"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор

с готовностью обернулся и открыл дверь, разглядывая состояние колес. Резкий, но дозированный удар по затылку отправил его в бессознательное состояние. Ухватив журналиста за поясной ремень, Матвеев придержал обмякшее тело, не давая вывалиться на дорогу.

«Да, не видел ты этого фильма про шпионов, Михаил Ефимович, и, пожалуй, уже не увидишь… Даже если доживешь… Что вряд ли…»

Обыскав, по внезапному наитию, бесчувственного коллегу, Степан с удивлением обнаружил во внутреннем кармане пиджака Михаила маленький «маузер» с вычурными перламутровыми накладками на рукояти.

«Ну, теперь ему и застрелиться будет не из чего, когда компетентные товарищи начнут расспрашивать, – подумал Степан, забирая компактный пистолет. Удивительно, но ни злорадства, ни удовлетворения от сделанного Матвеев не испытывал. Только холодное осознание необходимости. – Так, теперь аккуратно складываем тело на обочину. Связывать, думаю, не обязательно. Очнется – дорогу найдет».

Артиллерийская канонада между тем прекратилась, лишь редкие, приглушенные расстоянием выстрелы отдельных орудий говорили о том, что где-то неподалеку идет война. Но внимание Степана привлек иной звук – басовитое гудение авиационных двигателей. Обернувшись, он разглядел высоко в небе десяток медленно увеличивающихся точек, шедших со стороны Саламанки.

Тональность звука вдруг изменилась. Точки, превратившись в различимые, пусть и с трудом, силуэты самолетов, перешли из горизонтального полета в пологое пикирование на цель, невидимую за линией всхолмленного горизонта. Захлопали частые выстрелы зениток, смешиваясь с взрывами падающих бомб. Зрелище воздушного налета притягивало внимание, практически завораживало…

Самолеты пошли на второй заход и только тогда, с трудом оторвавшись от развернувшегося в небе действа, Матвеев сел за руль и, выжимая из старого двигателя максимальную мощность, рванул в сторону Кальварассо-де-Аррива.

Глава 4

Bloody Christmas in Salamanca

1. Ольга Ремизова, Торо, Испанская республика, 24 декабря 1936 года

На дорогах было неспокойно. Фронт все еще не установился, да и политическая ситуация в Испании, казалось, достигла высшей точки напряжения.

«Точки кипения она достигла, вот чего!»

Гражданская война на то и гражданская, что ненависть ослепляет разум и отменяет культурную традицию, домашнее воспитание и свойственную людям – по мнению некоторых гуманистов – доброту нравов. Так или иначе, будь это правдой или ложью, но здесь и сейчас, как, впрочем, всегда и везде во времена бедствий и смут, торжествовали смерть и жестокость, жестокость и смерть. Третьего не дано, и поэтому в обеих частях страны: и у республиканцев, и у националистов – людей расстреливали, а иногда не только, или не сразу… И зачастую по таким пустяшным поводам, что об истинной виновности речь уже никоим образом не шла. Мотивы другие. Месть, ненависть, страх. Отомстить или запугать, или просто исторгнуть в окружающий мир сжигающий душу яд ужаса и гнева. Впрочем, неважно. Все это лишь праздные рассуждения «на заданную тему», а по факту остерегаться следовало всех: и своих, и чужих. Поэтому ехали с охраной, следовавшей на грузовике за их старым тяжелым «паккардом», и почему-то не прямо на Саламанку, как следовало бы ожидать, а забирая все больше на север. Возможно, на то имелись и другие веские причины, помимо безопасности, но Кайзерина их не знала и вынужденно полагалась на начальника «конвоя» капитана Роберто и на своего «старого» знакомого – русского майора Пабло. Испанец сидел рядом с водителем грузовичка, а русский ехал в потрепанной легковушке метрах в пятидесяти перед «паккардом» и показывал путь их маленькой колонне.

Погода уже несколько дней стояла холодная, но сухая. И это хорошо и даже замечательно, в наглухо закрытой легковушке впятером было бы не только тесно, но и душно. А так открыли форточки, и – с ветерком. Даже курили время от времени. Да и старый – двадцать девятого года – «паккард» по праву считался достаточно вместительной машиной.

Неожиданно где-то впереди грохнуло так, что слышно стало даже сквозь шум работающего восьмицилиндрового двигателя.

Бу-ух!

Кейт вздрогнула и глянула в окно. Показалось, что не только грохнуло, но и над далекой купой деревьев – сад, роща? – что-то этакое проплыло. Клочья дыма или это «тень» дальнего разрыва?

И снова… Бу-ух-х!

– Похоже на тяжелую артиллерию, – встревоженно сказал Эренбург, вынимая изо рта трубку. – Слышите?

Бу-ух-х!

– Черт! – нервно выругался Боря Макасеев.

«Проклятая война!» – Кейт достала из кармана портсигар и закурила, невольно прислушиваясь к «звукам войны», но больше разрывов не случилось.

А еще через полчаса и, к счастью, без приключений – они въезжали в пыльный городишко, носивший на вкус Кейт, весьма многозначительное название – Торо.

«Торо…»

Но в Торо никому до них дела не было. На улицах оказалось неожиданно многолюдно, но «люд» этот, весь без исключения, состоял из тех, кто в форме. Сплошные «человеки с ружьями», из гражданских – одни только разнопартийные товарищи. Население города попряталось, по-видимому, еще вчера или позавчера – от греха подальше. И не важно, военные тому виной или нет – бардак в Торо наблюдался просто классический, так что колонну остановили только на главной площади, где в здании мэрии располагался штаб 14-й интербригады. Да и то, не столько «остановили», сколько ехать вдруг стало некуда. Улочка, которую они миновали, была узкая – грузовик едва прошел – а на площади, куда она вливалась, царила «суета сует и всяческая суета».

– Ничего себе! – по-русски сказал Кармен.

– Е-мое… – откликнулся Макасеев.

«Запорожцы пишут…» – усмехнулась Кайзерина, игнорируя реплики на «незнакомом» ей языке.

Не запорожцы это были, конечно, а бойцы-интернационалисты, и не писали они никому, а выясняли отношения. Что это было? Кто виноват? И что делать?

«Ну, где-то так…»

Машины встали, и народ повылезал «на холодок». Вышла из автомобиля и Кейт. Закуривая очередную сигарету – пахитоски кончились, и достать их в нынешней Испании не представлялось возможным, – осмотрела площадь и с удивлением обнаружила в «клубящейся», словно дым над пожарищем, гомонливой толпе пару знакомых лиц. На ступенях высокого крыльца мэрии стояли грузный и как бы «набычившийся» Андре Марти, известный Кайзерине, хоть и издалека, еще по Парижу, и невысокий, но крепкий и сухощавый генерал Вальтер – его она встречала в Мадриде. Говорили эти двое, похоже, на повышенных тонах, что интересно само по себе. Генерал ведь только числился интернационалистом, поскольку поляк, но на самом-то деле, насколько знали Кейт и Ольга, являлся командиром Красной Армии. А товарищ Марти представлял здесь Исполком Коминтерна, и сталиниста круче, чем он, не было, вероятно, не только во всей Испанской республике, но и во Франции тоже. Соответственно, возникал вопрос…

«И что же такое вы не поделили, голуби?»

Очевидно, что-то все-таки они не поделили.

– О, мой бог! Кого я вижу!