Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

тепло убежища. Элия споткнулась о порог, дико озираясь по сторонам комнаты. Там – длинный изрезанный дубовый стол, там – очаг с его гостеприимным огнем, над которым висела кастрюля с супом и две кастрюли с кипятком; побеленные стены и сохнущая трава, свисающая с черных стропил, рассеянные тени на пучках вереска. Там – пустой дверной проем, ведущий в прихожую и уборную через заднюю дверь.

Отца здесь не было.

Ветер захлопнул дверь позади Элии. Сверкнула молния, и внезапно буря стала жестоким чудовищем-пожирателем. Что она уже уничтожила?

– Кайо? – спросила сзади Брона. Ее шикарные волосы, как всегда, развевал ветер, а шерстяная ткань обернулась вокруг нее, как мантия. Дикость осветила ее глаза, но вдруг лицо ведьмы озарилось вспышкой отчаяния и напряглось. – Элия. Я не должна удивляться этому, учитывая разговоры с деревьями.

– С тобой все в порядке? Что случилось с моим дядей? Где мой отец? Он должен был быть здесь. – Элия едва подавила свой страх.

Брона покачала головой:

– Старый король сбежал перед тем как разыгралась буря. Несколько часов назад. Твой дядя Кайо и Дурак сбежали после него.

Элия направилась к двери, но Аифа преградила ей путь, хмурясь сквозь длинные пряди волос, облепившие ее лицо. Она сказала:

– Я тоже хочу пойти за ними, Элия, но ведь это безумие! Мы должны подождать.

– Согрейся здесь и жди, как советует Аифа. – Брона взяла Элию за плечи с такой настойчивостью, что Элия почувствовала – она этого не заслуживает. – Никто не должен был уходить: ни твой отец, ни Кайо.

– Почему? – мягко спросила Элия, то ли слыша, то ли чувствуя панику в голосе, когда Брона произнесла имя ее дяди.

– Твой дядя… – Брона остановилась, вздохнула и сказала. – Ему плохо. Он получил ранение. Я заботилась о нем, но он не должен был вставать с постели и, тем более, в такую ночь.

– Что с ним случилось? С ним будет все в порядке?

– Если он благополучно вернется, да, возможно. Однако, возможно, он ослепнет.

– Слепой!

– Все. Я сделала, что могла. – Брона встретила ее взгляд с такой уверенной силой, что Элия закрыла глаза. Сегодня это касалось и ее. Все, что я могу сделать, я сделала. Когда снова взойдет солнце, сколько всего поднимется вместе с ним.

– Твоя мать живет в двух домах к югу от этого жилища, – обратилась Брона к Аифе.

Элия сказала:

– Иди, повидайся с мамой, Аифа.

Немного обиженно поджав губы, Аифа кивнула и нырнула обратно в дождь.

– Расскажи, как там мой отец, – попросила Элия, когда Брона усадила ее рядом с огнем и начал стягивать с принцессы капюшон и пальто быстрыми, энергичными движениями.

– Лир потерялся: в себе самом, в звездах и в своих мозгах. Все сейчас гораздо хуже, чем в это же время в прошлом году или даже в начале лета, – сказала Брона. После этого она сняла с Элии самые влажные внешние слои одежды и налила для них обеих горячей воды в кружки. Элия, укутавшись в одеяло, устроилась у древнего деревянного стола, пока Брона сушила и распутывала ее волосы.

– Мои сестры, – прошептала Элия. – Они втянули его в это.

– Твои сестры… – руки Броны замерли, но слова продолжались. – Лир находился на этом пути задолго до того, как Гэла или Риган что-то сделали. Это началось очень давно.

– Их выбор никому не помог, – упрямо сказала Элия, сжимая глиняную кружку в поисках тепла, как будто младшая принцесса могла привлечь его через ладони сразу в свое сердце.

– Нет, они не помогли. Они позволили обиде и гневу верховодить над ними.

– Они должны вести себя лучше, если будут королевами. – Брона вздохнула за ее спиной, нежно прикасаясь гребенкой к волосам Элии. – Нет, никто не должен носить корону.

Элия повернулась в крепком старом кресле:

– Почему ты так говоришь?

Свет от камина отражался на прекрасном лице Броны. В руке она держала роговую гребенку, и петли маленьких янтарных бус впервые за несколько дней раскрутились с кос Элии. Брона довольно мрачно уставилась на огонь и произнесла:

– Гэла покинула и звезды, и корни и не верит в их власть, и Риган боится собственной силы, словно обе женщины потеряли сердца. Они слишком поглощены магией острова. И Риган, и Гэла будут править не лучше, чем твой одержимый звездами отец – без равновесия сил.

Так же думали и ветер, и деревья. Элия вздохнула.

– Гэлу не поколеблют эти аргументы. Она скажет, что в Аремории нет воды корней, как и пророчеств, а это государство, тем не менее, достаточно сильное и выигрывает битвы за последние несколько десятилетий. Она оказалась права.

– Аремория – не Иннис Лир.

– Я очень хорошо знаю, что такое Аремория, – раздраженно заметила Элия, – но Гэла также скажет, что верит в силу Риган, достаточную для всех нас. Они смогут править совместными усилиями и вести за собой тех, кто хотел бы знать истину через звезды, и тех, кто тоскует по корням.

– Гэла неспособна к равновесию! – закричала Брона, бросая гребенку об землю с такой силой, что та треснула. Колдунья задыхалась, а Элиа уставилась на нее, так и не поняв, почему женщина была так сильно не в духе. Потом Брона уперла кулаки в бедра.

– Мне очень жаль. Я не должна… Кайо. Гэла причинила ему боль, принцесса Элия. Твоя сестра набросилась, когда он пытался защитить твоего отца, и он может ослепнуть из-за этого.

Потрясение Элии утонуло во внезапном порыве шторма, он ударился о закрытые окна, захлопнул входную дверь. Они были в этом водовороте: ее отец и дядя. Отец Аифы. Она поставила кружку на стол и подошла к Броне, взяв ведьму за холодные руки.

– Все, что могли, мы сделали, – прошептала она.

Брона пристально посмотрела на Элию. Ее щеки покраснели.

– Это еще одна причина, почему ты должна быть королевой.

– О, Брона, – прошептала Элия. Она не хотела сейчас об этом слышать.

– Ни одна из твоих сестер не может родить детей.

– Ты уверена? Откуда ты можешь знать?

– Всегда решительная Гэла решила опустошить себя с гарантией, что никто не сможет посадить в нее семя. В то время как Риган никогда не давали выбора. Это не звездные пророчества или червечары, а правда.

– Ах, бедняжка Риган, – прошептала себе под нос Элия. Даже много лет назад Риган ясно высказывала желание быть матерью и благоговела перед процессом деторождения.

Брона подошла к двери и прижала к ней руку, как будто хотела ее поднять одной только силой воли. Она прошептала что-то, но Элия не могла это услышать. Девушка подумала, что речь шла о молитве острову.