Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

– Вот видишь, и бояться нечего, – невольно улыбнулась я и направилась к столику Шварцев.

Рената первая поприветствовала меня и пригласила присоединиться к ней; как выяснилось, они с сыном только ожидали, когда служанка принесет омлет по-средиземноморски и тосты. Я тоже отдала распоряжение о завтраке – более основательном, потому что утреннему аппетиту Лиама мог позавидовать даже Эллис. Да и мне на корабле некуда было спешить – а значит, я могла отдать должное чему-то поинтереснее опостылевшей уже овсяной каши с черносливом по «особому фамильному рецепту» Эверсанов.

– Погода сегодня чудесная, не так ли? И это самое удобное место на корабле, чтоб насладиться ею за завтраком, – начала я разговор с ничего не значащей фразы, но миссис Шварц откликнулась на удивление охотно:

– Да-да, вы правы. Нас с Хенрихом очень рано… как это говорится? Разбудило солнечное сияние? Свечение?

– Солнечный свет, – подсказала я с готовностью. Лиам старательно слушал и улыбался, чинно сложив руки на коленях, как девочка из пансионата Святой Генриетты. – Да, и нас тоже. Мы решили сегодня выйти пораньше. Может, после завтрака совершим небольшую прогулку по верхней палубе… Простите за любопытство, но что вы читали только что? Хенрих слушал вас с таким вниманием… – сделала я многозначительную паузу.

– Ах, это наше маленькое семейное обыкновение… то есть традиция, – быстро поправилась Рената. Определенно, сегодня её внимание было слегка рассеянным, и алманский акцент слышался резче, чем прежде. – Бывало, отец читал мне отрывки из своих исследований. Я, тогда еще маленькая девочка, ничего не понимала, но само звучание формул казалось мне таким… обворожительным? – Она с любовью оглянулась на сына. – Но Хенрих, пожалуй, умнее меня. Он хочет не просто слушать, но и учиться, поэтому мы читаем с ним кое-что из основ – каждое утро. Я сама готовлю урок накануне, – вздохнула Рената и созналась: – Мне всегда хотелось заниматься преподаванием. Учить юные умы тому, что знаешь и любишь с детства – что может быть лучше?

Припомнив, о чем мы говорили с леди Клэймор незадолго до моего отъезда, я предположила:

– А разве не открылись недавно женские курсы при Университете Майнца? Это уже далеко не первый университет на материке, в котором женщины могут посещать лекции не только в качестве вольных слушателей. Если помнится, то наш Бромлинский Университет принимает не только джентльменов, но и леди уже около тридцати лет. И если в Лотарской Конфедерации не далее как четыре года назад Анна Таммен стала профессором философии, почему бы вам не попытаться стать первым профессором химии?

В первое мгновение Рената Шварц замерла, и скулы у нее порозовели. Хайнрих, который вроде бы не знал толком аксонского, словно поняв что-то, также подался вперед, и в глазах у него, обычно скучающих и стеклянных, появилось живое выражение… Но почти сразу же миссис Шварц отвела взгляд и неловко рассмеялась:

– Боюсь, что химия – слишком тяжелая наука для женского разума. По крайней мере, так считают мужчины.

– А ваш отец? – спросила я. – Он ведь читал вам свои записи.

Рената не нашлась, что ответить. Повисла неловкая пауза, и я поспешила перевести разговор на менее болезненную тему.

Оказалось, что миссис Шварц успела уже исследовать всю «Мартинику» – кроме служебных помещений, разумеется. В никконском зале я уже побывала, как и в библиотеке, но вот рассказ о небольшом «зимнем саду» меня удивил и заинтересовал. В свою очередь Рената проявила любопытство и спросила о том, правду ли писали в газетах о происшествии с Душителем. Я сперва с охотой пустилась в пространный рассказ, но, заметив, как напрягся Лиам, спохватилась. Затем мы заговорили о развлечениях на корабле и сошлись на том, что фейерверк накануне был великолепен… и как-то само собою получилось так, что речь зашла о Чендлере.

– Странное происшествие, – нахмурилась миссис Шварц. – Мистер Чендлер казался мне таким спокойным и, как это говорится… обходительным мужчиной.

– О… действительно?

Мне стоило немалых трудов вытравить из голоса нотки сарказма.

– Да-да, он очень помог нам с Карлом в Бромли. Стыдно признаться, но мой муж имеет склонность к азартным играм. Изредка случаются… неприятности, – неуверенно произнесла Рената, глядя на меня, но потом, очевидно, сочла, что на сплетницу я на похожа и продолжила: – В тот вечер Карл сел играть в дурном настроении, а я отвлеклась на беседу с профессором Майером и не… – «…не уследила», – явно просилось на язык, но Рената пожалела супруга и не стала вдаваться в подробности. – Вот только один из игроков оказался слишком везучим… Как это называется? Когда удача не настоящая?

– Шулер? – предположила я, вспомнив почему-то Фаулера.

– Да, именно так! – глаза Ренаты сердито сверкнули. – А ведь с виду был такой приятный юноша, с такими, как это называется? Ах, да, каштановыми кудрями. И к концу вечера Карл был уже ему должен большую сумму. А тот нечестный господин требовал её немедленно, потому что он якобы наутро уезжал из Бромли. Но мистер Чендлер был так любезен, что ссудил Карлу нужную сумму. А потом пригласил нас в свое поместье. Он так увлекается наукой – это очень приятно. Жаль, что мало таких разумных и честных людей.

Лиам закашлялся. Мэдди посмотрела в сторону.

– Мне он тоже что-то говорил о науке, – вымучила я нейтральный ответ. – А на «Мартинику» вас тоже пригласил он?

– Нет, это вышло случайно, – пожала плечами Рената. – Мы собирались плыть на другом корабле, но внезапно, две недели назад, капитан сообщил нам, что ему придется отплыть на месяц позже. А Карлу так нужно поскорее попасть в университет! К счастью, капитан был так любезен, что порекомендовал нас своему другу, мистеру Мерри. Так мы оказались на «Мартинике».

– Да, действительно, удивительная случайность, – согласилась я. Взгляд у меня невольно остановился на вазе для цветов, покрытой темно-синей глазурью – по цвету точь-в-точь как очки одного из вернейших слуг Короны. – А как здесь оказался мистер Чендлер?

– Его молодая супруга давно мечтала о путешествии, насколько я поняла, она слаба здоровьем, – пояснила Рената. – А за время, проведенное в Аксонии, моего мужа и мистера Чендлера связали узы дружбы – так говорят? Вот так мы и оказались на одном корабле. К