Последнее слово единорогов - Виолетта Орлова

ее из равновесия. Кажется, мерзавец изобразил искреннюю радость и даже некоторое волнение за ее судьбу. Впрочем, от самодовольной физиономии беруанца веяло таким неописуемым нахальством, что его душевные терзания не воспринимались всерьез.

– Я так рад, что в столь неспокойное время ты, наконец, вернулась в школу, – произнес он растроганным голосом и вознамерился взять ее за руки. Диана отступила на шаг; она терпеть не могла его неуклюжую фамильярность.

– А знаешь почему я так долго не возвращалась в школу, Тод? Нам пришлось расхлебывать всю ту кашу, что ты заварил! Пытались помочь Тину!

– Я был у него в больнице; на деньги папаши его там обхаживали, как королевскую гусыню. Не понимаю, зачем нужно было ему помогать.

Диана ничего не ответила на эту возмутительную реплику; Тод вообще, похоже, по жизни не был особенно сметливым. Либо же, что куда вероятнее, он понимал лишь то, что устраивало его самого.

– Послушай… Ты ведь продолжишь учебу в Троссард-Холле? Ты же не собираешься ради какого-то клипсянского выскочки без гроша за душой обломить ветку своей блистательной карьеры в Беру? Ты ведь понимаешь, что его выпустят только через два года? После чего навсегда оставят в Полидексе. Ты хочешь всю жизнь прозябать в степном городе? Я.… не предлагаю свою кандидатуру, ты не думай. После всего, что я сделал, наверное, вы уже никогда меня не простите. Однако я все же люблю тебя и забочусь о твоем будущем! Прошу, даже умоляю, останься в Троссард-Холле…

Вот те доводы, которые гнусный Тод приводил ей утром и которые Диана решительно отвергла, задыхаясь от переполнявшей ее ненависти. А теперь он посмел прийти сюда, мгновенно разрушив то чувство эйфории и счастья, которое появилось после встречи с Артуром!

– Это твой брат, Одди, – отрезвляюще прозвенело в тишине, и решительно никто из присутствующих не понял, что означают данные слова. Нет, разумеется, по отдельности, равно как и в своей совокупности, они были предельно ясны, но все же смысл их находился за гранью понимания. Оделян удивилась безмерно: во-первых, она совсем не ожидала встретить в саду Артура, человека, чей образ почти окончательно стерся из ее мыслей. Во-вторых, сами слова, произнесенные им. Какой брат? О чем вообще идет речь? Тод тоже остолбенело замер, в совершенном непонимании таращась на виновника столь возмутительной и шокирующей реплики…

Очевидно, лица пришедших были столь удивленными и оттого комичными, что Артур улыбнулся во всю ширину рта. Он вдруг подумал, что ему придется потратить не один час, чтобы основательно потолковать с друзьями.

– Но что… Сам-то ты что тут делаешь? – растерянно пробормотала Оделян, сверля юношу взглядом своих темных пытливых глаз.

– Мы с Дианой уже обменялись подобными вопросами, которые, кстати, я также правомочен задать и вам. Что вы тут делаете? – весело парировал клипсянин, ничуть не робея и не смущаясь. Несмотря на некоторые недомолвки между ними, Артур был рад встретить давних знакомых – Оделян, равно как и Джехара, неловко переминающегося позади нее. Как славно, что с ними все в порядке… А Тод… Очень хорошо, что он сам сюда пришел, ведь ему одному теперь известно, где находится город гвибеллингов. Там Артур намеревался встретиться с Арио Клинчем, старым летописцем, и узнать от него про отца и свиток.

Таким образом получалось, что все утренние неприятности, произошедшие с Артуром, обернулись в его же пользу – он благополучно добрался до школы, узнал от карлика про Арио Клинча, ну а главное – встретился с Дианой и своими дорогими друзьями. Однако, видно, рано еще было ликовать, ибо вдалеке раздался надрывный собачий лай, острым клинком пронзая тишину.

– Что происходит? – воскликнул Даниел Фук, обеспокоенно глядя на темную кромку леса за садом. Предзакатное солнце сделалось багровым, из хвойной чащи поплыл густой туман, который, однако, не переходил невидимой границы вокруг зачарованной обители естествознателей, и где-то там, в пугающей лесной дали, вновь прозвучал назойливый скулеж.

– Армутские охотники. Боюсь, они увидели, как я зашел в лес, и побежали за мной! – надтреснутым голосом произнес Тод, виновато склонив голову.

– Но они же не пройдут лабиринт естествознателей! И вряд ли отыщут сад. Здесь мы в безопасности. – Спокойно пожал плечами Даниел.

Артур взволнованно прислушался. Он не был столь уверен, сколь его друг: тяжелая жизнь, полная скитаний и непредвиденных опасностей научила его предусмотрительности.

– С ними собаки-ищейки. Если охотники застанут нас здесь, то убьют; ведь мы без разрешения вторглись на территорию школы. И если еще моим друзьям, как бывшим ученикам Троссард-Холла, не угрожает опасность, то мне, Оделян и Джехару точно несдобровать.

– Во-первых, мы не одни! С нами еще есть доргеймцы, которые сейчас собирают чернику в восточной стороне сада, – с некоторым вызовом бросила Оделян, все еще не простив Артуру, что тот однажды лишил ее авторитета в глазах своих подопечных. – А во-вторых, мы сами воины, и не намерены бежать, подобно трусливым болотным мышам. Если нужно будет защищаться, то мы вполне сможем за себя постоять!

– Одди, а вдруг их значительно больше, чем нас? – тихо произнес Джехар, который в первую очередь тревожился за безопасность своей любимой. Но храбрая воительница лишь презрительно фыркнула.

– Я же говорила, что ты трус, Джех. Готов спасаться, поджав хвост? Только нас не для этого учили столько лет в Доргейме. Вот Дан, наверное, никуда не побежит, не так ли? – эту фразу Оделян адресовала непосредственно Даниелу, который от ее слов смущенно зарделся. Артур с удивлением посмотрел на этих двоих. Какие же отношения связывали теперь суровую, меланхоличную Оделян и робкого, пессимистичного Даниела?

– Так что, нам уходить или остаться? – нетерпеливо переспросила Оделян, пристально глядя на покрасневшее лицо сына академиков. Тот сперва нерешительно замялся, но потом все же твердо сказал, подняв глаза:

– Я всегда против кровопролития. Если честно, то я не вижу большой храбрости в том, чтобы убивать других людей. Помимо этого, меня действительно волнует наша судьба, поэтому, думаю, нам следует уходить отсюда как можно быстрее. И еще, Одди. Раньше руководителем всегда был Артур; в моих глазах он таковым и остается. Я предпочитаю действовать по его слову.

Оделян обидчиво поджала губы, а темные глаза ее полыхнули яростью. Впрочем, сейчас было не время выяснять отношения.

– Пойдемте скорее. Я неплохо изучил лабиринт и смогу вывести вас в лес, – решительно произнес Артур, остро ощутив, как груз ответственности вновь ложится на его плечи. – Правда ты сказала, Одди, что с вами еще доргеймцы. Кто же это?

– Питбуль и Четверка.

Артур мучительно вздрогнул. Он истово мечтал найти друга все то время, что провел в заточении коварного Мира чудес. Он грезил