"Фантастика 2025-70". Компиляция. Книги 1-31 - Алексей Калинин

Ждан согласился поехать, но всю дорогу молчал и хмурился. Может, стоило послушать мужа и остаться в городе?

Радомила тряхнула волосами и крепче сжала поводья.

Если сомневаться, то лучше вообще ничего не делать. Кто, кроме ведьм, способен помочь Дарию вернуть душу? Даже если отказаться от помощи Лады, забыть ее слова, то делать что-то все равно придется. Радомила твердо решила вернуть сына и ни за что не отступится.

Сын.

Она приложила ладонь к животу и прикрыла глаза.

Ее мечта наконец исполнилась: в ней зрела новая жизнь, плод их со Жданом любви. Но ее счастье не будет полным, пока Дарий скитается по свету в теле хладного упыря. Она не могла просто вычеркнуть его из своей жизни, тем более теперь, когда они узнали, что стало с ребенком, оставленным ими на пороге повитухи. Нужно признавать свои ошибки и исправлять их, если это в их силах. Боги послали им такую возможность, и глупо будет ею не воспользоваться, даже если их путь окажется тяжелым и долгим.

Первую ночь они провели в поле, вторую – в лесу. Несколько раз их настигали вороны, но они прогоняли их прочь. Мрачный Взвод не может отказываться от работы, но это правило они нарушили.

Путь их лежал в сторону Черной Пади. По этим дорогам давно никто не ездил, тропы поросли травой, лес подступил совсем близко. В первые несколько дней им встречались редкие путники, но потом и они пропали. Радомила со Жданом ехали в полном одиночестве, в гнетущем молчании, думая каждый о своем.

По этим местам Святой Полк гнал невест Зверя прочь, туда, к топям, к черной земле. Радомила была совсем девочкой, когда воины в светлых плащах устроили последнюю охоту на ведьм. Странно, что до сих пор никто не затеял новую – колдушки встречались всё чаще, их деяния становились всё страшнее, а Полк будто не замечал этого.

На четвертый день они углубились в лес и долго шли по едва заметной тропе. К вечеру и она затерялась в траве.

– Устроим привал, – предложил Ждан. – Скоро стемнеет.

– Заплутать боишься? – Радомила устало провела рукой по лбу.

– Если мы сгинем здесь, Дарию никто не поможет.

Она посмотрела на мужа и кивнула. Интересно, что он чувствует? Муж никогда не был разговорчивым и мысли свои хранил при себе, но по лицу она видела, как он обеспокоен.

– Ты о нас печешься или о нашем сыне?

– О ребенке в твоем чреве, – признался Ждан, расстилая плащ на земле. – Мы беречь его должны, а вместо этого нас нечистая понесла к черту на рога.

– Будь у нас время, я бы подождала до родов.

– Может, Дарий уже сгинул. – Ждан поднял голову и посмотрел на нее. – Откуда нам знать?

– Давай отправим им ворона, – предложила Радомила. – Ты что, не хочешь?

Муж вздохнул, отбросил сухие ветки и выпрямился. Никогда еще его лицо не было таким суровым.

– Мы рискуем нашим нерожденным ребенком ради человека, который считает нас чужими людьми.

– Он наш сын.

– Он человек, который знать нас не знает. Ему почти тридцать лет, он…

– Он наш сын! – выкрикнула Радомила и тут же прикусила язык. Никогда еще она не повышала голос на мужа. – Дарий…

– Чужой мне, – жестко сказал Ждан. – А ты, ты родная! И ребенок наш тоже родной! Почему мы должны рисковать собой…

– Не говори этого! – Радомила замотала головой. – Неужели ты можешь спокойно спать, зная, что мы сделали?

– Теперь я сплю намного спокойнее. Раньше я не ведал, что стало с нашим сыном, но теперь его судьба нам известна. Не лучше ли отпустить Дария и не вмешиваться в его жизнь?

– Это не жизнь, это проклятие! Я всегда думала, что у тебя большое сердце, неужели в нем нет места для ребенка, обреченного на нежизнь злобной тварью?

– Я не люблю его, – тихо ответил Ждан. – Все это время я думал, каково это – встретить взрослого сына, обнять его, узнать, чем он жил все эти годы. Но я ничего не чувствую.

Радомила отступила, прижала руку к груди и попыталась ответить, но слова не шли. Они застряли в горле и царапали его, словно лезвия.

