Мой Советский Союз Магических Республик - Сергей Викторович Вишневский

— Ну, я же… КомСоргу обещала, что публично донесу информацию. Перенесла на завтра, чтобы…

— Так и доноси, кто тебе запрещает, — пожал плечами Семен. — Только у нас завтра бетон. Принимаем с бригадой треста на фундамент. Сегодня арматуру вязали.

— А как же без вас?

— Ну, вот так, — пожал плечами Семен. — Мол, так и так, вышло недоразумение. Комсомолец наш работает ударным трудом. Даже на выходных, не щадя своего личного времени. Вот прямо сейчас. Поняла?

— Поняла, — просветлела Елена и уже собралась уходить, но тут ее остановил Кот.

— А ты подумала на счет родителей Кирилла?

— Что? О чем ты?

— Ну, отец у него партийный. А вы свою бумажку по вертикали послали на счет выговора?

Леночка хлопнула глазами раз, второй, и ринулась вниз, к вахте, где был телефон.

— А на время посмотреть, — хмыкнул Семен, снова взглянул на свои макароны тяжелым взглядом. — Нет, ну… ну, не-е-ет…

Горько вздохнув, он взял тарелку, свалил свое варево обратно в сковороду и, подхватив ее за ручку, направился по коридору. Дойдя до пятой комнаты, он с кислой миной постучал в дверь.

— М-м-м… я уже поняла, что это ты, — открыла ему невысокая, широкоплечая девушка. Она осмотрела парня с ног до головы. Старая потасканная футболка, треники с дыркой на коленке. Её взгляд остановился на сковородке. — Опять?

— Маш, мне вот прям уже некуда идти, — признался парень. — А завтра с утра на бетон. А там… Две банки тушенки сверху и пакет макарон!

— Фабричных?

— Обижаешь! Кооперативными, и сама затариться сможешь…

Девушка недовольно засопела, но затем буркнула:

— Колготки достать сможешь? Капроновые.

Кот на несколько секунд замер и неуверенно кивнул.

— Ты мне только маркировку напиши, какие они там у вас бывают и какие нужны.

— Щи есть. Греча с поджаркой на сале. Будешь? — спросила с довольной миной Мария.

— Буду! — расплылся в улыбке Семен, но тут же опустил взгляд на сковородку. — Только… это куда? Может собакам?

— Они еще с прошлого года твою стряпню помнят. Не жрут, — хохотнула девушка, пропустив парня внутрь. — Одна тощая с голодухи, видимо, нажралась, потом скулила возле общежития полдня.

Кот недовольно сморщился, но тут его внимание отвлекла кастрюлька и аромат, который потянулся из нее и наполнил небольшую комнатку.

— Ты варево свое лучше к помойке отнеси и там между баков вывали, — посоветовала Мария.

— Зачем? Может проще в унитаз?

— Лида говорила, там крыс видала, — пожала плечами девушка. — Глядишь, подохнут. Вон, оно у тебя еще и желтое…

* * *

— Значит, Ленка извиняться хотела, — задумчиво произнес Кирилл, пока шел рядом с Семеном к появившемуся небольшому сарайчику, где было принято решение складывать ручной инструмент.

— Ну, про извиниться я немного приукрасил. Донести до комсомольского собрания, что ты не разгильдяй, а труженик комсомольского движения, — пожал плечами Семен.

— Что-то мне эта формулировка… настораживает. Как бы нас на бесплатный труд не подтянули, — глянул на друга Осетренко.

— Я им подтяну, — тут же хмыкнул Кот. — Нечего! Законный заработок! Ладно бы ставку мага дипломированного зарабатывали, а то…

— Скажешь тоже, — хохотнул Кирилл.

— Ладно, — Семен открыл дверцу сарая и кивнул другу. — Пошли. Ты схему укрепляющую взял?

— Да, я и так помню хорошо, — нехотя отозвался Кирилл.

Парни зашли в сарай и тут же принялись раздеваться.

— Откуда? Применял уже?

— Ну, было дело, — нехотя признался Осетренко. — Я вычитал, что там побочный эффект в виде гипертрофии мышц. Ну, усиление себе сделаю на руки и грудь. Буду сильным… На первом курсе щегольнуть хотел.

Семен рассмеялся, а затем спросил:

— И как? Помогло?

— А то не знаешь, — буркнул друг. — Чтобы оно действительно росло — надо, чтобы оно работало. Так что зря две недели разрисованный ходил.

— Погоди, так тогда у тебя на лбу не чирь вскочил, а…

— Ну, да. Самая эффективная укрепляющая схема с руной на лбу, — кивнул Осетренко.

Парни разделись, достали кисти, циркули и чернила.

— Так-то мы с тобой жутко нарушаем технику безопасности, — с усмешкой произнес Кот.

— Ой, да какая тут безопасность. Главное хрен себе на морде не нарисовать с этими эллипсоидами, — буркнул Кирилл. — Ты мне скажи, что мы делать будем сегодня? Ты сказал, что бетон принимать. А как? Лопатами черпать?

— Так, чай не послевоенная разруха, — фыркнул Семен. — Бетономешалка приедет. Помнишь, мы с тобой желобы из досок мастерили?

— Ну…

— Так вот этот желоб с треногой там только с одного места дотягивается, чтобы машина не провалилась и не завязла. Так?

— Так.

— А куда он будет течь?

— Так, распределяться по всему фундаменту… — глянул на друга Кирилл. — Или нет?

— Да, но делать он это будет медленно, а тут на въезде Геннадич. Он в бетон присадок насуёт, поэтому надо, чтобы он распределялся быстро…

— И как мы это сделаем? — растерянно хлопнул глазами Осетренко.

— Будем грести бетон.

— Как грести?

— Ну, как гондольеры в кино, помнишь?

— А весло?

— А чем тебе лопата не весло? — хохотнул Семен. — Машина будет потихоньку выдавать бетон, а мы лопатами прогребать дальше. Что тут непонятного?

Тут Кирилл покосился на краски, затем на друга и спросил:

— Слушай, это получается… Если про эффект не соврали, то мы завтра…

— Я бы на это не рассчитывал, — фыркнул друг и принялся наносить комплексы рун по телу Кирилла.

Парни не усердствовали сильно. Им не требовалась особая мощь или нечеловеческая гибкость. Требовалось всего лишь выносливость, причем не ультимативная. Достаточно было и двойного прироста. Однако парни все равно уперлись и нанесли все максимально четко, обозначив каждую группу крупных мышц отдельным комплексом.

— О! Два брата акробата! — заявил Геннадич, когда они вышли из сарая. — Дуйте, машина уже вон подъехала. Принимайте первую!

Ребята засеменили к своему лотку, по которому собирались выгружать.

— Сема, а что, машина не одна будет? — осторожно спросил Кирилл.

— Ну, а ты прикинь, сколько влезет в вон ту страхолюдину и сколько у нас объем?

Парни дождались, пока подъедет