Каюр - Андрей Алексеевич Панченко

Да, свежевать огромного медведя в одиночку, это не то же самое, что вскрытие хомячка на парах по анатомии производить! Да и с бараном не сравнить. Я умел снимать шкуру и разделывать мелкий рогатый скот, благо почти все наши выезды на практику проходили на скотоводческие фермы, где будущих ветеринаров использовали не совсем по назначению, и в своих выездах для сьёмок блога я мелких диких животных разделывал, но это… С трудом, с помощью отвязанных от нарт собак, перевернув медведя на спину и как можно шире разведя его лапы в сторону, я приступил к снятию шкуры.

Сколько времени прошло? Много. Часов у меня не было, солнце находилось в одной точке и не двигалось, так что определить, сколько я часов потратил на то, чтобы снять шкуру, выпотрошить и разрезать мясо медведя по суставам, я точно не мог. Когда я закончил, нарты битком были забиты мясом, мои руки были в медвежьей крови, а сам я был в полуобморочном состоянии. Кому было хорошо сейчас, так это лайкам, за которыми я не смог уследить, так как был сосредоточен на работе и которые вволю наелись медвежьих внутренностей. Зря я их обратно не привязал, когда перевернул медведя… Как их теперь заставить работать был большой вопрос. Они едва таскали своё брюхо, прежде чем завалились спать. Из плюсов, которые я мог отметить для себя, было то, что за время пока я работал, туман начал редеть, а мои глаза, несколько часов смотрящие на кроваво красную плоть медведя, более-менее отдохнули и теперь я смог нормально видеть.

— Встаём бездельники! — Чтобы поднять собак мне пришлось прибегнуть к насилию. Сонно щурясь и зевая, они никак не хотели просыпаться, удобно свернувшись калачиками на льду, и закрыв свои морды хвостами.

Хлыст каюра… Только он помог мне заставить собак тянуть нарты. Наказывая собак, я кусал губы от жалости и раз за разом повторял себе обещание не допускать таких ошибок в будущем. Зря я не послушался Иохана! Надо, надо было обязательно привязать собак подальше от разделываемой туши! Свист и щелчки длинной плетки, которые шумели над головой псов заставляли их прижимать уши к голове и поджимать хвосты, но шли они всё равно с трудом. Груз, что тянули собаки был большим, но не запредельным, тем более, что я даже не пытался ехать на нартах, а катился рядом с ними на лыжах, но набитые под завязку желудки и физическая нагрузка — для собак вещи не совместимые.

Через полчаса пути все четыре собаки избавились от излишков пищи — их попросту всех вырвало. Это не прибавило ни скорости, ни настроение псам и мне, но всё же теперь сани шли увереннее и равномерно. Я вел нарты назад, вдоль берега моря, не приближаясь к исчерченной трещинами кромке ледника, ориентиром мне служила скала, что высилась над фьордом, где располагался лагерь американцев. Как раз перед этой скалой расположен тот самый холм, где лежат разбитые нарты. Поднявшийся ветерок разогнал остатки тумана, и я отлично справлялся с передвижением по пересеченной местности, больше не глазея по сторонам, а тщательно выбирая дорогу.

К холму я доехал на остатках силы и воли. Теперь предстоял только спуск на берег по уже знакомому пути, и я заранее воткнул шест тормоза нарт в снег, как следует примотав его кожаным ремнём к грузовой платформе, чтобы тяжёлые сани не подавили собак и не разбились на склоне. Этого хватило, чтобы сохранить приемлемую скорость, и вскоре моя упряжка уверенно неслась вниз, а я катился на лыжах рядом. Склон был пологий, и потому я ехал только слегка согнув ноги, немного отведя лыжные палки назад, и время от времени меняя направление движения, чтобы снизить скорость.

— Стоять! — Доехав до того места на берегу, где заканчивался снег, я криком остановил нарты, и сам эффектно остановился рядом, затормозив поворотом лыж.

Собаки с готовностью выполнили команду и тут же, тяжело дыша и вывалив языки повалились на снег. Езда после сытого обеда не прибавила им здоровья, собаки чувствовали себя неважно. К нам уже спешили едва-ли не все участники экспедиции, они буквально бежали ко мне. Среди встречающих я разглядел и Ричарда с Чарли, которые были одеты совсем не по-походному. Очевидно они вернулись на много раньше меня. Самым последним, не особо торопясь, шел Соверс, и по его лицу ничего не было понятно. То ли он рад моему возвращению, то ли не доволен…

— Сидор, с тобой всё в порядке? Где тебя носило чёрт побери⁈ — Чарли успел добраться до меня первым — Опустился туман, и мы вернулись назад, а тебя всё нет и нет! Черт! Да ты с добычей!

— Да дружище — Устало усмехнулся я, я был вымотан, но реакция американца меня слегка взбодрила — Мы же на охоту вроде ходили.

— Что это у тебя, медведь⁈ — Чарли прошёл мимо меня к саням, и удивленно присвистнул, разглядывая кучу мяса, накрытую сверху шкурой белого гиганта — Здоровый какой!

— Да это ерунда Чарли, чего там этот медведь — Двоюродный брат лейтенанта не на много от него отстал, и переходя с бега на шаг, с ног до головы оглядел меня как какую-то диковину — Ты видел⁈ Он оказывается и лыжник отменный, куда как лучше меня! Я завидовать начинаю. Когда он шел по леднику я сразу обратил на это внимание, а этот спуск… Ого, чего это у тебя с креплениями⁈

— Мистер Ричард, спортивные достижения нашего русского друга вы обсудите потом — Соверс подошёл последним. Уже все участники экспедиции стояли возле нарт и на перебой задавали мне вопросы, на которые я не успевал отвечать. — Рад вас видеть живым и здоровым мистер Волков. Признаться, вы заставили нас поволноваться. Где вы были так долго?

— На ледник опустился туман, а там полно трещин, в том числе закрытых настом — Начал оправдываться я — Местность не знакомая, пока искал безопасный путь, потерял время, а потом на меня решил поохотиться медведь. Пришлось задержаться, не бросать же было добычу.

Соверс, кивнул головой, и тоже подошел к натрам, разглядывая их содержимое.

— Ну что же, вы единственный из охотничьей партии выполнили моё задание мистер Волков. — Осмотрев мою добычу, Соверс вновь обратился ко мне, предварительно смерив Чарди и Ричарда своим насмешливым взглядом, от которого двоюродные братья сразу смутились — Похожи вы не такой уж и бесполезный