– Тогда уезжай, – наконец сказала она. – Уезжай и…

– Ты знаешь, что я не брошу тебя, даже если не согласен с твоим решением. Моя любовь к тебе безгранична, она не ослабела за эти годы, и я готов идти за тобой, куда бы ты меня ни привела. Но не заставляй меня любить чужого человека.

– Я люблю его, Ждан. Люблю за нас обоих.

– Потому что материнское сердце жалостливо. И я уважаю это, потому и продираюсь сквозь чащу, направляясь в самое опасное место во всех безымянных землях. Ты носила его под сердцем, любимая, а я нет. Вашу связь ничто не сможет разорвать. Я прошу лишь подумать и о том ребенке, который сейчас зреет в твоем чреве.

Он подошел ближе и положил руку на ее живот. От его ладони исходило тепло.

– Готова ли ты рискнуть им? – шепотом спросил Ждан.

– Он в безопасности. – Радомила накрыла руку мужа своей. – Я никому не позволю причинить ему зло. Но мы должны помочь нашему старшему сыну. Кто, если не мы, Ждан? У него никого нет, никого на всем белом свете.

– А Варна?

– Варна… – Она вздохнула. – Ты думаешь, все эти годы их связывает нечто большее, чем колдовство?

– Не знаю, – признался муж.

– И я не знаю. Так или иначе, в нем течет наша кровь. Мы должны попытаться.

– Моя упрямая жена. – Ждан прижался лбом к ее лбу и прикрыл глаза. – Именно за твой характер я тебя и полюбил. Хорошо, будь по-твоему.

Они обнялись и легли спать, не разводя огонь. Но сон не принес Радомиле облегчения. То и дело она открывала глаза и видела тени, скользящие вокруг. Они то появлялись, то исчезали, в какой-то момент она даже потянулась за мечом, но вдруг увидела зыбкую тень Дария.

– Это ты? – тихо спросила она. – Ты жив?

Тень тотчас растворилась во мраке. Между деревьев появились огоньки, они суетливо заметались вокруг; света от них едва хватало, чтобы разглядеть испуганные лица детей.

– Похова-ав, – простонал филин.

Радомила узнала неприкаянные души. Потерчата были безобидны, покуда не переродятся в мавок да прочую нечисть.

– Матушка…

Голосок, похожий на шелест травы. Радомила приподнялась на локте и принялась вглядываться в темноту.

– Матушка…

– Сбереги меня, матушка…

– Матушка…

– Матушка…

Радомила резко села и толкнула мужа в бок. Он лишь пробурчал что-то и вновь забылся сном.

– Сбереги…

– Сбереги меня…

Светящиеся огоньки то приближались, то скрывались меж деревьев. Они метались, дрожали, а тени, густые тени преследовали их.

– Прочь! – Радомила встала и неловко обнажила меч. – Поди прочь от них! Ждан!

Она окликнула мужа, но тот не проснулся, так и продолжил лежать, укрытый попоной. Плюнув на все, Радомила ступила под сень почерневших деревьев и пошла на свет удаляющихся огоньков. Сгустки тени, словно псы, кидались на них и отступали, играли в какую-то мерзкую игру, пытались поглотить невинные души.

– Бегите! – Радомила неловко подвернула ногу и зашипела от боли. – Уходите отсюда!

– Похова-ав! – пронзительно выкрикнул филин.

– Матушка… – прошептал кто-то прямо ей на ухо.

– Матушка… – вторили ему другие голоса.

– Сбереги…

– Сбереги меня!

– Сбереги меня!

Тень прыгнула на огонек, и он исчез, растворился в непроглядном мраке. Остальные огоньки испуганно полетели вперед, заметались; Радомила беспомощно смотрела, как невидимые глазу твари расправляются с душами.

– Отец наш Небесный, – прошептала она, – дай мне сил, дай мне воли, пусть рука моя…

Тень прошла сквозь нее – и тело сковало холодом. Она взмахнула мечом, но он не причинил твари никакого вреда.

– Наш… – прошипело существо. – Наш…

– Отдай!

– Отдай!

Темные фигуры обступили Радомилу со всех сторон, они тянули к ней руки, сотканные из вороного дыма, шипели, исходили смрадным маревом, а она пятилась, пыталась вырваться из круга, но куда бы ни пошла, существа следовали за ней.

– Сбереги, матушка!

– Не отдавай, матушка!

Потерчата окружили ее, свет огоньков стал ослепительно ярким – и тени рассеялись. В лесу стало светло, словно днем, Радомила зажмурилась,