"Фантастика 2025-195". Компиляция. Униги 1-23 - Вадим Витальевич Тарасенко

Дымчатый страж туманного мира.

Илидор двинулся навстречу псу — такой же текучий шаг и за ним другой, такая же спокойная уверенность, без желания дружить или заискивать, без страха, без оглядки, без малейшего сомнения в праве быть здесь и определять своё место в этом пространстве.

Пёсий взгляд вплыл в глаза Илидора — так же спокойно-уверенно, как плыл в пространстве сам пёс. Миг, другой, глаз не отрывая, не пригибая головы, не опускаясь до банального собачьего рыка, но мельча шаг, растрачивая уверенность, переставая понимать, как нужно поступить с этим…

Не человеком.

Илидор думал, что ещё шаг-другой — и спокойная стражья сила слиняет с пса, сменится упреждающим рыком или, напротив, примирительным дружелюбием, какое проявляли все собаки, которых встречал дракон прежде. Вот-вот пёс либо наклонит голову и оскалит клыки, либо мотнёт хвостом и потрётся плечом о драконье бедро…

Дымчатый страж остановился в нескольких шагах. Стоял и смотрел.

Дракон шёл вперёд.

Текучий шаг и за ним другой, абсолютная уверенность в своём праве быть здесь и занимать столько пространства, сколько будет угодно его драконьей душе. Илидор шёл, старательно держа в памяти образ Оссналора, старейшины снящих ужас, Оссналора, который играл пространством, жрал пространство, хватал его за глотку, сворачивал в бараний рог или миловал, если ему было так угодно. Илидор держал в памяти образ Оссналора, всегда оцепенявший его до дрожи, и этот образ отгораживал золотого дракона от страха, от вопроса в глазах дымчатого пса.

И пёс пропустил дракона. Стоял и смотрел, как тот проходит мимо, туда, где шевелится, клубится и шепчет.

Илидор пошёл в туман и растворился в тумане. Он сначала шагал уверенно, потом всё медленнее — направления терялись, тени звуков стихали, истончались отблески света. И наконец дракон остановился, охваченный ощущением, что ушёл дальше, чем следовало, и совсем не по той дороге.

— Раз-два-три-четыре-пять, — произнёс у него за спиной детский голос.

На затылке встала дыбом чешуя, несуществующая в человеческой ипостаси.

— Я иду тебя искать.

Голос был пришибленный, будто сонный.

Илидор обернулся — никого, ничего, туман. Что-то колышется над землей — не то большие кочки, не то… сидящие на коленях дети?

— Поведу тебя с собой, — нараспев произнёс другой тонкий-сонный голос.

Снова за спиной. Илидор опять обернулся — ничего, помимо тумана и неясных силуэтов.

— Нарисованной тропой.

Крылья вцепились в его тело — в первый миг почудилось, что это чужое прикосновение, и дракон схватился за рукоять меча. А голоса стали громче, голоса стали ближе и звонче, они звучали теперь с трёх сторон разом:

— Шесть-семь-восемь-девять-десять!

Илидор развернул плечи, повёл шеей, ослабляя хватку крыльев, и предположил:

— Будем вместе куролесить?

Повисла тишина. Илидор считал мгновения. Тишина длилась и длилась, пока не стало ясно, что продолжения не будет. Тогда дракон облизал пересохшие губы, снял руку с рукояти меча и насколько мог невозмутимым тоном похвалил неведомо кого:

— Хороший фокус.

Глаза попривыкли отличать силуэты, и теперь Илидор почти-ясно почти-видел, что невидимая тропа стелется до деревянной арочной двери, воткнутой в красноватую глиняную стену бесконечной ширины и высоты. Дракон пошёл к ней, и с каждым шагом в нём нарастало осознание собственной ничтожности перед чем-то столь исполинским и неодолимым, как бесконечная стена. Оно делалось больше и больше, пока не стало почти оглушительным, пока не затопило желанием немедленно войти, ворваться в эту дверь, низкую и хлипкую, — это единственное действие, имевшее смысл посреди бесконечности тумана у бесконечности стены.

Дракон встряхнулся, поморгал. Перед глазами немного прояснилось. Туман, наверняка не настоящий, уползал из-под ног клочьями. И не было никакой стены. Просто деревянный амбар, а может, склад.

Илидор обернулся. В расползающихся туманных клоках на коленях сидели… нет, не дети, как ему показалось в тумане. Карлики в детских одеждах. Сидели и смотрели на него, а он смотрел на них, не в силах придумать, что бы такого умного сказать, и не в силах отвести глаз от наряженных уродцев.

— Мы репетируем, — тонким голосом сказала маленькая женщина.

— Не буду вам больше мешать, — вежливо ответил Илидор.

— Ты не мешал, — обычным, не детским голосом возразил мужчина в синей рубашонке. — Ты хорошо помог.

Дракон кивнул и толкнул дверь амбара. Он надеялся, что движется в верном направлении, поскольку было у Илидора дурное ощущение, что ушёл он уже очень давно, очень далеко и очень не туда.

Хотя вроде как было больше некуда.

* * *

Дверь, которая в тумане казалось внушительной и арочной, на самом деле вела в обычнейший хранильный склад, каких много ставят в городах подле портов и в мастеровых кварталах. В таких складах обычно множество дверей, и толчётся вокруг них масса всякого люда.

Илидор никогда не был внутри складов. Притворив за собою дверь, он прошёл вперёд по пустоватому просторному помещению, уставленному там-сям клетками, тачками, ящиками и мешками. Понял, что выходов со склада значительно более одного и остановился, не понимая, куда двигаться дальше.

И тут же, словно ожидая, когда он ощутит неуверенность, скрипнула впереди-слева невидимая за ящиками дверь, прошуршали полы мантии, и балясник Амриго образовался перед драконом. Шагах в десяти.

Не без удовольствия Илидор отметил, что левая челюсть и ухо балясника припухли, отчего лицо кажется искажённым гримасой — знатно его приложило об опору того навеса. Рядом с Амриго совсем уж бесшумно, словно соткавшись из тумана, появились трое мужчин — крупные, большерукие, явно из тех, которые таскают тележки и клетки. И, вероятно, угомоняют недовольных представлением зрителей. И ломают ноги детям, которым не посчастливилось быть проданными циркачам.

— Удивительно, насколько недалёкими бывают люди, — протянул балясник мягко. — Удивительно, до чего упорно они нарываются на неприятности. Как эти люди верят в свою удачливость и безнаказанность лишь оттого, что однажды им удалось легко отделаться.

Не сводя глаз с Амриго, Илидор проверил, легко ли выходит из ножен меч, и ответил в тон:

— Странное дело, я думал о том же.

Позади и справа возникла еще одна фигура — Олава-Кот. Возникла и замерла, прижав ладони к груди. Илидор без особого удивления, но с изрядной досадой сообразил, что даже от подмостков сюда ведёт более одного пути.

— Прямо сейчас я размышляю, — вкрадчиво продолжал Амриго, — сможет ли один человек заменить мне двух потерянных мальчишек? Сколько монеток можно собирать с потешных боёв на мечах, как думаешь? Если один