"Фантастика 2025-10". Книги 1-31 - Макс Вальтер

Ломать стали под утро, если верить круглым часам, висевшим на стене. Сначала долго шуршали чем-то по ту сторону люка, потом стали бить по нему тяжелым, но не так, как это делают, чтобы сорвать с петель стальную створку. Скорее было похоже, что пытаются разобрать запорный механизм. И когда снова все стихло, старик, стоявший в коридоре рядом с Конопатой и Крилом, прислушивающийся своим правым ухом, которое, видать, слышало лучше, чем левое, вдруг дернул рыжую за рукав, увлекая ее в одну из комнат.

– Сюда! Быстро!

Через секунду после того, как все они покинули коридор, раздался оглушительный грохот. Мимо входа в комнату полетели большие и маленькие куски бетона, пронесся гнутый, исковерканный люк. Коридор наполнился дымом, но стоять и ждать, когда он рассеется, а уши снова будут слышать, осажденным было нельзя. Подхватив оружие, Захар, а за ним и Кирюха с Дашкой, выскочили из комнаты. Впереди – там, где еще недавно был запертый вход на этаж – зияла мутная из-за дыма и пыли дыра. И через нее уже кто-то перелезал, карабкался, проникая внутрь.

Старик открыл огонь не задумываясь. К нему присоединились и два других автомата. Зазвенели падающие на пол, почти неслышимые из-за выстрелов гильзы. Первые несколько тварей так и остались лежать на входе – они были безоружны, рассчитывали только на внезапность, на свои когти и зубы. Но за ними появились другие, больше похожие на людей. Пули полетели и с той стороны.

Рассредоточились так, как договорились заранее: Крил в одну из комнат по правую сторону коридора, потому что одинаково хорошо стрелял с любой руки, Вайсман напротив, на левой стороне, но присев на колено, а то и лежа, чтобы не мешать Дашке, которая стояла в следующем дверном проеме позади него.

Иной раз кому-то приходилось прятаться в своем отсеке, если чужаки начинали лупить именно по нему. Но общими усилиями натиск удавалось сдерживать.

– Все, у меня последний магазин! – крикнул Кирюха.

– Я тоже почти пустой! – ответил старик. – Отходите на две секции назад, пока я прикрываю!

Не давая себе опомниться, вжав голову в плечи в страхе от пролетающих рядом пуль, Крил перебежал на новую линии обороны, где уже был разложен готовый к бою запас автоматных рожков. Краем глаза парень заметил, что и Дашка добралась до своего укрытия. Он высунулся из-за дверного косяка, выставляя заряженный автомат.

– Дед, давай назад! Мы на месте!

Захар отбросил пустой магазин, неуклюже поднялся и, согнувшись в три погибели, засеменил в их сторону. Он почти добежал, когда свинец догнал его и грубо толкнул в плечо. Старик глухо вскрикнул, упал, растянувшись на полу.

– Черт! Не вставай!

Крил подобрался к нему, схватил за руку, затаскивая в свой отсек, оставляя широкий, красный след на белых плитках коридора.

– Сильно зацепило?

– Мамку твою зацепило, когда они с папкой тебя делали! А меня ранило! Ранило меня! Огнестрельное у меня, кретин!

Послышался крик Конопатой:

– Я одна долго не вытяну! Их слишком много!

– Да чтоб вас…

Парень выглянул, отправил в ползущего неприятеля несколько длинных очередей. Ненадолго выстрелы с той стороны стихли – то ли патроны подносили, то ли мертвые тела растаскивали… Крил посмотрел на Дашку.

– Надо уходить в подвал. Здесь не выстоим, а там можно закрыться.

– Надолго?

И сам понимал, что ненадолго. Взорвали один люк – взорвут и второй. Но разве есть еще варианты? Минут пять, не больше, и каждого найдет своя пуля. Он рассовал за пояс оставшийся боезапас, схватил старика за лодыжку и, пока по ним снова не начали стрелять, потащил в дальний конец коридора. Конопатая пятилась следом, готовая в любую секунду открыть огонь.

– Господи, осторожнее… – ворчал Вайсман. – Я сейчас сдохну!

– Не сдохнешь, – успокоила его девчонка. – В подвале перевяжем.

Они стащили его вниз по лестнице, не слишком опасаясь того, что старик может удариться о ступеньки головой или раненым плечом – сейчас главное сделать все быстро. А его ругательства и проклятия можно потерпеть.

Крил, снова поднявшийся на первый этаж, со злостью разрядил остаток рожка и только тогда закрыл очередной люк.

В подвале было сумрачно, он освещался не яркими светильниками, а редкими точками светодиодов. Кроме того здесь было холодно – помещение огромное, занимает почти все пространство под станцией, поддерживая ее колоннами и внешними стенами. Обогревать такое затратно и бессмысленно, ведь здесь никто не живет. А для хранения продуктов оно даже лучше.

– Где аптечка?

– Держи.

Крил протянул рыжей брезентовую сумку из запасов самого Вайсмана. Захар уже перестал ругаться – кажется, он немного пришел в себя.

– Чо там? Почему тихо? – вертел головой, хотя Конопатой это мешало снимать с него одежду, обрабатывать и перевязывать рану. Она достала инъектор, вколола ему в предплечье, не особо разбираясь – успокаивающее, обезболивающее…

– А в кого же им стрелять? Мы то здесь.

– Здесь и сдохнем, ребятушки…

– Ну сдохнем, так сдохнем, – она зафиксировала на его груди эластичную ленту с впитывающим слоем. Глянула украдкой на Крила. Он тоже смотрел на нее: умирать не хотелось обоим.

Сверху снова что-то ударило – взялись за последнее препятствие. Теперь, пожалуй, нет места беспокойствам о еде или питье. Не дадут им долго в прятки играть. Боезапаса еще хватит, можно отстреливаться, когда начнут штурм. Но потом их завалят телами и тогда все, крышка.

– Мы не можем сдаться? – тихо спросила Конопатая.

– Не знаю, – Крил кусал губы. – Даже если нас захотят взять живыми, если они пришли не просто для того, чтобы убить… Что могут с нами сделать?

Он схватил Дашку, прижал ее к себе так крепко, как только мог. “Неужели все? Столько пережить вместе… И в каком-то подвале…”

Наверху вдруг грянула автоматная очередь. Потом еще одна. Звуки быстро перерастали в ожесточенную перестрелку. Это не давало повода на что-то надеяться, но… Господи, как же хотелось!

– Что у них происходит? – спросила Дашка, понимая, что Крил знает не больше ее.

– Да уж вряд ли дедово исподнее делят.

– Значит, пришел кто-то еще?

Он не стал отвечать, боялся спугнуть своими предположениями удачу, призрачный шанс на то, чтобы пожить еще немного. Еще лет пятьдесят или шестьдесят – двести ему не нужно. Вот