Повести и рассказы - Фрэнсис Пол Вилсон

Ничего о мышеловках.

* * *

Хлопок ловушки разбудил Хэнка. Он был слабым, приглушенным полостями между гипсокартоном и изоляцией. Должно быть, он подсознательно настроился на него, потому что он услышал его, а Глория — нет.

Он проверил часы — 12:42 — и попытался снова заснуть. Надеюсь, на этом все и закончилось.

Он как раз задремал, когда с глухим щелчком сработала вторая ловушка. Их было две. Похоже, у него был популярный чердак.

Он не знал, когда ему удалось снова заснуть. Но это заняло много времени.

* * *

Когда на следующее утро дом снова оказался в распоряжении Хэнка, он отпер дверь под потолком, опустил ее и развернул лестницу на чердак. На полпути наверх он заколебался. Это было не очень приятно. Он знал, что когда он просунет голову в это отверстие, то окажется на уровне пола чердака и дохлых мышей. Эти блестящие укоризненные черные глазки…

Он глубоко вздохнул и поднялся на пару перекладин.

Да, две ловушки сработали превосходно, и два набора маленьких черных глаз уставились на него. Глаза и больше ничего. Сначала он подумал, что это обман света, угол зрения, но когда он взволновано поспешил дальше, то увидел, что это правда.

Головы все еще были в ловушках, но тела исчезли. Маленькие кусочки серого меха были разбросаны тут и там, но это было все. У него по коже побежали мурашки. Что-то съело мертвых мышей. Что-то большее, чем мышь. Тревожный звоночек.

И этот запах был еще сильнее. Он все еще не мог определить его, но он становился все более и более неприятным для желудка.

Он решил, что пришло время осмотреть территорию. В его дом вторглись. Он хотел знать, как и кто.

Он обнаружил путь проникновения маленьких животных с южной стороны дома. У него было две зоны обогрева-охлаждения внутри дома: один блок в подвале и один на чердаке. Компрессоры-воздуходувки для обеих зон находились снаружи на южной стороне. Шланги к блоку наверху проходили по боковой стороне дома на чердак через алюминиевую трубу.

Так они проникали внутрь!

В трубе было не так много места, диаметр не очень большой, но мышь может протиснуться через самое маленькое отверстие. Как известно всем специалистам по мышам, а негласное правило гласило: если мышь может просунуть голову, то за ней может пролезть и все остальное тело. Они пролезали в компрессор, забирались по шлангам внутрь и следовали через трубу на чердак. Все просто.

Но что их съело?!

Над тем местом, где шланги проходили через сайдинг, он заметил треугольную фронтонную вентиляционную трубу, свободно свисавшую с правой стороны. Что-то тяжелое сместило ее. Хэнк вздохнул и наклонился к трубе. Пока он напряженно наблюдал, белка высунула голову, посмотрела на него, а затем вскарабкалась по шероховатой стене на крышу. Она пробежала несколько футов вдоль края, запрыгнула на нависающую ветку дуба и скрылась в краснеющей листве.

Отлично! Он собирал целый зверинец!

Вот вам и радости загородной жизни. Лесной массив, живая природа, звуки птичек по утрам — говорили они. А про грызунов забыли уточнить. Глория и он выбрали этот полусельский район, потому что им нравилось уединение с акровым участком и безопасность для близнецов при проживании на тихой улочке. Они оба выросли в Нью-Джерси, и Томс-Ривер казался им хорошим местом для воспитания детей. Дом был дорогим, но они были семьей с двумя доходами — она учительницей, а он финансовым директором, — поэтому они пошли на это.

Пока что их дом был единственным завершенным на этом участке, хотя два новых фундамента только что заложили неподалеку. Хорошо бы иметь соседей. До недавнего времени в нескольких сотнях ярдов к югу отсюда стояла заброшенная каменная церковь неизвестного возраста и давно забытой конфессии. Колокольня этого старого здания беспокоила его некоторое время — летучие мыши, знаете ли. Очень высокий уровень бешенства. Но он поговорил с рабочими, когда на прошлой неделе они сносили ее бульдозером, чтобы построить еще один переулок, и они сказали ему, что не видели ни одной летучей мыши. Там много экскрементов животных, но летучих мышей нет.

Он задумался: стала бы белка есть пару мертвых мышей? Он думал, что они едят только орехи и ягоды. Может быть, эта белка была плотоядной? Неважно. Так или иначе, нужно было что-то делать с этим фронтонным вентиляционным отверстием. Он пошел за лестницей.

* * *

Он все уладил к тому времени, когда Глория и девочки вернулись домой из своих школ.

Он прикрутил фронтонную трубу вентиляции на место. Он не мог понять, как белка отогнула ее, но теперь она ее не вытащит. Он также заткнул верхний и нижний концы трубы аэрозольной пеноизоляцией, которую купил в сетевом "Хоум Депо". Когда он наблюдал, как горчичного цвета жижа застывает в твердую пенопластовую пробку, ему пришло в голову, что он отрезает выход для мышей, а не только вход. Очень надеюсь, все они ушли на целый день. Когда они вернутся, то все входы будут заперты и им придется идти в другое место. И еще больше я надеялся, что белка не оставила друга на чердаке за заново заделанным фронтонным вентиляционным отверстием.

* * *

В ту ночь Хэнк почти не спал. Он все время прислушивался к щелчку капкана, надеясь, что не услышит его, но все же ожидая его. Проходили часы. Последний раз он помнил, что видел на индикаторе радиочасов 3:34. Наверное, после этого он заснул.

Рассвет только начинал выбеливать ночь, когда раздался треск. Он проснулся от этого звука. Часы показывали 5:10. Но шум не закончился одним щелчком. Что бы там ни было наверху, оно начало биться. Он слышал, как деревянное основание ловушки шлепается о пол чердака. Что-то большее, чем мышь, возможно, белка, было поймано, но оно еще живое. Он услышал еще один треск и визг боли. Боже, она была жива и ей было больно! Его желудок жалобно заурчал.

Глория перевернулась и села — силуэт в растущем свете. Она все еще спала на девять десятых.

— Ч-что? Где?

Вдруг на чердаке все стихло.

Он похлопал ее по руке и сказал, чтобы она спала дальше.

Долго уговаривать не пришлось. Ее красивая голова коснулась подушки, и через пару секунд он услышал довольное сопение.

А вот он уснуть не мог.

* * *

Он с опаской подошел к двери на чердак. Он не хотел туда