Отчаяние - Анастасия Пименова

брата, по которому отслеживается показатель эффективности нашей работы. У меня он равен восьмидесяти семи процентам, а у Тобиаса шестидесяти девяти. Выше среднего, поэтому я должна буду уйти сегодня минимум с девятью дозами, так как я заработала шесть, а брат три. Этого нам должно хватить на сорок дней на двоих. Я смогу отложить одну капсулу про запас.

– Элиас Пасон, – прозвучал голос через громкоговоритель, назвав следующего человека, который должен зайти в комнату и получить лекарство.

Мужчина рядом со мной поднялся со своего места, кашлянув и вытерев об рукав сопли, которые почти вытекли из его носа. Его волосы очень грязные, как и одежда, поэтому я задумалась, когда он в последний раз принимал душ. Я стараюсь на этом не экономить и плачу за него деньгами раз в неделю, чтобы тщательно простирать одежду и помыться самой. Обычно, на каждый дом, в котором около тридцати комнат, приходится две душевые комнаты. Одна для мужчин, другая для женской половины.

Теперь оттуда вышла женщина, которая нервно огляделась по сторонам, и застегнула куртку. Да, куртку в такую жару. Вероятно, она спрятала под ней лекарство, которое только получила, боясь, что несмотря на военных, всё равно кто-то решил у неё его украсть.

– Эйвери Рид, – услышала свое имя и встала, зайдя туда, откуда недавно вышла женщина.

Комната внутри большая с высокими потолками и несколькими прозрачными экранами, их девять, если быть точной. За ними сидят люди в белых халатах, которые и выдают нам кафоликон.

Я прошла к единственному свободному, вновь замечая, что мужчина с грязными волосами стоит рядом и ждет, пока ему выдадут его дозировку, нервно стуча ногой.

– Эйвери Рид, – представилась ещё раз женщине, сидящей по ту сторону стекла, – так же мне нужно получить препарат для моего брата Тобиаса Рида.

– Прислоните ваш браслет, мисс Рид, – не выражая никаких эмоций и даже несмотря на меня, сказала женщина, и я сделала, как она велела.

Браслет небольшого размера, его обязан носить каждый работник, именно в нем заложен, как я упоминала выше, наш коэффициент производительности. Он обновляется раз в неделю и складывается из нескольких факторов. Ещё ни одного человека я не видела, чтобы он достигал отметки в ста процентов.

– Хорошо. Теперь можете приложить браслет Тобиаса Рида.

Почему придумали какие-то браслеты?

Во-первых, таким образом численность людей в квадранте можно хотя бы примерно отслеживать. Если человек постоянно выходит на работу, то это также отображается в браслете. То есть человек все ещё живет в Архейнхоле, работает, он жив. Если по какой-то причине данные с его браслета не поступают в течение двух недель, то к нему домой отправляют нескольких военных, чтобы они проверили состояние человека. Чаще всего именно так и находят трупы людей, от которых позже избавляются путем их кремации.

В случае, если ты собираешься покинуть пределы квадранта, то тебе нужно записаться в список самоубийц, потому что просто так выйти и зайти никто не может. У них изымаются браслеты и раз в неделю набравшуюся группу людей отвозят в неизвестном мне направлении, потому что я не знаю ещё ни одного человека, который вернулся бы обратно и всё рассказал. Если верить слухам, гуляющим по Архейнхолу, то самоубийц высаживают в сотнях милях от предела квадранта. После транспорт уезжает обратно, а дальше там каждый сам за себя.

– Ожидайте, – сказала женщина, начав отмечать что-то в компьютере и ожидая, пока программа покажет нужное количество капсул кафоликона.

Есть ещё кое-что. Тому, кто записывается к самоубийцам, выдают четыре капсулы кафоликона. Не знаю, для чего именно это делается, возможно, всё-таки о нас хоть немного заботятся и таким образом дают малый шанс на спасение, а именно на тридцать шесть дней.

– … какого черта?! – услышала ругательство по левую сторону от себя и взглядом наткнулась на того самого мужчину, у которого сейчас всё лицо покраснело из-за злости.

– … спокойно, мистер Пасон, это…

Мужчина даже не стал слушать женщину по ту сторону стекла, а ударил со всей силы кулаком по разделяющей преграде, стараясь её сломать.

– ГДЕ МОЁ ЛЕКАРСТВО?! – заорал он из-за чего я заметила, как та женщина нажала на красную кнопку. – ГДЕ ОНО?! ОТДАЙ ЕГО МНЕ, СУКА!!!

Он достал пистолет из-за пояса, даже не став выслушивать ее объяснения, тут же послышались крики других людей и началась паника.

Выстрел в то самое стекло, но оно оказалось пуленепробиваемым. Кажется, мужчина этого не понял, потому что произвел ещё три выстрела, ни один из которых не помог. Женщина по ту сторону успела спрятаться под стол на всякий случай.

Я же замерла, не в силах пошевелиться.

– А-А-А-А! – заорал он и ещё раз вдарил кулаком по стеклу. – СУКА! Я НЕ ХОЧУ СТАНОВИТЬСЯ ПОЖИРАТЕЛЕМ! ОТДАЙ МНЕ ЛЕКАРСТВО!

Этот мистер Пасон начал махать пистолетом из стороны в сторону, а после оглядываться на других людей, которые успели спрятаться хотя бы за колоны. Все, кроме меня.

Мужчина пересекается со мной взглядом, и я вижу всю ту ненависть и страх, который он в данный момент испытывает. Эти эмоции словно вихрь кружат вокруг нас, сжимая пространство.

Я вижу, как холодный пот стекает по его вискам, и этот момент наполнен напряжением, которое можно резать ножом.

Он сжимает кулак свободной руки, как будто надеясь вырваться из ловушки, в которую загнал себя. В его глазах полно муки, а нижняя груба начинает дрожать, когда совсем тихо он произносит:

– Я не хочу умир…

Не успевает договорить, потому что звучит выстрел. Мне что-то брызгает на лицо, а его тело, уже мертвое тело, падает с грохотом на пол.

Не моргаю, все ещё смотря на труп и то, как к нему подходит один из военных, проверяя пульс.

Синий, фиолетовый… красный…

Красный! Кровь красная…

Черный. Зеленый.

Я продолжаю называть про себя всевозможные цвета, чтобы сконцентрироваться и отвлечься от того, что сейчас произошло. Всегда так делаю, когда паника захватывает разум и тело, и почти всегда придуманный с детства метод помогает. Спасибо отцу, потому что именно он научил этому.

– Отнесите его тело на утилизацию, – слышу я, только сейчас сделав полноценный вдох, ведь до этого не дышала.

Я не поднимаю взгляда на того военного, который, по всей видимости, застрелил мужчину, мне видны лишь его ботинки, подошва которых постепенно окрашивается в кровь убитого мистера Пасона. Наблюдаю за тем, как спустя какое-то время ботинки движутся в мою сторону, а кровавые следы остаются на белоснежном полу.

– Возьми, – теперь этот голос обращен ко мне, и я резко поднимаю голову, стараясь сдержаться и не