Отчаяние - Анастасия Пименова

Я придумала, что скажу брату, хоть и шанс того, что он поверит – низок.

– Скоро я уеду, Мун, – прошептала лошади, погладив её и ее же ребенка, который уже сам ходит. Я так и не придумала, как назвать его. У нас есть традиция – тот, кто принимает роды, тот и дает в последствии имя. Не хочу этого делать, зная, что больше мы никогда не увидимся.

По моей щеке скатилась слеза, которую я поспешно стерла.

Он подошел ко мне и своей пока ещё маленькой мордочкой уткнулся в плечо, будто тоже захотев, чтобы я его погладила.

– Ещё не придумала имя? – спросил Нил.

– Нет… Если хочешь, можешь сделать это ты.

– Не по правилам, Эйви, знаешь же. Да дай ему любую кличку, видишь, он сам этого хочет.

Нил улыбнулся и тоже подошел, чтобы погладить пока ещё маленькую лошадь.

– Мираж, – ответила я, а он фыркнул, словно ему понравилось или наоборот, нет.

– М-да, ну и фантазия у тебя. Что за странная кличка… Мираж!

Иллюзия или обман, вот, что ещё крутилось в мыслях, потому что только об этом в последнее время я и думаю. А хотелось бы, чтобы все последние произошедшие события были лишь миражом… Поэтому Мираж.

***

Завтра нужно будет идти и записываться в список самоубийц, чтобы уже через пару дней мы смогли уехать.

Я пока не сказала на работе, что уеду, как и не сказала Эллиоту. Сделаю всё это в последний день.

Мне страшно. Наш отъезд должен был проходить далеко не так.

Сегодня Тоби вернется домой раньше меня, потому что я задерживаюсь на работе, о чем сообщила ему ещё вчера.

В ближайшие дни я более сюда не выйду, потому что не вижу смысла. Только в день отъезда зайду попрощаться. Кафоликон за отработанное время всё равно не получу. Несправедливо, да? Но такова жизнь.

Отхожу в сторону после того, как убралась в загонах и снимаю перчатки, чтобы промыть руки.

Сегодня впервые за долгое время хмурое небо, даже не видно проблесков солнца.

Я стою и смотрю на него, думая о том, где сейчас мама. Думает ли она о нас? Представляет, как мы среагировали? Это плохие мысли, которые только сильнее ранят, но я не могу не думать об этом, хоть и запрещаю.

Через несколько часов ухожу с работы, и на улице становится с каждой минутой только темнее. В ближайшие дни нужно будет тщательно подготовиться, купить все необходимое на что хватит денег без использования кафоликона.

Тихо. В квадранте нет птиц, они словно не залетают на территорию, оставаясь за её пределами. Мне всегда было интересно, почему так, но ответа так и не узнала.

Людей тоже практически не встречается, поэтому дохожу до дома всё в такой же тишине. Свет уже только в нашей с Тоби комнате горит, поэтому брат явно ждет меня.

Я сжимаю лямку рюкзака, мысленно настраиваясь на разговор. Мне придется ему врать.

– Привет, – здороваюсь, как только захожу на порог комнаты, не забыв закрыть дверь.

– Привет, Эйви… Мама опять не пришла, так что не переодевайся, давай сходим к Кларку, – тут же говорит брат, и я замечаю, что он уже собран, будто специально сидел и ждал, пока я вернусь, чтобы мы сразу ушли.

Я разуваюсь и кладу рюкзак на пол, прохожу к умывальнику, чтобы ещё раз промыть руки. После пью воду, видя, что брат терпеливо меня ждет.

–Нет смысла идти к Кларку, Тоби, – начинаю говорить я, вкладывая все силы, чтобы предательская дрожь в голосе не выдала меня, – потому что мамы там нет.

– Не понимаю, Эйви… Если она не у Кларка и не здесь, то где ей быть?

– Мама покинула Архейнхол, – лицо брата никак не меняется. Наверное, брат думает, что ослышался. – Ещё несколько дней назад.

– Не понимаю… – уже шепчет и качает головой.

– Чуть больше недели назад мы с мамой решили немного изменить наш план, Тоби. Помнишь, что мы должны были покинуть пределы Архейнхола вместе и через полгода? – Тобиас неуверенно кивает. – Так как коэффициент повысили, то мы решили, что нет смысла более оставаться здесь, всё равно скопить кафоликон еще… вряд ли бы получилось. Поэтому и решили, что нужно уезжать в ближайшее время. Также мама уговорила меня на то, чтобы Кларк тоже отправился… Не хочу это признавать, но его навыки за пределами квадранта и правда могут быть полезны… но ты же знаешь, что я его терпеть не могу.

– Да, как и я.

– Да, Тоби. Поэтому мы с мамой договорились, что поедем по раздельности. Она с Кларком, а я с тобой, с разницей в неделю. Мы должны будем встретится с ними возле следующего квадранта – Гристоуна.

– Ты хочешь сказать, что мама уехала без нас?

– Да, она уехала с Кларком, но так как мы оба не могли переносить его компанию, то решили, что правильным решением будет разделиться, – повторила ещё раз, внимательно следя за его реакцией.

– Но… как же… Почему мы даже ее тогда не проводили?

– Мама знала, что так тебе будет сложнее принять тот факт, что мы вынуждены будем разделиться, Тоби… Она просила передать, что… очень извиняется, и ты меня тоже прости… что не сказала сразу.

Брат задумался о чем-то своем, а я почувствовала уколы совести за свою ложь.

Ему будет не так больно, а когда мы уже доберемся до Гристоуна и не встретим их, то скажу Тоби, что возможно что-то случилось… Возможно, им встретились пожиратели, да всё что угодно могло произойти! Да, ему будет больно, но опять же не так сильно, как если бы он узнал, что мама предала нас.

– Хорошо, Эйви. Когда мы отправляемся?

– Уже через несколько дней, – он отреагировал не так плохо, как я ожидала.

– Эллиот или кто-то с твоей работы знает? Можно рассказать Лео?

– Пока никто не знает. Думаю, можно будет сказать им всем непосредственно в день отъезда.

– Хорошо, – брат выдал очередной кивок. – А кафоликон? Как вы поступили с ним?

– Разделили, – ложь в этот раз сорвалась с языка легче, – часть осталась у мамы, часть у нас с тобой.

Если бы я сказала ему, что мама всё забрала, то не смогла бы объяснить по какой причине она так поступила.

Вновь возникла непродолжительная тишина.

– Теперь мне ещё страшнее, Эйви, мы отправимся уже совсем скоро… и без мамы. Что будет, если у нас не получится? Мы умрем?

Вероятно.

– Нет. Всё получится,