Инженер 3 - Алим Онербекович Тыналин

Я задумался. Три тысячи это достаточно на первое время. Можно купить станки, материалы, нанять рабочих. Две тысячи под отчет тоже терпимо, если согласовывать только крупные траты.

— Устраивает, — наконец сказал я. — Но уточню, что согласование крупных трат не должно превратиться в запрет. Я предоставляю смету, вы рассматриваете ее три дня, не больше. Если отказываете, то письменно объясняете причину. Если за три дня ответа нет, то трата считается одобренной. У меня нет времени ждать долго, от этого может пострадать дело.

Баташев кивнул:

— Разумно. Согласен.

Я почесал кончик носа и продолжил:

— Второе. Прибыль делим пополам. Но как считать прибыль? Выручка минус расходы?

— Именно так.

— А жалованье мне? Оно входит в расходы?

Баташев задумался:

— Я не предусматривал жалованья. Ваш доход и так половина прибыли. Туда входит и жалование.

Я покачал головой:

— Так меня не устраивает. Первый год прибыли не будет, вы сами сказали. Значит, я год буду пахать бесплатно? А на что мне жить? Жалование, которое я получаю в мастерской, сущие копейки.

— Справедливое замечание, — согласился купец. — Что предлагаете?

— Фиксированное жалованье. Тысяча двести рублей в год, по сто в месяц. Входит в расходы предприятия. Плюс половина прибыли, когда она появится.

Баташев опять нахмурился:

— Тысяча двести это много. Это же сто рублей каждый месяц из моих вложений. За год тысяча двести, почти четверть всего капитала.

— Не из ваших, а из общих. Это расходы предприятия, как аренда помещения или покупка угля. Я работаю, я должен получать за это деньги. Без жалованья я не соглашусь.

Купец шумно выдохнул, задумчиво барабанил пальцами по столу. Шорохов стоял у двери с непроницаемым лицом, молча слушал нашу беседу.

— Хорошо, — сказал наконец Баташев. — Но не тысяча двести. Шестьсот в год, по пятьдесят в месяц. Первый год. Со второго года, когда прибыль пойдет, жалованье отменяется, остается только доля прибыли.

Я помотал головой:

— Шестьсот мало. Мне нужно снимать жилье, питаться и одеваться. На пятьдесят рублей в месяц не проживешь. Девятьсот в год, по семьдесят пять в месяц. Два года, не один. И только с третьего года, когда пойдет хороший доход, жалованье отменяется.

Баташев поморщился:

— Семьдесят пять многовато. Шестьдесят. И полтора года, не два.

Я подумал. На самом деле шестьдесят рублей в месяц это более чем достаточно. Плюс у меня есть зарплата смотрителя мастерской и доходы от аренды кареты. Жилье у Матрены Ивановны всего десять рублей. Туда входит и пропитание. Одежда и прочие расходы еще двадцать. Остается десять на непредвиденные траты. Можно прожить. Но я торговался из принципа, чтобы выбить лучшие условия во всем.

— Ладно, согласен. Шестьдесят в месяц, полтора года. Потом только доля прибыли. Но только в том случае если доход будет стабильным и превысит мое жалование.

— Договорились.

Я налил себе чаю, отпил. Баташев тоже взял чашку, выпил ее маленькими глоточками.

— Третье, — сказал я. — Управление делами. Кто принимает решения?

— Вы по техническим вопросам. Я по финансовым и коммерческим. Мы вместе по стратегическим направлениям.

— Это слишком размыто. Приведу пример, нам нужно купить новый станок. Это техническое решение или финансовое?

Баташев усмехнулся:

— И то, и другое. Техническое, потому что я не знаю, какой станок нужен. А финансовое, потому что он наверняка стоит немалых денег.

— Вот именно. Значит, мы будем постоянно спорить по таким вопросам. Я буду говорить, что станок нужен, а вы будете говорить, что это дорого, денег нет. Кто в итоге решает окончательно?

Купец задумался:

— И что же вы предлагаете, Воронцов?

Я тоже чуть наклонился вперед:

— Нужно четкое разграничение сфер ответственности. Вы отвечаете за финансы: ведете учет, контролируете расходы, ищете заказы, договариваетесь с клиентами. Я отвечаю за производство: проектирую изделия, организую работу, покупаю оборудование и материалы в рамках бюджета. Бюджет утверждаем вместе, раз в квартал. В рамках бюджета я трачу деньги самостоятельно, без согласования. А вот если уже вышел за бюджет, только тогда согласовываю с вами.

Баташев кивнул:

— Разумно. Но что если я посчитаю, что бюджет слишком большой? Или вы решите, что он наоборот слишком маленький?

— Тогда надо обсудить вопрос, постараться найти компромисс. Если все-таки окончательно не сошлись во мнениях, тогда обращаемся к третейскому судье.

— К кому?

— К независимому лицу. Например, к губернскому инженеру или к другому купцу, которому оба доверяем. Прописываем это в договоре.

Баташев потер подбородок:

— Хорошая мысль. Согласен. Предлагаю кандидатуру — помещик Иван Петрович Баранов, Человек честный, умный, знает нас обоих. Подходит?

Я кивнул. Баранов действительно порядочный человек, тем более, я строю у него мельницу, поэтому он все равно доверяет мне.

— Подходит.

— Тогда у меня есть важное дополнение, — продолжил Баташев. — Отчетность. Вы ведете учет расходов, я учет доходов. Каждый месяц встречаемся, сверяем цифры, подписываем отчет. Раз в год приглашаем ревизора, он проверяет все книги. Устраивает вас такое?

— Устраивает. Только хотелось бы знать, за чей счет будет работать ревизор?

— За счет предприятия.

— Хорошо.

— Теперь дальше, — сказал я. — Выход из дела. Что если через год, два, три я захочу выйти? Или вы?

Баташев уставился в меня тяжелым взглядом. Говорить о выходе из товарищества накануне открытия все равно что говорить о разводе перед свадьбой:

— Я не планирую выходить. Дело задумано всерьез и надолго.

— Я тоже не планирую. Но жизнь бывает разная. Вдруг я заболею, умру или мне надо будет переехать. Или не дай бог между нами возникнут разногласия, станет невозможно работать. Всякое бывает, кому как не вам это известно. Надо заранее прописать порядок выхода.

Купец опять побарабанил пальцами по столу, потом кивнул:

— Правильно. Предлагаю тогда, что любая сторона может выйти, предупредив за полгода. При этом выходящая сторона получает свою долю хозяйства. Если выходите вы, то получаете половину стоимости оборудования, материалов и готовой продукции. Минус ваши долги перед предприятием, если они будут. Если выхожу я, будет то же самое.

Я тоже подумал. Звучит вроде справедливо, но я увидел подвох.

— А как определять стоимость получаемого хозяйства? Вы скажете, что станок стоит сто рублей, я скажу двести. Кто будет прав?

— Придется привлекать со стороны знающего человека, чтобы дал цену.

— За чей счет?

— За счет того, кто выходит.

Я покачал головой:

— Это меня не устраивает. Если человека со стороны будет нанимать тот, кто выходит, то он будет и платить ему. Значит, такой человек будет заинтересован занизить стоимость, чтобы угодить клиенту. Поэтому предлагаю иначе, такого человека нанимаем вместе, платим пополам. Или каждый нанимает своего, потом просто возьмем среднее арифметическое и поделим.

Баташев усмехнулся:

— Хитрый вы, капитан. Ладно, пусть