Инженерный Парадокс 5 - Олег Сапфир

— ДА!!!

— Ну и вы мне отменно омерзительны, ротмистр! — засиял я улыбкой. — Давайте расстанемся, к обоюдному удовольствию.

— Только «за»! — аж оживился толстяк.

— Рапорт от вас за участие в двух сверхважных миссиях. Отказ от повышения в звании, и…

— Демобилизация! — возликовал Бабушкин.

— Она самая. И выбор: звание или демобилизация бойцам хоругви.

— Сделаю! Сегодня же отправлю. И… оставь меня, Мехов… — жалобно попросил ротмистр.

Ну а я что? Зверь, что ли? Направился в казарму, где хоругвь отходила и ликовала богатствам: даже ОЧЕНЬ примерная оценка давала весьма внушительные деньги на каждого. Ну и я просто расслабился, развалился в кабинете. Ну и лениво черкал рапорт на папашу. По-моему, двадцать восьмой… Но точно не тридцатый!

Как вдруг — пинок в дверь. Она с петель, а в кинетический щит, с размаху, шлемами и стволами бьются… Спецназ военной жандармерии!

— Нет, вы, всё-таки, охренели, — оценил мизансцену я, доставая ствол. — Кто такие, какого хрена надо⁈

— Военная жандармерия! — копошилось за дверью. — Оружие на пол, лицом в землю!

— Точно охренели, — констатировал я, врубая ещё один генератор.

Пожмякал жандамов между двумя полями. Так, для порядка. А после, уже сам успокоившись, спросил.

— Какое обвинение?

— Потворство дезертирству и уклонению от службы…

— Чта?!! — немного удивился я. — И кого же я уклоняю⁈

— Некоего Мечникова! Есть свидетельства, что он не появлялся в казарме больше…

— Вот это видишь? — приподнял я не законченный рапорт, поднося его поближе к жандармам.

Глава 5

После размахивания копиями докладов и прочим я окончательно пришёл в себя — очень уж обвинение было бредовым. И, не деблокируя щиты, стал набирать ротмистра, благочиние и прочих ответственных морд и рож. Лиц я там как-то не замечал… хотя и не присматривался, нужно отметить.

И, хотя мне, естественно, никто ничего не докладывал, выходило что жандармский поручик пожелал повышения, наткнулся на обработку МОЕГО рапорта… Ну а дальше понятно: пожелал «проявить бдительность». Что ему напихали с верхом в спецназовскую панамку — я, к сожалению, не видел. Но точно напихали с верхом, потому что настроения я гарантированно испортил и жандармерии, и благочинцам.

Правда, ситуация с демобилизацией… подвисла. Я пару раз поднимал настроение Бабушкину своим прекрасным видом, делал тонкие намёки…

И ничего. Ротмистр клялся (а ментализм подтверждал правдивость), что направил все возможные рапорты и бумаги и даже больше… Но начальство загадочно отмалчивалось. Известные мне армейские истории показывали, что «забыть» эти бумаги могут на месяцы, а то и годы. А то и «забыть выслать демобилизационные документы», при этом официально их приняв.

Со мной такой вариант не пройдёт, как понятно, но помотать нервы, вынудить скандалить на всю Де-Кастри меня могут принудить. Чего мне делать откровенно не хочется: просить то, что твое по праву — унизительно, это раз. Сама система бюрократического аппарата такова, что повторное прошение вообще может «обнулить отсчёт» предыдущего, это два. То есть, возникнет ситуация, когда со мной нарушают закон и Устав… а конкретных виноватых нет.

Потому что каждый конкретный армейский бюрократ действует по закону и инструкции… Ну а что нет итогового результата — не их проблемы.

И, наконец, вопрос пресловутого «общественного мнения» в аристократических кругах. Если репутация отмороженного на всю голову психа и могучего менталиста имеет как свои плюсы, так и минусы, то репутация, приобретённая во время громкого служебного скандала (а не громкий — не поможет!), мне точно и однозначно навредит.

Именно как основателю корпорации, ну и самой корпорации, само собой. Что мне к чёрту не сдалось.

Так что, без униженных просьб и предварительных ласк, я направил вместе с контейнерами добычи в Новгород несколько зашифрованных инфоблоков. С недостающими данными и инструкциями. И после обнародования «достославных приключений сильномогучего графа Мехова на Сахалине, не вознаграждённых даже 'спасибо» — это самое начальство «в раздумьях» само ко мне прискачет. Возможно, даже теряя тапки.

Бывшая Автомастерская, штаб-квартира банды Гаражные, Нижний город, Новгород, Теодор

Фёдор сидел за своим рабочим столом и просматривал отчёты. Последние дни выдались… напряжёнными. После затишья корпы вдруг активизировались, избрав тактику налётов: легкобронированная техника, просто расстреливающая боезапас и скрывающаяся. Казалось бы — глупость, силам Гаражных такое не повредит…

Но на самом деле довольно тревожный звоночек, понимал Фёдор: аналитики корпоратов пришли к выводу, что Гаражные — не «просто банда». И сделали ставку на дестабилизацию ситуации на подконтрольной территории. Основная проблема тут была в том, что на снабжённые «подарочками» территории корпы не заезжали. От броневиков — драпали с приличной скоростью.

А на перекрывающие подступы патрули — просто не хватало народу. Впрочем, последние тридцать шесть часов стало НАМНОГО спокойнее. Точнее — ни одного налёта вообще. А вот совещание перед этим было нервное, из-за решения… Связываться ли с оставленным Марком или постараться решить вопрос «своими» силами?

«Своими» именно в кавычках — у Феди была мысль привлечь к охране наёмников из других банд. Но и Кирпич, и заявившаяся на совещание Глория, его… ну скажем так, уговорили. После чего, обдумав аргументы, он принял независимое и совершенно самостоятельное решение.

Оказавшееся очень эффективным, несмотря на, казалось бы, не слишком притязательный вид… Да и вообще, в то, что это сработает — Фёдор не слишком верил. Однако, двухкомпонентные… ну, наверное, ловушки — прекрасно сработали. Небольшая круглая пластина, сантиметров пяти диаметром, намертво цеплялась к технике. Докинуть её можно было хоть руками, хоть из рогатки, хоть пневматической катапультой.

Да хоть луком со стрелами. Впрочем, такого анахронизма у Гаражных не водилось. А после врубался тоже небольшой, но уже побольше, генератор… И притягивал пластину и то, к чему он прицепился, с усилием около ста тонн, как писал Марк.

В реальности же это выглядело так: автомобиль, в основном, с пулемётной турелью на крыше, нарезает круги, поливая огнём улицу и невезучих прохожих. В него летит блямба пластины, цепляется… а через секунду, невзирая на буксующие колёса и пулемётный огонь, машины притягивает к месту крепления генератора. Со всё увеличивающейся скоростью. То есть даже при ударе об дом корпораты выживали редко, а эти доставшие всех машины сбрасывали в пропасть, даже разок затащили в лужу горящего бензина!

Впрочем, там местных, устроивших эту лужу, можно было понять — довольно много жертв от налётов.

При этом, для «обслуживания» этого устройства нужен был один боец. И,