Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

— Филипп, — я обращалась к Вельзеру, своему министру финансов, — пойдём со мной. Раз я тебя назначила министром финансов и управляющим Королевским банком, ты должен знать с какими активами будешь работать.

Мы пошли с ним в святая святых Венденского замка, расположенных в самом нижнем уровне, ниже уровня поверхности на два этажа. Нас сопровождал Никифор, не только как мой палатин, но как и личный кассир, носивший мой кошель, и являвшийся хранителем имперской короны. Нет, я, конечно, доверяла всем своим палатинам, но только Никиша знал про корону римского императора Константина Великого. О ней ещё знал дядька Евсей. Ранее знал о короне и мой покойный муж Иван Вяземский. Но его уже не было в живых. Корону Константина я перевезла в Венден. Никифор шёл впереди с факелом. По пути зажигая настенные факела, крепившиеся в кованных держателях. Он же достал ключ и открыл врезной замок толстой дубовой двери, обитой бронзовыми пластинами. Отворил дверь, прошёл внутрь и зажёг там свечи, крепившиеся в подсвечниках на стенах. Именно свечи, хотя раньше там тоже были факела. Но я распорядилась установить толстые свечи и много. Здесь имелась вентиляция, поэтому затхлости и удушливого дыма от множества свечей не чувствовалось. В помещении стояли сундуки. Часть сундуков была ещё с первого клада тамплиеров, но немного, которые я привезла с собой из Москвы, когда мне предложили корону Ливонии. Остальные были со второго клада. Плюс налоги и казна Ордена, которая досталась мне по наследству от Ландмеера, главы Ливонского Ордена.

— Никиша, открывай сундуки. — Велела я палатину. Он стал открывать. Глаза Филиппа после каждого открытого сундука становились всё больше и больше. Он подходил к каждому сундуку, касался пальцами содержимого. Иногда брал монету или две, смотрел на них и клал назад. Здесь были не только монеты, но и золотая, и серебряная посуда, украшения разных эпох и народов. — Филипп, предупреждаю сразу, пять сундуков, вот этих, которые стоят особняком, я заберу в Москву. Хотя могу показать тебе, что в них. — Кивнула Никифору, он открыл их.

Филипп остановился возле небольшого сундука с коронами варварских королей Европы раннего Средневековья. Посмотрел на меня вопросительно.

— Да-да, Филипп, это короны королей древности. Им тысяча или более лет. Отсготов, вестготов, бургундов, вандалов и прочих. Их не трогай, не переплавляй. Знаешь почему?

— Почему, Ваше Величество?

— Их ценность не только в том, что они из серебра или золота. Гораздо больше они стоят потому, что они имеют большую историческую и культурную ценность. То, что они сохранились, это вообще чудо. И чем больше будет проходить времени, тем их ценность будет только возрастать. Тоже самое с монетами. Про украшения и серебряную, и золотую посуду так же молчу. Но не все монеты нужно сохранить. Возьмём самые ценные и то не весь объём. Остальное в переплавку на чеканку талеров. Например, вот эти серебряные бруски с клеймами варварских вождей. Оставь пару-тройку десятков их, остальные на переработку.

Начала показывать ему, что в переплавку, а что в свой, так называемый гохран.

— Вот драгоценные камни, видишь? Алмазы, изумруды, рубины и прочие. Практически все они не имеют огранки, максимум следы шлифовки. Надо их огранить. Поэтому поищи хороших ювелиров-огранщиков. Часть их можно будет, после огранки выставить на продажу. Другую часть оставить, как актив банка и министерства финансов. Те драгоценные камни, что на продажу, продавай за золото и серебро. Сейчас из Нового Света в Европу пойдёт много серебра и золота. Скупай его в обмен на камни. И помни, что стоимость серебра будет падать.

— Как падать?

— А так. Я же сказала, его много хлынет из Нового Света. В основном пойдёт через Испанию. Озаботься созданием там представительств нашего банка.

— Я понял, Ваше Величество.

— Насчёт векселей. Я знаю, как сделать векселя такие, которые невозможно будет подделать фальшивомонетчикам и прочим жуликам.

Мы ещё с ним разговаривали, смотрели на сокровища. Филипп уже отошёл от первоначального шока. Его глаза блестели. Под конец спросила его:

— Филипп, чего у тебя так глаза блестят? Даже больше, горят, каким-то странным огоньком? Уж не задумал ли ты чего не хорошего?

— Нет, Ваше Величество. Вы оказали мне доверие и я не подведу Вас, моя Королева. А глаза блестят, так от предвкушения грандиозности работы, которую предстоит сделать. Я подомну под Вас всех этих напыщенных банкиров и ростовщиков.

Я усмехнулась, кивнула ему.

— И не забывай про Ганзу, Филипп. Она, конечно, уже не такая могущественная, как была, но всё же пакостей может понаделать. А поэтому, Ганзу надо разорить, если надо, то могу задействовать флот. Но это на крайний случай. Постарайся всё же финансово их сделать нашей ручной собачкой. Привязать её к нам так, чтобы без моего разрешения даже пикнуть не смела.

— Я понял, Ваше Величество. Я подумаю над этим.

— Для начала узнай всех вождей Ганзы, её наиболее влиятельных людей. И начинай с ними работать. Но и про остальное не забывай. В этом у тебя будет свобода действий. Но это не значит, что я не буду контролировать тебя. Ты же понимаешь, Филипп?

— Да, Ваше Величество. Я всё понимаю и благодарю Вас, за оказанное доверие и то, что я приобщусь к рождению чего-то нового и грандиозного…

С Парацельсом вышла следующая история. На следующий день, после того, как он появился у меня при дворе, мне сообщили, что мой бессменный носитель Государственного Меча, а так же специалист по выкупу и переселению разного народа из Европы на южные рубежи Руси, Ульрих фон Дениц тяжко заболел. Не понимая, что с ним случилось, ведь ещё пару дней назад он был жив и здоров, прошла к нему. Он жил в Вендене, мало того, в моём замке со своими дамами. Официально не женатый, а дамы числились его прислугой.

Пройдя в отведённые мной ему и его семейному кагалу покои, увидела Ульриха, лежащего в постели. Он был бледен.

— Ваше Величество! — Проговорил он и попытался встать, но я остановила его жестом.

— Лежи. Что с тобой случилось, Ульрих? — Спросила бывшего ландсгерра, а ныне барона фон Деница. Взглянула на одну из его жён. Это была Любава. — Принеси мне стул. — Велела ей.

Дождалась, когда принесут стул и села рядом с постелью.

— Я не знаю, Ваше Величество. Наверное, срок мой пришёл и Господь призывает меня.

— Давай не будем