами «дома Кюри»! Не по лицензии! Ни где-либо еще, а самими разработчиками! По специальному госзаказу! До сего момента эти Блокираторы не поддавались никакому Силовому воздействию! И со стопроцентной вероятностью блокировали любые проявления Дара Осененных! Гарантированно!

— Извините, господа хорошие, — «виновато» потупился я, — ну, не в курсе был… что они такие… это… надежные… А может, все-таки бракованные попались?

— Хоттабыч, иди в баню! — устав слушать мои бредовые отмазки, отмахнулся командир.

— Эх, — мечтательно протянул я, — а я бы не прочь в баньку завалиться! Да с веничком… И погорячее! А то чешусь, словно пес шелудивый!

— Да, помыться б не помешало, — согласился Петров. — И я после вагонзака тоже не в лучшей форме…

— Слышь, болезный… — благодушно окликнул я немного сбледнувшего с лица Пожирателя Душ после моего феерического «потрясения земной тверди». Мое настроение стремительно поднималось до невиданных ранее высот. — Как тебя там? Атойгах?

— Хам Атойгах! — Уже привычно поправил меня Великий Шаман, оглядывая широко раскрытыми глазами разрушения в кабинете, причиненные моим взбунтовавшимся Даром.

К слову, совсем уж и незначительные разрушения: ну, там, стены в паре мест треснули, штукатурка с потолка отвались и мебель слегка покоцала… Но ведь не пришибло ж никого! Слава Богу, все живы-здоровы!

— Так я же и не против — хам, так хам! — В очередной раз послушно закивал я головой, изображая выжившего из ума старикана. А чего? Мне по возрасту положено! Вот доживете, хотя бы до сотни, а там я на вас посмотрю. — Слушай, хам Атойгах, будь человеком! Устрой людям баньку! Ну и там — выпить-закусить, а то я чей-то проголодался после таких-то потрясений…

— А ну прекратить! — Напускное спокойствие и приторная вежливость наконец-то сползли с разгневанного лица Пожирателя Душ. Явив, наконец, миру его настоящую сущность — жестокого и беспринципного Хозяина Абакана. — Развели балаган, дегенераты! Вы двое, — он поочередно ткнул пальцем в оснаба и Вревского, — выметайтесь, пока «Норму выработки» не повысил! А с тобой, старик, мы как раз этой самой «нормой» и займемся!

Ну, вот оно! Наконец-то все пошло так, как и должно! А то я уж и переживать начал: ну как такой ботаник и слюнтяй с прорвой отмороженных на голову зэков, да еще и Осененных к тому же, разбирается?

Оснаб, не пытаясь пререкаться с Шаманом, послушно встал и поспешил на выход. Ротмистр, не проронивший с момента землетрясения ни слова, тоже тихо прошмыгнул к двери. Рисковать дополнительным «куском» собственной Праны не хотел никто. Ну, это и правильно — никто не знает, когда мы отсюда «ноги сделаем».

Едва за моими «друзьями-приятелями» закрылась дверь, а мы остались тет-а-тет с Пожирателем Душ, Великий Черный Шаман, практически не мигая, вонзился в меня взглядом своих темных запавших глаз. Пару минут мы играли в гляделки, но эффект этого «развлечения» крылся совсем не в том, кто кого переглядит. Чего он там себе рассмотрел, я не знаю. Но, пока он пялился в мои глаза, комната наполнялась темными