Фантастика 2025-57 - Елена Артемова

— А я и не переживаю, — пожав плечами, поднял руку, чтобы убрать получившийся круг.

— Стой. Не трогай. — Архаров перехватил мою руку. — Не надо убирать это чудо, порождённое извращенной частью твоего мозга. Мне нужно всесторонне изучить его свойства. Возможно удастся выделить составляющие, которые сможет воспроизвести любой огневик. Конечно, при наличии каких-то интересных свойств.

— И ты меня после этого называешь психом? — я посмотрел на него с жалостью и покрутил пальцем у виска.

— Я не помню, что называл тебя психом, — усмехнулся Архаров. — Ты сам только что себя так назвал.

— А-а-а… Ну, ладно, — я опустил руку. — Так, я могу идти? Почему-то у меня сложилось впечатление, что больше ничего мы изучать сегодня не будем.

— Да, иди, — Архаров уже потерял ко мне интерес. Обхватив подбородок, он принялся ходить вокруг зелёного кольца. И по искрам, периодически слетающим с его пальцев, я понял, что он запустил диагностическое заклинание.

Схватив сумку, я вышел из кабинета и направился к выходу.

— Ваше сиятельство, не могли бы вы проследовать за мной в кабинет ректора? — я удивлённо обернулся и увидел подходившего ко мне незнакомого господина. Обращение согласно титулов в Академии было не принято, поэтому я начал теряться в догадках о том, кем мог этот господин быть.

— Кто вы? И по какому вопросу приглашаете меня в кабинет Николая Васильевича? — спросил я, останавливаясь, но не спеша отправляться за этим непонятным типом.

— Меня попросил сопроводить вас в кабинет ректора Дмитрий Фёдорович Медведев. Прибыла специальная комиссия из Москвы для расследования обстоятельств гибели двух студентов, входящих в специальную группу. Следователи проводят допрос свидетелей.

— А что в этом деле что-то непонятно? — удивление плавно сменилось раздражением.

Я вообще в последнее время начал замечать, что у меня появилась склонность к перепадам настроения и желание глупо пошутить. Как, например, с тем проклятым зелёным огненным кольцом. Я связывал эти перепады с общей перестройкой организма, которая, похоже, затронула все органы и системы. Оставалось надеяться, что они прекратятся, как только перестройка завершится.

— Я не знаю деталей дела, я не следователь, — спокойно ответил тем временем незнакомец. — Так вы пройдёте со мной, ваше сиятельство или будете ждать официального приглашения?

— Пойду, — я вздохнул. — Сейчас у меня есть на это время, тогда как официальное приглашение, которое не принято игнорировать обязательно придётся на то время, когда у меня запланированы дела.

— Очень правильное решение, ваше сиятельство, — и он сделал приглашающий жест рукой.

Понятно, пойдёт за мной, чтобы поправить маршрут, если вдруг я не знаю до сих пор, где находится кабинет ректора. Ведь всякое может произойти. Могу и заблудиться ненароком.

В приёмной никого не было. Место секретаря пустовало. Да и ждать мне не пришлось. Мой сопровождающий заглянул в кабинет и доложил.

— Граф Рысев прибыл для беседы.

— Пускай заходит, — раздался в ответ глухой незнакомый голос.

— Проходите, — посыльный пошире открыл дверь, пропуская меня внутрь.

Я прошёл в кабинет, и дверь за мной сразу же закрылась. Войдя, огляделся по сторонам. На середину кабинета вытащили стол, за которым сидело сразу трое человек. Наверное, это и есть группа следователей в полном составе. Не слишком ли много их для простой беседы со свидетелем?

— Присаживайтесь, Евгений Фёдорович, — один из них указал на стул.

Я подошёл к стулу, отметив, что на небольшом столике возле дивана свалены упаковочные коробки, в которых развозят еду из моего кафе. Я даже шею вытянул, чтобы получше рассмотреть. Сев на стул, отодвинутый от стола, я закинул ногу на ногу, и в упор посмотрел на того типа, который предложил мне присесть.

— Вкусно? — я кивнул на коробки.

— А почему вас это интересует, Евгений Фёдорович? — напряжённо спросил следователь.

— Да вот, всё раздумываю, сделать у них заказ, или не стоит. Вы как считаете? — пока я говорил, дверь открылась и в комнату вошёл Медведев, который быстро пересёк комнату и сел на последний не занятый стул за столом.

— Думаю, вы можете рискнуть, Евгений Фёдорович, — с появлением шефа Службы Безопасности следователь напрягся ещё больше. Что здесь происходит, вот в чём вопрос.

— Коробки разные, — задумчиво проговорил я. — Что же вам понравилось больше?

— Евгений Фёдорович, хватит ерничать, — поморщился Медведев и осмотрел меня с ног до головы. Я покачал носком в вычищенном ботинке и улыбнулся. — Василий Иванович ещё, не приведи боги, подумает, что вы действительно не знаете, каковы на вкус блюда, которые в вашем кафе продаются.

— Вот, вы мне не поверите, Дмитрий Фёдорович, а ведь я действительно не знаю, — я развёл руками. — То граф Мамбов пиццу сож… эм, скушает. То барон Чижиков моим десертом закусит. Я же могу посоветовать вам рыбу. Крайне полезный продукт, особенно для мужского здоровья. И отменный на вкус, вот это могу гарантировать.

— Даже странно видеть вас без вашей пилки, — проговорил Медведев, качая головой. — Для того, чтобы вести подобные разговоры, она вполне бы подошла.

— Обижаете, Дмитрий Фёдорович, такая нужная и полезная вещь всегда со мной. — Я вытащил пилочку из кармана и помахал в воздухе. — Как я могу без неё из дома выйти?

— Хватит, — старший среди следователей привстал со стула. — Мы здесь, чтобы поговорить о действительно важных вещах…

— Помилуйте, — я положил руку на грудь. — Что может быть важнее мужского здоровья?

— Почему вы не убедили Изюброва и его команду идти с вами? — внезапно сменил тему следователь.

— Потому что я ему не мать, чтобы уговаривать деточку, — прошипел я, пряча пилку в карман. — Мы никого из команды не гнали. Тот же Енотов присоединился к моей группе в самый последний момент.

— Вы должны были настоять… — начал следователь несколько неуверенно.

— Я ничего им не должен. — Почувствовав, как к рукам устремился потоки силы, с трудом заставил взять себя в руки. — Вы меня в чём-то обвиняете?

— Нет, но… — похоже, эти следователи редко вели дела с представителями аристократии.

— В таком случае, прощайте. Любой наш последующий разговор будет происходить только через наших клановых адвокатов, — и я поднялся с твёрдым желанием уйти. Должен я, видите ли, что-то