Фантастика 2025-184 - Олег Александрович Волков

сомнения… А если нет? Может так статься, что найденная случайно Реликвия просто уплывет из его рук, а о её дальнейшей судьбе ему просто позабудут сообщить. Противостоящий ему «анклав» молодых да ранних Магистров, сумевших его сначала потеснить на Орденском Олимпе, а затем затереть, а после и вовсе упечь в такую глушь, что о возвращении домой оставалось только мечтать.

Мимар долго не мог решиться на тот отчаянный поступок, который мог кардинальным изменить всю его жизнь — поднять на невиданные высоты, или окончательно погрузить в такую задницу, откуда выхода больше не будет. Если «Зеленый Дракон» узнает о том, что опальный Магистр сейчас собирался сделать, о возвращении в Орден можно было и не мечтать. Можно было позабыть не только о возвращении, но и о самой жизни! Такого своеволия «Человек в зеленых перчатках» не спускал никому.

«Да и пошел он в жопу! — Неожиданно разозлился Мимар, вспоминая годы своего унижения. — Я нашел эту Святыню! Я! Значит и мне решать, как с ней поступать!»

После этих крамольных мыслей, он решительно сжал Яйцо в руке, давя с сочным хрустом токую золотую скорлупу. Яйцо «сложилось», рассыпаясь на острые кусочки в ладони Мимара, и он непроизвольно вскрикнул, когда один из них больно воткнулся ему в руку.

Она все-таки оказалась на месте — эта пресловутая Игла! Большая! Прямо «цыганская». И именно она, а ни какая не скорлупа, пробила ему мясистую часть ладони в районе большого пальца. Сцепив зубы — было действительно больно, Магистр сыпал на пол раздавленную скорлупу и потянул Иглу за хвост. Однако выдернуть её не получилось, он лишь спровоцировал очередной приступ жгучей боли. Артефакт крепко впился в мышцу, словно пустил в нее корни и, если Мимара не обманывало зрения потихоньку погружался в его плоть все глубже и глубже.

Ну, что ж, — Магистр прекратил попытки вытащить найденную Реликвию из руки, и обессилено осел на пол, привалившись спиной к каменным ступеням пьедестала. Не к этому ли он подсознательно стремился, после того, как познакомился с Возрожденным Дайтьи Святогора? Похоже, что обнаруженный им в Золотом Яйце Артефакт — Игла со Смертью Кощея, выполняла те же функции, что и Ритуал Возрождения. Только Игла была «заточена» на автоматическое выполнения своего предназначения. И, если предположения Магистра окажутся верны, Дайтьи Кощей тоже должен возродиться, только теперь уже в его, Мимара, теле. Не даром же его прозывали Бессмертным!

Вот только насколько сохранится собственное «я» Мимара, Магистр старался не думать. Однако, в процессе общения со стариком, выбравшим себе такое странное имя — Хоттабыч, он не заметил каких-либо особых странностей. Личность Возрожденного Дайтьи не взяла верх над человеческим разумом, и не поглотила его полностью, что логичнее всего было предполагать. Однако, по всей видимости, этого не произошло. Значит, есть шанс, что сознание Мамира тоже не раствориться в разуме Первого Повелителя Навьев и сохранит свою индивидуальность. Магистр надеялся на это всеми «фибрами» души. Должно ему, наконец-то, крупно повезти в этой жизни? Ну, а если все пойдет и не так, как он надеялся, то сколько ему осталось прозябать в безвестности на этом свете? Еще десяток лет, пока он окончательно не превратятся в старую и никому, нахрен, не нужную развалину? Скорее всего, если «Зеленый Дракон» раньше не подкинет ему еще одно абсолютно невыполнимое задание. Пусть лучше так…

Широко раскрытыми глазами наблюдал Мимар, как Кощеева Смерть медленно погружается в его ладонь, принося Магистру невыносимые страдания. Было больно. Очень больно! Боль заполонила все его естество, не давая продохнуть и выдавливая слезы из его глаз. Но Магистр стойко молчал, судорожно сжимая челюсти до зубовного хруста. Перед глазами уже все мельтешило и расплывалось, когда он почувствовал привкус крови на губах, по всей видимости, стекающей из его носа. Магистр провел по верхней губе трясущейся рукой и ощутил скользкую и липкую влагу. Свозь мельчешение ярких пятен в глазах он сумел рассмотреть на руке красное — действительно кровь. Состояние Мимара ухудшалось — в ушах нарастал болезненный гул, перед глазами темнело, а сердце уже буквально выскакивало из груди. Голова едва не раскалывалась от пронизывающей острой боли и избыточного внутреннего давления, которое грозилась вот-вот разорвать на куски черепную коробку. Но Магистр продолжал стойко терпеть, ибо вмешательство в процесс адаптации посторонних, особенно Возрожденного Дайтьи Святогора, могло пустить под откос все чаяния и мечты Мимара об обретении подобного же Могущества и Силы древних правителей мира.

Наконец, в один «прекрасный» момент боль достигла своего пика, после которого Мимар «выключился», потеряв сознание и распластавшись ничком на ступенях к костяному трону Повелителя Кощного Царства. Благословенное забвение освободило его от терзающей боли и на окровавленных устах неподвижно лежавшего Магистра играла застывшая кривая улыбка. Однако никто из его случайных «товарищей по несчастью» этого даже и не заметил, поскольку все были заняты другими, не менее интересными делами.

— Как думаешь, командир, — стоя на пороге «подсобки», забитой под завязку пыльным оружейным хламом, поинтересовался я, — здесь есть что-нибудь стоящее?

— Судя по сказкам и былинам, — усмехнулся оснаб, — этот бородатый «хрен с горы» туевую хучу богатырей укокошил, у которых, если верить тем же сказкам, амуниция особо примечательной была. Все сплошь редкие Артефакты! Я не думаю, что он бы всяким ржавым хламом свои закрома набивал, — продолжил он, скользя взглядом по многочисленным вешалкам, полкам подставкам, крючкам по которым были разложены, расставлены и подвешены разнообразные мечи, копья, шиты, шлемы, латы, кольчуги — всего не перечесть.

— Да тут, блин, железа — целую роту вооружить можно!

— Хорошо бы со всем этим разобраться… — Задумчиво произнес командир. — Только без нормального Артефактора нехрен даже и мечтать.

— О, Господи! — раздался за нашими спинами восхищенный голос оберштурмбаннфюрера Хартмана. — Оружейная комната? — Его глаза, как глаза настоящего воина, алчно засверкали при виде всей этой колюще-режущей коллекции Кощея. — Как думаете, камрады, оно Артефактное?

— К бабке не ходи! — Фыркнул я, проходя внутрь.

— Э-э-э… — Слегка подзавис Роберт. — Прости, Хоть-табищь, а зачем нам идти к э-э-э… Großmutter[208]? — Поскольку фраза с исконным русским «контекстом» была произнесена на немецком, естественно, что уроженец благословенной земли Бранденбург Хартман, меня абсолютно не понял. — Разве без бабушки не разберемся?

— Не бери в голову, Робка! — произнес я, улыбаясь во все тридцать два. — Это непереводимый русский фольклор!

— А! — Тоже расплылся в ответной улыбке фриц. — Russische Folklore?

— А то! — Я слегка толкнул немца плечом. — Думаешь, только у вас фольклор имеется?

— О, нет! — Замахал руками немец. — И в мыслях такого не было!

— Ага, а ведете себя так, словно только у