Великие Спящие – 2 - Виталий Валерьевич Зыков

там захватить, причина ненавидеть жрецов у простого харнского люда всё же была. Караван с трофеями в Старый Гиварт ещё только собирался, но опись груза уже лежала на столе Кайфата. Там было всё: серебряная и золотая утварь, старинные книги и свитки, редкие травяные сборы, низкоуровневые артефакты и даже коллекции вин.

В имениях мятежных дворян не находили столько богатств, сколько нашлось в храмах Двуликого и обеих его жён!

Война с Оррисом поворачивалась неожиданной стороной, но радоваться грядущим успехам не стоило. Помимо трудностей с поисками, предсказуемо вылезла проблема нехватки людей. В тайной службе попросту не было столько специалистов, способных справиться с этим поручением императора-мага, и Чиро Кунише пришлось снимать подчинённых с других направлений деятельности службы. Очевидно в ущерб общей эффективности!

Не обошли стороной противостояние с храмовниками и подчинённые Мигуля Шесть струн и Гарука. Но если люди менестреля и главного по пропаганде никаких особенных хлопот не приносили — всё, чего они хотели, это фарлонги, келаты и гильты — то последователи верховного жреца пугали своим энтузиазмом. Им было мало участия в сборе сведений о культовых сооружениях верующих в Двуликого, они жаждали священной войны. Войны, в которой сгорят еретические храмы и сгинут с лица земли ересиархи.

Не удивительно, что К’ирсан рубил на корню любые поползновения в этом направлении, грозя карами Гаруку за любые столкновения на почве веры… И одновременно не скупился на поддержку ставшей традиционной для подопечных верховного жреца культа Владыки миссионерской деятельности. Рано или поздно новая религия станет доминировать в Империи, и К’ирсан всем сердцем желал, чтобы это произошло без кровавой резни инакомыслящих…

За заботами Кайфат не заметил, как наступил день проведения церемонии Воссоединения — и ближний круг императора, и члены делегации Восточного Кайена единогласно решили остановиться именно на таком названии. И пусть сейчас не разделённый ещё в седой древности Кайен восставал из пепла, а формировалось новое государство, всё же за громким словом скрывался всем понятный смысл. Соединялись две части некогда единого целого, а то что это целое сильно выходит за пределы старых границ дело десятое.

Место проведения церемонии тоже выбрали со смыслом. Им стал небольшой город Ким, расположенный неподалёку от самой южной точки Стеклянной пустыни и по странному совпадению находящийся примерно посередине между двумя Кайенами. Этакая подчёркнутая демонстрация равенства сторон — не соответствующая реальности, но весьма полезная в плане политики. Была, правда, идея организовать всё на севере, в землях, уже успевших немного оправиться от войны, но близость к границе с Пятью королевствами поставила на ней крест.

А ещё Ким как оказалось не требовал серьёзных вложений в подготовку церемонии. Едва ли не с Эпохи Войн там сохранился вполне приличный амфитеатр, способный вместить не только основных участников мероприятия, но и несколько сотен почётных гостей. Дом же городского головы и поместья местных дворян вполне подходили для проживания самых именитых — императора, его соратников, самых влиятельных магов, торговцев и цеховых старшин.

На взгляд К’ирсана церемония Воссоединения не должна была стать чем-то затянутым, чрезмерно пафосным и утомительным. Сначала торжественная речь главы делегации Восточного Кайена, предлагающего убрать границы между двумя странами, затем ответное выступление Кайфата и торжественное подписание документов. Всё, на этом официальная церемония заканчивается и плавно переходит в празднество.

Но не обошлось без сложностей, причём со стороны торгашей с востока. Ураган интриг вокруг вхождения страны в состав Империи заставил тамошних буквоедов стряхнуть пыль со сборников законов и кодексов времён единого Кайена. И выудить на белый свет странный закон, требующий от каждого правителя государства пройти через ритуал обручения с землёй. Не магически выверенную процедуру вроде той, что уже проходил Кайфат ради борьбы с засухой — с формулами, точечными вливаниями Силы и призывами духов, — а нечто иное, не требующее от участников ни капли энергии. Что-то вроде построенной на суевериях театральной постановки — бессмысленной в колдовском смысле, но важной с точки зрения закона…

Ритуал обручения с землёй назначили на раннее утро, до чтения речей и подписания документов, словно подчёркивая, что именно это и есть самое главное во всём Воссоединении. Едва рассвет разогнал ночную тьму, К’ирсан спустился в заранее подготовленный сухой «колодец». Его размеры были строго прописаны в законе: восемь саженей диаметром и две сажени глубиной, стенки укреплены морёным дубом, дно — рыхлая земля. Из одежды на императоре-маге были лишь простые штаны и рубаха с длинными рукавами из грубой холстины. Ни оружия, ни артефактов или амулетов, ни простых украшений не допускалось.

Как только Кайфат оказался на дне огромного «колодца», он тотчас проследовал в самый его центр и лёг на живот, расставив ноги и руки, словно пытаясь обнять землю под собой. На этом его роль заканчивалась. Далее от него требовалось лишь лежать, ожидая пока истекут положенные по ритуалу четыре часа, и по возможности не шевелиться.

Основная работа ложилась на его помощников. Пока К’ирсан бездельничал, именно Тёрн, Храбр, Канд и Мокс — как самые близкие и самые крепкие соратники императора, — и совершали все положенные по ритуалу действия. Сначала впряглись в специально выкованный плуг, и опахали им, иначе не скажешь, горловину «колодца». Затем разделили борозду на четыре отрезка и, сориентировавшись по сторонам света принялись складывать в неё заранее подготовленные материалы, так или иначе связанные с каждой из входящих в Империю Сардуор провинций. Части бывших Зарока с Саурмой были представлены веточками омелы, пучком перьев и двумя горстями глинистой земли. Харну соответствовали семена лекарственных трав, кусок гранита и ещё одна горсть земли. Западный Кайен оказался связан с морской водой, береговой галькой и щепотью крупной соли, а Восточный добавил к списку ещё и виал с кровью почти двух десятков членов старых аристократических родов, правящих в стране.

Всё это отправилось в борозду. И едва последний свёрток занял полагающееся ему место, как четвёрка соратников опять взялась за плуг. И следом за первой полосой вывернутой земли, прочертили вокруг «колодца» ещё три. После чего бросили свой инструмент и заняли сориентированные по сторонам света позиции за пределами последней борозды.

Впрочем ничего этого К’ирсан не видел, сосредоточившись на возникшем в теле ощущении. Никакой магии, никаких Сил или Стихий, но с каждым проведённым в «колодце» мигом в сердце Кайфата росло чувство, словно сквозь него проносится стылый ветер. Вымораживающий нутро и изгоняющий всё внешнее и наносное.

Всё это было настолько мощно и необычно, что К’ирсан далеко не сразу осознал свою неспособность шевельнуть и пальцем. Неизвестно как запущенный ритуал — а в том, что всё происходящее