"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

пожалуй, термин в данном случае не совсем правильный. На волков как охотятся? Одни специально обученные люди загоняют их туда, где их уже ждут другие люди с ружьями. Чтобы не разбежались, окружают флажками. В общем, лепота. У нас все по-другому. Один из оборотней Хольмага, кто пошустрее, привлекает к себе внимание двухметровой зверюги и во все четыре лапы мчится на поляну, где на дереве я сижу, чтобы встретить его преследователя фиолетовым туманом. Двое не успели добежать.

Слышу тоскливый вой и яростное рычание где-то вдалеке. Еще один. Уже трое погибших с нашей стороны. Нет, так дело не пойдет. Надо что-то другое придумывать, а то я тут в гнезде всю зиму просижу. И толку все равно не будет. Поймут скоро наши враги эту тактику и гоняться за моими приманками не будут.

— Они не такие, как мы, — объяснял мне Хольмаг, когда я прибыл в его поселение. — Не знаю, что древний маг с ними сделал, но они изменились не только внешне и не только еще более невосприимчивыми к обычной магии стали. Они теперь в большей степени звери, чем люди. Понимаешь?

Понимаю. Кто такие оборотни? Люди, которые могут перекидываться в разных зверей. И, кстати, не на очень длительный срок. А эти модифицированные древним? Это огромные волки, которые могут на время становиться людьми. Разница существенная. Которая, судя по их поведению, затронула и психику. Оборотни почти все вспыльчивые, тут не поспоришь, но эти — настоящее воплощение ярости и жестокости. Абсолютно бесконтрольной.

Способ борьбы с ними предложил Хольмаг. У меня он сразу вызвал некоторое сомнение, но ничего другого я придумать с ходу сам не мог, так что согласился. Выделил мне вождь десяток оборотней в качестве загонщиков, соорудили мне мои разведчики гнездо, и начали. И вот результат. Пять дней, десять измененных волков-оборотней, трое наших. И, уверен, нулевая перспектива в ближайшем будущем. Надо возвращаться и придумывать что-то более действенное.

Собрать бы их всех в одном месте и одним махом уничтожить. Только как это сделать? Где их поселение, положим, мы знаем, но при моем приближении они просто из него выйдут. А учитывая их численность (Хольмаг говорил, что их около сотни, но кто считал?), они, пожертвовав двумя — тремя десятками, порвут и моих сопровождающих, и меня самого.

— Так чего от вас этот, как его там, вождь их Гартмунт хочет? — спросил я Хольмага.

— Подчинения лично ему, — ответил мне Хольмаг. — И чтобы мы все пришли на службу к его хозяину из проклятых земель и в качестве первого задания пригнали к нему всех дроу, каких только сможем найти. А они, как я знаю, у тебя укрылись, — тут он покосился на Сигрид, как бы спрашивая, посвящать ли меня в другие подробности.

— Еще он меня требует, — не стала ничего скрывать Сигрид. — Он за мной ухаживал когда-то. Но я выбрала Хольмага. И уже тогда Гартмунт был бешенным. Только вот силой он Хольмагу уступал и вызвать его в круг не решился.

— Он из низших, — презрительно скривился Хольмаг. — Мордой своей волчьей не вышел к моей Сигрид свататься!

Ну да. Есть у оборотней такое разделение. Подавляющее большинство их как раз в волков и перекидывается. И вожди из таких есть, разумеется. Но куда большим уважением пользуются те, кто превращается в медведя, как Хольмаг, или в снежного барса, как Сигрид. Они считаются у оборотней этакой голубой кровью — представителями настоящей древней аристократии.

Я как-то этот вопрос прояснил для себя у Сигрид. Выяснилось, что подобные ей и Хольмагу ведут свое происхождение ни много, ни мало, как от древних магов.

— Ты что? Думаешь, древние только с дроу забавлялись? — спросила она меня, когда я спросил, от чего зависит, в какое животное оборотень может превращаться. — Нет, они и на оборотниц иногда свое внимание обращали. Только в нашем случае это бывало по обоюдному согласию. Потому что родиться от такой связи мог анимаг.

Я недоуменно пожал плечами. Это еще кто такой?

— Анимаг — это маг, который и потоками владеет, и может звериный облик принять, — пояснила мне Сигрид. — До трех разных звериных ипостасей у них бывало. Например, волк, медведь и барс. Вот от них и пошли потом, такие, как мы с Хольмагом. Магией мы не владеем и только по одному звериному обличью у нас, но все понимают, кем были наши предки.

Угу… Тут еще старая «лубов», стало быть, замешена. Перешедшая, видимо, в ненависть. И чувство глубокой социальной, понимаешь, несправедливости.

— Хорошо, — согласился я тогда с предложением Хольмага постараться перебить стаю этого Гартмунта по одному. — Попробую. Когда ты тинг проведешь?

— Через дней десять все только соберутся, — ответил мне мой приятель, недовольно морщась. — Некоторые уже прибыли, но многие не спешат. Не осознали еще, что после нас Гартмунт и к ним придет. Да и мы не первые. Два племени он уже под себя подмял. Несогласных уничтожил, а остальным пришлось покориться.

После тинга, если все племена договорятся, появлялся пусть и весьма призрачный, но все-таки шанс общими усилиями загнать этих порождений проклятых земель в их поселение и там уничтожить. Это, естественно, было бы моей задачей. И как это сделать я даже представлял. Были у меня с собой двадцать артефактов, которые раньше прикрывали границы Драура от нежити. Нашлись в одной из телег дроу. Видимо, собиралась Алира их мне на зарядку отправить, но не успела. А потом так они в телеге и остались всеми забытые. По дороге сюда я их зарядил. Но только одной фиолетовой энергией смерти и тления. Оборотни — это не нежить. Если добавить предохранитель из потока жизни, то на них не сработает. А так — можно по периметру будет, минимум, две трети поселения этих тварей окружить непроходимой завесой. Не разбегутся, когда я с другой стороны свой туман на них пошлю.

То, что в поселении Хольмага и Сигрид произошла какая-то беда, я понял, когда мы с моими загонщиками и разведчиками только вышли на опушку леса. Жалостливый вой, скулеж, плач — в общем, полный набор звуков, которые только могут издавать разные животные и люди в состоянии горя, наполняли воздух.

Ускорились, почти переходя на бег. На центральной площади, на сложенном погребальном костре лежал Хольмаг. На его груди покоилась его любимая секира, а в ногах — труп огромного измененного волка с разрубленной головой.

Ситуация