Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

Марцевич примиряюще поднял руки.

— Я готов подтвердить вашу вменяемость. Вы вполне адаптированы к жизни в социуме. Но возвращаясь к событиям в «Заре», может быть, мы могли прибегнуть к специфическим мерам…

— На гипноз я тоже не соглашусь.

— Андрей Владимирович имеет право отказаться, — встрял Добродецкий, — надеюсь, все мы это понимаем!

— Ну же! — встрепенулся сабовец Михельсон, — наша встреча носит хоть и официальный, но сугубо дружеский характер. Сомнений в том, что вы — жертва, а не злодей, у следствия нет. Однако, мы очень просим ответить на несколько конкретных вопросов. Если сможете, конечно!

— Я постараюсь.

Кравцов продолжил допрос.

— Что вы помните о событиях в «Заре»?

— Бассейн с телами. Кровь везде. Я был сильно дезориентирован. Какие-то люди в белых халатах. Я бежал по коридору. Люди у машины во дворе стреляли. Все весьма обрывочно и неточно. Может быть, и вовсе мне что-то померещилось.

— Кроме мертвых, а также людей в белых халатах, вы кого-то видели?

— Не уверен, — тут мне стоило быть особо осторожным, сказать правду, не говоря ничего, — возможно в «Заре» была женщина. Но я не уверен.

Чистая же правда! Соня там была, хоть без меня, но это же частности! «Возможно, была».

— Как она выглядела?

— Я опять же не уверен. Возможно, у нее были темные волосы. Или парик. Не знаю, вряд ли парик.

— Она была за рулем той машины, на которой вы покинули пансионат?

— Кажется, за рулем был я. Да, точно, я вел машину.

— Эта женщина, она была среди тел в бассейне?

— Нет, в бассейне не было выживших кроме меня, я искал. Все были холодные, одеревеневшие.

— Вы бы узнали женщину при встрече или на фотографии?

— Я абсолютно не помню ее лица!

— Рост, фигура?

— Рост — где-то мне до подбородка. Фигура стройная. Точно не полная.

И снова правда, Соню в «Заре» я не помню, потому что не видел.

— Я предлагаю остановиться на том, что свидетель из человека с шоком и амнезией неважный, — подытожил адвокат. — И уж точно у нас есть основания вывести Андрея Владимировича из поля репрессий. Надо закрыть розыск.

— Послушайте, — попытался возразить следователь, — мы только начали разговор.

— Уважаемый Прохор Петрович, я хочу напомнить, что Васнецов — аристократ, а значит, у полицейского сыскного управления нет прав как-то ограничивать его дееспособность. Андрей Владимирович не в вашей юрисдикции. Если безвестного человека, потерявшего память можно было объявить в розыск, то теперь статус Васнецова подтвержден и восстановлен.

— Но дело особой важности… — упорствовал Кравцов.

— По которому Андрею Владимировичу не предъявлялось обвинения, — поставил точку Добродецкий.

Неожиданно нас поддержал Михельсон.

— Мы очень благодарны Андрею Владимировичу за эту встречу. Каких-то оснований ограничивать его в правах у нас нет. Уверен, если наш друг вспомнит что-то важное по этому делу, он сам с радостью нам сообщит. Предлагаю закончить встречу. Но у меня к вам, Андрей Владимирович, частная просьба. Не уделите ли мне полчаса вашего драгоценного времени, например, за обедом. В двух шагах отсюда есть заведение с очень приличной кухней. Я, разумеется, приглашаю.

— И меня тоже? — насторожился Добродецкий.

— Простите, Аристарх Вениаминович, но это действительно личный разговор. Даю честное и благородное слово, что вашему клиенту ничего не угрожает ни физически, ни в правом поле.

— Все в порядке, — кивнул я, — уверен, что мне не придется жалеть об этой встрече.

— Не придется! — горячо подтвердил Михельсон.

Глава 16

Артем Давыдович выбрал уже знакомое мне место, в котором я общался с многострадальным ментом Сашкой. Я не стал противиться попыткам Михельсона меня накормить, потому что чувствовал себя голодным, а доблестный сотрудник спецслужб, по сути — мой бывший коллега, не вызывал у меня отрицательных эмоций.

В ожидании горячих блюд мы пригубили закуску и даже выпили по рюмке перцовки. После этого Артем Давыдович приступил к делу.

— Во-первых, любезнейший Андрей Владимирович, я хочу повторить и подтвердить то, что сказал вашему поверенному: я здесь не для того, чтобы вам угрожать или вредить.

— У меня есть причины опасаться?

— Я хочу затронуть интересную, но деликатную тему. И прошу вас выслушать меня терпеливо, не перебивая. Это важно для нас обоих. Но, не дослушав до конца, вы можете подумать, что я угрожаю. Это не так.

— Начало само по себе угрожающее. Но обещаю, что буду терпелив.

А ведь кажется меня раскрыли. Хотя, я действительно не чувствовал угрозы. Да и хищников поблизости не ощущалось. Равно как и жертв. Михельсон тем временем достал из кармана маленькую коробочку.

— Сперва маленький фокус! Смотрите, я нажимаю кнопочку, и здесь загорается зеленая лампочка.

— А где же оранжевая? — хохотнул я на автомате.

— Забавно, я уже слышал эту штуку и не раз, но так и не понял сути. Просветите?

Черт, как же я глупо спалился!

— Как-нибудь в другой раз.

— Ну не хотите, как хотите. Перейдем от фокусов к беседе. Я хочу поговорить с вами об инвейдеях.

— О ком? — поиграл я в дурачка.

— Я просил проявить терпение! Выслушайте все, что я хочу рассказать, даже если вам хочется назвать мою речь бредом. Основная проблема нашего мира не в финансовом кризисе и не в сложной геополитической обстановке. И даже не в интригах аристократов, хотя подопечные САБ доставляют много хлопот. В наш мир проникают чудовища, о чем знают только избранные лица. Монстры кажутся людьми и все они опасны. Мы установили механизм проникновения, если можно так выразиться о процессе скорее мистическом. Это всегда смерть случайного человека, а потом его воскрешение. Кто-то занимает место покойника. Иногда это человек, а иногда странное нечто, которое только выглядит, как человек. Мы называем таких существ инвейдеями. Это японское слово с английскими корнями, означает «Пришелец». Причем тут Япония? Понятия не имею, так исторически сложилось.

Я имею честь работать в организации, которая пытается контролировать инвейдеев. Хотя «контроль» — не самое подходящее слово. Скорее подойдет «наблюдение».

Вернемся к злосчастной «Заре». Бедный помещик Андрей Васнецов был убит в Заре. Или даже раньше. Нет-нет! Вы обещали мне терпение! Лично я уверен, что в пансионат привезли мертвое тело. Но Васнецов воскрес, а значит вы — инвейдей. Я знал об этом еще с нашей первой встречи в Дворянском клубе. Мне даже не понадобилась зеленая лампочка. Вы уж извините, не знаю, как вас зовут на самом деле, или звали, но Андрей Владимирович был слабым и глупым молодым человеком, плохо приспособленным к жизни. У него не могло быть вашего взгляда.

Артем Давыдович сделал паузу, промочил горло квасом из