"Фантастика 2025-195". Компиляция. Униги 1-23 - Вадим Витальевич Тарасенко

— Связаться с ещё одной женщиной, вот чего! — Йеруш шипел и махал свободной рукой, как покалеченная мельница, и молодуха попятилась. — Это плохо заканчивается! Я даже представлять не хочу, что случится в следующий раз, может, тебя на вилы наденут, а я не хочу, чтобы тебя надевали на вилы, я к тебе привык, ты уже даже почти меня не бесишь, ужасный дракон, нет! Да!

Илидор улыбнулся уголком рта, и это вдруг рассердило Найло.

— О-о, я ошибся! — выплюнул он и выпустил драконье плечо. — Ты по-прежнему невыносимо меня бесишь, Илидор! Делай ты что хочешь, в самом деле!

Развернулся, едва не упав, и пошёл к воде, сердито выбрасывая ногами фонтанчики песка и на ходу вытаскивая из карманов стеклянные пузырьки, обмотанные подвявшими зелеными листьями, чтоб не цокались друг об друга.

Илидор шагнул к молодухе, и та зарумянилась.

— И ты хочешь показать мне ведьмину хату? Очень-очень хочешь?

Женщина сделала шаг в сторону, с прищуром глядя на дракона. Лицо её побледнело, узкий яркий рот стал казаться хищным.

— Дух злобный, — повторила с нажимом. — Всем сразу надо ходить на хату глядеть, не к добру меньше трёх быть. Старики так говорят.

Илидор рассмеялся, и смех его проскакал цветными бусинами над водой, над холодным песком, умчался к лесу, рассыпался там на осколки среди зябнущих деревьев.

— Почему ты стараешься увести нас от реки?

Взгляд женщины забегал. Она что-то промямлила, но дракон не слушал. Шагнул к ней, и обманчиво-безопасными пальцами обхватил оба её запястья. Она дёрнулась раз, другой, забилась всем телом — с тем же успехом можно было вырываться из кандалов, Илидор едва покачнулся.

— Что тут творитс-ся? — голос его стал шипящим, змейским. — Что находится за холмом?

— Ничего! — Воскликнула она и перестала вырываться. — За холмом нет ничего!

Дракон выпустил её запястья и отступил, улыбаясь до изумления ехидно.

— Я так и подумал.

* * *

Йеруш ворчал и распихивал по карманам пробирки, в которые едва успел набрать воды. Илидор целеустремлённо шагал через посёлок по направлению к холму, почти тащил за собой Йеруша, а местные провождали их внимательными взглядами. Кто с любопытством и надеждой, точно желая и не решаясь что-то подсказать, кто с сердитой тревогой, словно тоже желая и не решаясь помешать чужакам свободно шляться по округе.

Йеруш ощущал недобрые взгляды плечами, словно в их касались одновременно десятки мелких коготков. У Илидора то и дело щетинилась на загривке чешуя, несуществующая в человеческой ипостаси.

На лавочках там и сям сидели мужики и бабы, загадывали друг другу диковатые загадки: «А как волосы кручёны, щёки бледны, поглядит на кого — словно ей монету задолжали!».

Ребятишки гоняли воробьёв. Из некоторых дворов неслись протяжные песни на несколько женских голосов. Кто пел о кудели-дороге, кто о богатом урожае, о добрых приплодах в каждом хорошем дому, и слова песен были светлые, радостные, но тягучие мотивы и горестные надрывы в голосах певуний навевали тоску. «Будто котёнок умер», — поморщившись, оценил Найло.

Сразу за околицей необъяснимо захотелось свернуть с дороги. Спрятаться неведомо от чего. Тугой пузырь чуждой магии, которую ощущал Илидор в подземном источнике, здесь становился плотнее.

— Глянь на деревья, Найло.

Йеруш посмотрел.

— Они голые. Такое бывает по осени, знаешь.

— Они словно горелые. Или нарисованные в небе углём.

Найло только фыркнул, ещё больше помрачнев, запахнулся в куртку, выставил вверх плечи. Каменисто-травяной холм приближался, и спустя ещё два десятка шагов Йеруш спросил:

— Так что, ты слышишь здесь воду?

— Угу. В этих камнях есть вода, и она какая-то… не знаю, тугая?

— Эй, а ну стоять! — хлестнул вдруг по спинам чуть запыхавшийся, чуть гнусавый голос с характерной для этой местности протяжной «е-э».

Илидор и Йеруш от неожиданности действительно остановились, обернулись.

Дорога в этом изгибе была пуста и сокрыта густыми кустарниками пожелтевшего любистока. Единственный дом, из которого можно увидеть этот участок дороги — пустой и полуразвалившийся, с просевшей крышей и давно сгнившим крыльцом, маячит за обвалившимся забором слева.

Нарочито вразвалку, выравнивая дыхание после быстрой ходьбы, к ним приближались двое мужчин. Один — амбал в заношенной шерстяной одежде, с лицом, не обезображенным проблеском мысли, и кулаками размером с горшок. Глаза его под косматыми волосами блестели, как у хворого. Второй человек, горбоносый, с заметными залысинами, походил на поджарого цепного пса, которого следует держать в поле зрения, если не желаешь беды. Злоба в его взгляде была утробной, глубинной. Такой человек, пожалуй, не начинает нового дня, не пнув собаку, не отвесив оплеуху ребенку, не свернув шею курице.

— Дальше хода нет, — заявил амбал.

Илидор смотрел на него с вежливым интересом.

— Почему? — Спросил Йеруш, сделал полшага вбок и назад, отступая за плечо дракона.

Точно так же горбоносый встал чуть за плечом здоровяка, оценивающе и угрюмо изучал чужаков. Здоровяк перевёл сумрачный взгляд с Йеруша на Илидора.

— Неча вам там.

— Посмотрим, — насколько мог спокойно проговорил Йеруш.

Дракон всё молчал, лица его Найло не видел, но приободрился, убедившись, что детина не рвётся в драку. А то ведь если кинется — кто знает, сумеет ли Илидор ему навалять. Дракон, конечно, сильный и крылатый, но селянин, вскормленный на деревенской сметанке, на полголовы выше дракона и тяжелее раза в полтора. Такой одним ударом вышибет полчелюсти зубов. А горбоносый, пожалуй, способен голыми руками выцарапать человеку печень.

— Не на что там смотреть, — после долгой-долгой паузы негромко произнёс горбоносый. Голос у него был хриплый и низкий. — Усадьба заперта от чужаков страшечными заклятьями. Худо будет, если заклятье вас разорвёт. Иль оскопит.

Йеруш уже открыл рот, чтобы ляпнуть: чушь! Нет такой магии, способной… Но упреждающе дёрнулось крыло драконьего плаща, и Найло промолчал.

Под ежино-царапучим взглядом горбоносого было физически неуютно, будто Йеруш стоял босиком на острой щебенке. На кой шпынь он во всё это влез, спрашивается?

Из-за поворота, чуть запыхавшийся, появился ещё один амбал, почти неотличимый от первого.

— Неча ходить к панской усадьбе, — немедленно высказался он.

Панская усадьба, значит.

Свежепоявившийся здоровяк сделал ещё несколько быстрых шагов и почти упёрся в Илидора. Йеруш сглотнул внезапно пересохшим горлом. Не нужно обладать богатой фантазией, чтобы понять: если это тело просто свалится на дракона, то сплющит его в блинчик. Как их только выращивают, таких здоровенных? И почему это так жутко — когда сильный