Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

Я и решил поиграть в злого серого волка, снести ворота пинком и помчаться в административный корпус, где по идее должен отсиживаться наш беглый директор. Автомат с глушителем и очень высокая скорость позволят мне промелькнуть между ошалелых бандитов быстрее, чем они поймут, что происходит.

Элен и Сашка прикроют меня от ворот, главная улица, прямая и широкая, должна прекрасно простреливаться. Преодолев сопротивление соратников, которые почему-то считали мой великолепный план самоубийством, я спустился по тропинке. Вронский и Орлова следовали позади.

Я уже почти спустился на дорогу, как Наталья истошно завопила в шлеме, оглушить меня хотела, наверное. Я очень скоро, что ее напугало. Ворота распахнулись и оттуда выехал небольшой местный грузовичок-развалюха. Ворота захлопнулись, на меня никто внимания не обратил, ну так я еще не успел толком выйти из зарослей.

Трюку, который я провернул, позавидовал бы любой Джемс Бонд, хоть Коннери, хоть Крейг. Правда, четырехколесный старичок не торопился разгоняться. Я умудрился на ходу вспрыгнуть на подножку кабины, распахнуть дверь, пристрелить водителя и занять его место, выкинув труп прочь. Мы с автоветераном чуть не сверзились в пропасть, но я успел вырулить, а потом аккуратно развернуться.

— Как только я проеду, стреляйте по вышкам, — скомандовал я верхней группе.

Я нагло подъехал к воротам и нагло загудел, приняв внешность шофера, как я ее впопыхах запомнил.

Я уж думал, что придется таранить, но ворота раскрылись. Я же говорю, охрана, убаюканная воображаемой неприступностью объекта и своим грозным бандитским статусом, изрядно расслабилась.

Страж затараторил на местном диалекте, лишь пародировавшим испанский. Общий смысл я понял: охранник интересовался, какого дьявола я вернулся. Дальше я пошел по изначальному плану. Пробиваться на грузовике я не стал просто потому, что на улице тусовалось слишком много праздного народа, и там гуляли отнюдь не рабы на пересменке, а вооруженные хулиганы. Пробиваться сквозь толпу я не рискнул, мог и застрять, сбивая прохожих.

Так что я выскочил из кабины и побежал, постреливая из автомата во всех, кто преграждал мне дорогу. Вся эта наглость потребовалась для того, чтобы неуловимый Коробков не успел сориентироваться и забиться какую-нибудь очередную щель. Выковыривай его потом невесть откуда.

План работал. Я вскочил на крыльцо каменного дома, когда четыре взрыва покончили с вышками. Только тут началось какое-то шевеление среди тех, кто умудрился остаться в живых после моей пробежки. Я перезарядил миротворца и пнул дверь. Она была заперта, так что не распахнулась, а влетела в холл вместе с гниловатым коробом.

Дроны не залетали в дома, потому что в бараках окон не было вовсе, а в каменном доме они почему-то были закрыты. Впрочем, внутри царили полумрак и прохлада. Мне предстояло искать Коробкова, но сразу это сделать не вышло. Мне преградили дорогу три господина в кожаных не по сезону плащах.

Один из них заговорил со мной на американском английском. Другой стоял пока молча, скептически меня разглядывая. Третий побежал вверх по лестнице, наверное, эвакуировать директора.

— Какой сюрприз, мы не ждали гостей. Но мы тебе рады, незнакомец. Здесь так мало развлечений. Скучное место, кроме немытых женщин и скверной выпивки положительно нечем себя занять, — сообщил первый.

— Прояви уважение, визитер, прекращай маскарад, — добавил второй.

— Простите, господа! — искренне ответил я. — Совсем забыл, что притворился этим бедолагой. Но согласитесь, так гораздо эффектнее.

Васнецова я им показывать не захотел, да и не смог бы, я воевал в комбезе и шлеме, но у меня оставался в запасе мой любимый комик Луи де Фюнес. В него я и обратился. Автомат мне вряд ли бы пригодился в схватке с этими джентльменами, так что я убрал его в «карман» и попросил руку держать наготове шамшир.

— Опять маска! — возмутился второй. — Но эта хотя бы занятная.

— Так ради чего вы устроили весь этот балаган, драгоценный мой? — спросил первый.

— Я бы сказал, что мне нужны два человека: один пригрелся в администрации и еще один загнивает на вашей каторге. И слукавил бы, мне в принципе не нравится то, что здесь творится. Я уничтожу в этой шарашке все и всех, кроме, конечно, работяг. Деньги, если найду, заберу, а товар сожгу.

— Зачем же? — удивился первый. — Товар огромных денег стоит, а вы сами сказали, что не бессеребренник.

— Будем считать, что я — идеалист, не люблю наркотики. Они отравляют жизнь людей. В связи с этим я предлагаю для экономии времени и нервов вам убраться с территории. Обещаю не преследовать. И вашего друга заберите, под каким камнем он спрятался?

— Как вы думаете, дорогой охотник, кто мы такие?

— Полагаю, что в прошлой жизни вы сосали кровь в самом прямом смысле слова. А в этой превратились в неудачников с огромным гонором. Я знавал одного типа, очень похожего на вас. Я звал его Влад Пижонов, потому что и был он пижоном с амбициями. Все твердил, что я ему не соперник, и насколько ниже его достоинства связываться со мной. Я убил и его, и толпу боевиков, которую он с собой приволок, чтобы справиться с таким слабым мной.

— Тогда мы точно знаем, кто ты, — оскалился номер два. — Ты оскорбил его сиятельство герцога Валахского? Мы не простим этого. Ты прав в одном: мы любим кровь. Мы и здесь научились ее пить. Твоя наверняка невероятно вкусна и полезна.

Этот трогательный момент выбрали Сашка и Ирина, чтобы вломиться в дом. Вронский, не раздумывая выпустил очередь по ногам вампиров. И конечно же не попал.

— Ничтожные, пристрелите этого человека — скомандовал номер два.

Сашка немного поплыл, но наделать глупостей не успел, Ирина рявкнула уже знакомое до боли «Отставить», а я добавил:

— Тащи его на улицу!

Орлова за воротник поволокла Вронского прочь. Я же с клинком наголо бросился на братьев-пижонов, благо они чуть-чуть отвлеклись. То ли эти кровососы уступали в силе даже Владу, то ли я с тех пор стал гораздо сильнее, но обидчивого номер два я проткнул с первого же выпада. К сожалению, это его не убило. Первый же атаковал меня какой-то шпагой с вычурным эфесом, вряд ли сильно эффективной против нормальной сабли.

Я увернулся, но второй схватил меня за руку, не давая вытащить клинок из его живота. Мне ничего не оставалось, как перехватить