Фантастика 2025-39 - Екатерина Аникина

— Ты, я вижу, там был. Прямо цитируешь, — попробовал съязвить Харламов

— Нет, но я люблю читать, бесполезные книжки — обезоруживающе рассмеялся Виктор. — В общем, подход Конфедерации в том, что если цивилизации вести по одному пути развития технического прогресса, то эти цивилизации будут неспособны принести ничего нового в Конфедерацию. Они будут просто клонами друг друга без творческого начала в сфере науки.

— Ага, то есть пусть гибнут, если не могут выкарабкаться? Дарвины хреновы.

Новиков рассмеялся.

— Ну вот, ты сам коротко и емко высказал позицию, которую огласила Лея. Она объявила, что только технически развитая цивилизация должна получать в свои руки доступ к ментальной энергии, и задача более развитых цивилизаций — помочь в этом техническом развитии. Вначале ее пытались осудить, запретив реализацию такой доктрины, но голосов не хватило. И Лее удалось оставить за собой право проведение политики Экспансии на тех планетах, где она была наблюдателем. Хотя может я и не точно выразил мысль об оставленном праве. В общем, они могут проводить свою политику, но Конфедерация также назначила свои представительства на этих планетах, чтобы следить за возможными нарушением экспантами законов, а также проводить дальнейшее приближение этих планет к открытию ментальной энергии. На деле же они просто постоянно ставят нам палки в колеса.

— Мешают провести одну-две войнушки или довести две-три страны до дефолта и голодных бунтов?

— А ты знаешь, что большевики пришли к власти благодаря твоим любимым конфедератам? Идеи коммунизма и социализма — это их чудные идеи. В начале двадцатого века идеями Маркса они пытались подорвать гегемонию экспантов и их усиливающейся роли как хозяев денег. И Сталин — это только продолжение их политики. Помнишь к чему это привело? Индустриализация страны на костях крестьян, в дома к которым пришел голод? Конфедераты же и сами тогда пострадали, ведь Сталин и от их людей в правительстве избавился, причем некоторых физически уничтожил, тех кого не успели эвакуировать. Только при Хрущеве стал возможен возврат влияния конфедератов. Помнишь его идеи построения коммунизма? В общем, мучили они СССР весь двадцатый век своими экспериментами. Но ничего, уже в перестройку мы вернули себе контроль над Россией.

— А Гитлер?

— Да, Гитлер — это ошибка экспантов. Они хотели сделать противовес Сталину в Европе, ведь тот тоже лелеял планы прибрать Европу к рукам. Но пойми главное, и Гитлер, и Сталин были бы в истории и без экспантов или конфедератов. Мы земляне их привели к власти и приводили таких же и раньше, такие Гитлеры и Сталины существовали и тысячу лет назад и две тысячи просто у них в руках не было танков, самолетов. Это некоторые законы ноосферы: за последние триста лет продолжительность жизни выросла в разы, кстати, благодаря вмешательству экспантов. Производительность труда благодаря машинам как поднялась? Ты подумай, тысячи лет ездили на лошадях, а за пару веков от паровозов, до реактивных самолетов добрались. И, между прочим, каждый глобальный экономический кризис только предваряет новых технический скачок в развитии.

— Но за это вы отбираете нашу ментальную энергию.

— Да, отбираем. А что на Земле ее научились использовать?

— Ну… — не нашелся, что ответить Харламов.

— Я не обеляю экспантов, но благодаря тому, что на Земле у власти фактически они, наша Земля еще не погибла от эпидемий или глобальной войны. Именно они, между прочим, контролируют, чтобы какой-то идиот случайно не нажал красную кнопку.

— Все это ты хорошо рассказал, но я… в общем утром я собираюсь стать конфедератом.

И тут Новиков сделал ход, от тонкости которого у Маурика до сих пор захватывает дух.

— Если думаешь, что я пришел отговорить тебя от этого, то ты заблуждаешься. Я в первую очередь землянин, а не экспант. И моя цель, чтобы здесь, на Земле, мы быстрее приблизились к контакту. Сейчас я работаю над проектами в области виртуализации общества. По сути, я работаю над тем, чтобы место денег в голове многих людей занял Интернет и его, человека, место в нем. Когда, ты воюешь в интернет-игре ты выделяешь меньше эмоций, чем во время реальных боевых действий, но делаешь это безопасно для других. А если в Интернте ты выбрал себе образ гота и проводишь в виртуальных беседах с такими как ты по пять-десять часов в день, то кто ты на самом деле бухгалтер строительной фирмы с брюшком, каким тебя знает жена, за день сказавшая тебе десяток фраз, или ты тощий парень с татуировкой на лице каким тебе по аватаре знают такие же виртуальные друзья, с которыми ты общаешься часами? Уже для многих авторитет в Сети. количество посетителей их страниц более важная вещь, чем мнение соседей и сослуживцев в реальной жизни. Да ты и сам вспомни в пятнадцать лет сколько раз за день ты слышал свое имя "Алексей", а сколько раз к тебе обращались по нику " Умка"?

— Это ты меня так не отговариваешь? — засмеялся Харламов

— Нет. Ответь на вопрос. Тебе же предложили работать в направлении Интернет технологий и сообществ?

Алекс молчал.

— Ну, в общем да, но причем тут это? — наконец ответил он.

— А ты сам подумай, хочешь ли ты мешать мне и другим экспантам перевести человеческую агрессию в Сеть. Что лучше, взрывы на улицах или скандалы связанные с хакерскими атаками на серверы?

— Ну понятный вопрос.

— Так вот мое предложение простое. Ты становишься конфедератом, но работаем мы вместе. Я тебе даю информацию о своей работе, ты — о том, как тебе поручили мне мешать в ней.

— Да ты…

— Подожди отвечать. — перебил Новиков. — Ты сам подумай и взвесь. Ты хочешь, чтобы подросток за сотню рублей для наркотиков мог грохнуть бабушку по голове, или чтобы он готов был за комментарии к своей аватарке часами сидеть в интернете набиваясь в друзья к незнакомым людям? Я хочу второе. Там. В виртуальном пространстве будет жить агрессия, дружба и любовь. Там будут ценить мысли написанные человеком на стене, а не его национальность или то, что он низенького роста. Человек может найти друга в любой точке мира, а не только в соседнем общежитии, подворотне или офисе.

— Не нужно столько пафоса. Я и так понял твою мысль. — перебил Алекс. — Ладно, не хочу ничего обещать, но я подумаю. Я свяжусь с тобой через неделю-другую, когда немного пооботрусь там. Сам постараюсь во всем разобраться и тогда свяжусь.

— Хорошо. Я тебе верю и всегда верил Умка.