Отцовский меч - Наиль Эдуардович Выборнов

– Да что там рассказывать, – махнул я, было, рукой, но задумался и все же прошел в другой конец комнаты и уселся на свою кровать. – С друзьями сидели на площади у харчевни, девчонок ждали, пиво пили. Вокруг народ веселился. Потом девчонки пришли, сели за столик к нам. А за соседний новики сели и задираться стали. Деревенщинами обзывать.

– А что ты, не деревенщина по-твоему? – усмехнулся Игнат, но в усмешке его я отчетливо увидел какую-то нарочитость. Будто он специально меня доставал.

– Я княжий сын, – внезапно для самого себя ответил я. А когда понял, что именно сказал, пришлось продолжить для большего веса. – И ты отцу моему служил. И мне служишь.

– Служу, – кивнул старый солдат, которого мой ответ, похоже, удовлетворил. – Только ты дружинников и холопов не равняй. Дружинник человек вольный и уйти всегда может, если ему князь не по нраву. Так что произошло-то?

– Они к девчонкам стали цепляться, к Машке. Этот Михаил сказал, что девчонкам лучше будет с настоящими мужчинами, как эти новики, а не с нами. Ну я и сказал, что показать могу, кто из нас настоящий мужчина. Вышли мы вы двор, ну я и… Сделал как ты учил.

– Виталик рассказал, – снова покивал Игнат. – За то, как в драке себя вел, хвалю. Только вот сам понимать должен, что победил ты его случайно. Если бы вы в настоящем бою схлестнулись, парень тебя под орех разделал бы.

– Да я понимаю, – оставалось только нахмуриться, но спорить с утверждением старика стал бы только круглый дурак. – Потом появились староста и боярин этот, что за долей с урожая пришел. Староста закричал, чтобы меня хватали и плетьми пороли, но новик, которого я побил, заступился. Потом боярин стал расспрашивать, кто я, кто меня драться учил.

– Боярин расспрашивать стал, говоришь?

– Да, спрашивал, почему я в новики не пошел. Предложил вместе с ним уехать, а когда я отказался, сказал, что могу в любое время прийти в дружинный дом и попроситься к ним.

Игнат, похоже, задумался, прищурился, будто пытался меня рассмотреть. Пробурчал что-то, а потом сказал:

– Ну-ка подойди-ка ты к окошку поближе, чтобы видно было лучше.

Я уже успел привыкнуть к тому, что с приказами Игната лучше не спорить. Подошел к окну, встал около него так, чтобы свет падал мне на лицо.

– Неа, не похож, – помотал головой старик. – Что-то общее есть, конечно, но разглядеть трудно. Не мог он в тебе сына Кирилла узнать.

– А что такое? – не понял я, но рискнул вернуться на прежнее место и снова сесть на край постели.

– Так, Сергей в той сече с нами был, – пожал плечами старик. – И в Васильевском тоже, когда родители твои… Встретились. Но вряд ли он узнал тебя, скорее всего действительно заинтересовался, почему ты смог новика победить. Он человек такой…

– Какой такой? – не понял я.

– Ну, как ты сам-то думаешь? – в голосе Игната послышалась досада. – Сначала он у князя Кирилла ближником был, теперь, видишь, наместник Дмитрий его мытарем поставил. Подстраиваться он умеет под любую власть. Полезное качество, не отнимешь. Мне вот не хватило.

И тут я понял, что меня ждало бы, если б боярин Сергей, верный наместнику человек смог разглядеть во мне сына князя. Подумал бы, пообщался с другими солдатами, выяснил бы историю о связи между Кириллом и деревенской лекаркой, а потом…

А потом вариантов много. Самый простой – пришел бы он него человек, ночью, пока сплю, подпер бы дверь в избу и поджег. Через окошко я не выберусь, через бревна мне при всем желании не прорубиться…

Или схватили бы, да потащили к наместнику. Хотя, ему-то это зачем, только прямая помеха его власти. Прирезать тайком проще.

– Ну? – посмотрел на меня старик. – Понял, что сглупил? Вижу, понял. Но ведь, знаешь, – он вдруг усмехнулся. – Ты же, Олежа, поступил так, как Кирилл сделал бы. Он по молодости горяч был. И в драку наверняка полез бы.

И как это понимать? Одобряет он мой поступок или осуждает? Я ведь действительно и его подставил, и себя, но вроде поступил, как отец. Проявил, значит, фамильное сходство. Вот ведь зараза, я же не знаю отца. Надо расспросить хотя бы старика о нем, может быть, расскажет чего…

– Ладно, – подвел итог Игнат, который похоже тем временем сам предавался размышлениями. – Насчет Сергея, надеюсь, обойдется. Они сегодня уже из села уйдут, у них дорога впереди и задумываться некогда. А вот насчет девчонки твоей. Виталька с ней поговорит, объяснит, что не врешь ты. И предупредит, чтобы зря языком не трепала.

– А он знает что ли? – я удивился.

– Знает, конечно, куда он денется. Сманить бы его с собой, он и рубака крепкий, и человек верный, опытный, но… Не пойдет. Дочь любит и с места, где жену похоронил уходить не захочет. Зато и не расскажет никому, он же не баба чтобы о таких вещах судачить.

Эх, как он меня приложил. С бабой сравнил, что я, мол, растрепал о важных делах…

– Да нет, парень, ты не злись, я не про тебя, – в голосе старика вдруг появились извиняющиеся нотки. – Я про Машку твою. У нее ведь подруги есть, расспрашивать начали бы. Что ей рассказал, плохо, конечно, но.. Честно поступил. И отец твой честным был.

– Игнат, – остановил его я. – Я вот, вроде как, должен людей убедить, что я князя Кирилла сын… А мне даже Машка не поверила. Да ты и сам говоришь, не похож. Что же делать тогда?

– Что сейчас не похож, так через пару лет похож станешь, – махнул рукой старый солдат. – Ты же молодой совсем, тебе семнадцать, бороды еще не носишь даже. Насчет того, как людей убедить, мы позже поговорим, это вопрос серьезный, и его решать надо будет… На первых порах. А как у тебя в руках сила военная появится, признают, никуда не денутся.

Вот как… Не очень благозвучно, конечно, зато верно. Только вот военную силу надо еще собрать, а для этого люди нужны. А нас пока всего двое. Но, подозреваю я, что и по этому поводу есть у старика задумка, как все провернуть.

– Ты вроде готовить собирался? – кивнул старик на горшок, стоявший на столе. – Вот и давай, готовь. Что у тебя там хоть?

– Зайчатина, репа, морковь, – пожал я плечами. – На двоих как раз.

– Тогда ставь, дрова уже прогореть должны. А потом стрелять учиться будем.

Я