Фантастика 2025-129 - Денис Старый

Окабэ Акира кивнул и вернулся на кухню к своей невестке.

Я поднялся в комнату Сатору и попросил его лечь. Затем по старой схеме принялся осматривать его тело «анализом», попутно измеряя давление и выслушивая лёгкие.

Пока что организм Сатору не успел сильно пострадать. Хотя обнаружить повреждения головного мозга «клеточным анализом» я не мог. Но и без него прекрасно знал, что сейчас происходит в нервной системе.

Метамфетамин обладает способностью разом высвобождать все гормоны и нейромедиаторы, которые отвечают за чувство удовольствия. Дофамин, серотонин, норадреналин. Весь этот коктейль вызывает у человека чувство эйфории.

И как раз здесь ошибается большинство людей. Многие, кто подсел на это вещество, изначально думали, что попробуют его всего один раз. Часто у таких людей возникает мысль: «Разок проверю, какие от этого ощущения, и больше не буду. Интересно же!».

Ага. Очень. Особенно интересно, когда уже после первого употребления нервная система человека разучивается вырабатывать самостоятельно вещества, которые дарят чувство счастья. Мир тускнеет, и употреблявший уже не может быстро испытать те же эмоции от того, что раньше ему дарило радость.

Развлечение, еда, секс — всё это перестаёт быть источником удовольствия. И тогда человек решает «попробовать» ещё раз, полагая, что ему снова станет хорошо, а уже потом… А потом можно будет набраться сил и завязать!

Так и запускается этот порочный круг. Вот только с каждым разом удовольствия от наркотика всё меньше, а последствия абстинентного синдрома крепчают.

А как проявляется абстинентный синдром, я наблюдаю прямо сейчас на примере Сатору.

— Скажи, Сатору-кун, что конкретно сейчас тебя беспокоит? — спросил я. — Можешь перечислить?

— Симптомы постоянно меняются… — прошептал он, прищуривая глаза. — Сейчас — страшная головная боль. Сердце быстро бьётся, но это, наверное, из-за того, что я пробежался по улице.

Да нет. Не из-за этого. Пульс у Сатору перевалил за сотню, и причиной тому аритмия и пониженное давление, которое развилось из-за отсутствия в организме новой дозы наркотика.

Недаром я заметил, что его мышцы уменьшились. Весь организм явно был крепче всего год назад. Началась анорексия. Обычно это связано с тем, что метамфетамин, во-первых, оказывает пагубное воздействие на пищеварительный тракт, а во-вторых, отключает аппетит.

Если человек не начинает лечение, разрушение организма продолжается. Отключается иммунная система, половая полностью перестаёт функционировать. Развивается почечная недостаточность.

А от чего конкретно умрёт человек — большой вопрос. Какой орган быстрее откажет, оттуда и появится причина смерти. Однако до этого дело может и не дойти. В периоды, когда наркоман не употребляет новую дозу, у него наступает эпизод депрессии. А уж если полностью откажется от наркотика, то депрессия обрушится на него непосильной ношей. Из-за этого многие наркоманы сами прекращают свои мучения.

Именно поэтому абстинентный синдром нужно купировать поддерживающими препаратами. За этим я сюда и пришёл.

Однако схему лечения мы с Окабэ Акирой обсудим чуть позже. Для начала я постараюсь выжать максимум из своей лекарской магии.

Я принялся воздействовать сразу на несколько систем органов Сатору. Улучшил мозговое кровообращение, затем пробрался в сами нервные клетки и сделал их мембраны более проницаемыми, чтобы метаболизм нормализовался и на уровне нейронов.

Затем отрегулировал сердечную деятельность и слегка увеличил активность эндокринной системы — надпочечников и щитовидной железы, чтобы ускорить кровоток, поднять давление и стимулировать организм восстанавливаться.

— Странно… — прошептал Сатору. — Голова стала меньше болеть. И есть хочется. Видимо, пробежка немного разогнала кровь.

Всё теперь будет списывать на эту пробежку! И плюсы, и минусы. Пусть будет так. Может, вновь заинтересуется спортом. Организм у него имеет большой потенциал, а он его чуть не загубил.

— Спасибо, что доверился, Сатору-кун, — сказал я. — Можешь одеваться, я пока поговорю с твоим дедом.

— Это вам спасибо, Кацураги-сан, — вздохнул он. — Пока не знаю, что из этого получится. Но вы мне вселили надежду. Может, я ещё когда-нибудь смогу снова заняться атлетикой. Знаете, на всякий случай, чтобы в следующий раз удалось от вас убежать!

— Обязательно сможешь, — рассмеялся и покинул его комнату.

В течение следующего часа мы с Окабэ Акирой составляли план лечения.

— Для поддержания состояния Сатору ему необходимы антидепрессанты, — сказал я. — Так мы хотя бы немного поддержим его нейромедиаторы. Лучше потом ему придётся слезать с них, чем он сорвётся и снова найдёт способ принять наркотик.

— Да, это не проблема. Выпишем их на Шихо-сан, я уже обо всём договорился, — сказал Окабэ Акира.

— Кроме того, понадобятся ноотропы для улучшения мозгового питания. Но с ними проблем меньше. Почти все выписываются без лишней отчётности. Ах да, ну и лучше заранее выписать побольше анальгетиков, чтобы купировать головные боли. Думаю, месяца за два мы точно приведём его в порядок, — произнёс я.

— Вопрос только в том, как он будет учиться в таком состоянии… — вздохнул Окабэ.

— Никак, — помотал головой я. — Лучший вариант — взять академический отпуск или отчислиться, а потом поступить вновь. Заодно таким образом вы уберёте его подальше от той компании.

Закончив обсуждать план действий, семья Окабэ принялась уговаривать меня остаться на чай, но я и так уже сильно задержался. Поэтому отправился домой. Инфекционист предложил довести меня до дома, но я отказался. Пусть лучше побудет с внуком.

— Кацураги-сан, спасибо вам ещё раз и простите, что вам пришлось возиться с моим внуком, — поклонился Окабэ Акира. — Мы даже с вами не обсудили вопрос «Фебрис-12». Но я обещаю, что мы займёмся этим завтра. После приёма снова заходите ко мне. У меня уже появились кое-какие мысли на тему тех исследований, которые нам выслала «ВОЗ».

Я забрал свой телефон из машины Окабэ и по дороге к станции обнаружил несколько пропущенных звонков от своих родителей.

Чёрт! Вот как всегда! Стоит мне хотя бы раз оставить телефон без присмотра — и сразу же что-то случится. Обязательно кто-то начнёт меня искать.

Я быстро набрал номер отца, а звонил мне именно он. Это меня особенно напрягло, поскольку обычно со мной созванивается мать, а затем, если нужно, передаёт трубку ему.

— Алло, Тендо-кун, до тебя не дозвониться! — воскликнул Кацураги Сома.

— Отец, что случилось? — тут же перебил его я.

— Ой, да ничего срочного. Просто хотел сказать, что у нас нашёлся покупатель, — заявил он. — Скорее всего, у нас получится продать дом к началу марта!

Тьфу ты…

Я с облегчением выдохнул. Теперь понятно, почему отец звонил мне лично. Потому что изначально именно он был против переезда, а теперь после нашего разговора, похоже, загорелся этой идеей.

— Это отличная новость! — ответил я. — В таком случае я