Пара для Зверя - Грейс Гудвин

такого стучащегося головой, бьющегося о стену секса, но я хотела такого сейчас. Мои внутренние стенки сжались, напоминая как ощущался тот член. Мои пальцы зудели, чтобы схватиться снова за те плечи. Я хотела сомкнуть лодыжки вокруг его талии, вдавить пятки глубоко в его ягодицы.

Это был сумасшедший, сексуальный сон. Сейчас, здесь. Боже, это было почти унизительно, если бы не было так реально. Нет, это было оскорбительно, потому что я думала, что прохожу обработку для передовых линий фронта Коалиции, а не для работы порнозвездой. Я предполагала, что обработка означает медицинский осмотр, имплантат контроля за рождаемостью, возможно какое-то обследование психического здоровья. Я была в армии раньше, но не в космической. Насколько это различно? Какой вид обработки был у Коалиции, чтобы вынудить меня поучаствовать в порносне? Это потому что я женщина? Они хотели быть уверены, что я не запрыгну на солдата? Это смешно, но какая еще может быть причина для этого влажного горячего сна?

«Что?» − гавкнула я, все еще злая, что меня вырвали из такого удовольствия, смущенная, что она поймала меня, когда я так эмоционально уязвима.

Она вздрогнула, явно не привыкшая к грубым манерам новобранцев. Странно, так как она имела с ними дело ежедневно. Она говорила, что она новенькая в центре обработки данных, но насколько новенькой не обозначила. Мне повезло, это возможно был ее первый день.

«Простите, что побеспокоила вас, − ее голос был кротким. Она напомнила мне мышь. Тусклые каштановые волосы, прямые и длинные. Никакого макияжа, ее униформа делала ее внешность болезненной. − Ваше тестирование завершено».

Хмурясь, я оглядела себя. Я чувствовала себя как в кабинете врача в больничной сорочке с красным логотипом, повторяющимся в узоре шершавого материала. Кресло было похоже на кресло у дантиста, но ремни на запястьях не были приятным дополнением. Я дернула их, проверяя их крепость, но они не поддались. Я оказалась в ловушке. Не то чувство, которым можно наслаждаться, в принципе. Это заставило меня подумать о сне, где он пригвоздил мои руки над головой, но это, это мне нравилось. Очень. За исключением того, что он заставил сказать ему ,что я хотела подчиниться, отдать ему контроль. В этом не было никакой логики, так как я ненавидела передавать кому-то контроль. Я вела машину, когда мы выходили куда-то с друзьями. Я устраивала вечеринки на дни рождения. Я привыкла покупать продукты для своей семьи. У меня был отец и трое братьев, и все любили командовать. И хотя они растили меня такой же командиршей как и они, однако никогда не позволяли мне говорить им что делать. Они надоедали мне, дразнили меня, отпугивая любого парня даже отдалённо заинтересованного во мне. Они ушли в армию и я последовала за ними. Мне хотелось контроля, который был у них.

Сейчас, с этими чертовыми ремнями, я чувствовала себя запертой. Прикованной без шанса на побег. Я уставилась на надзирателя.

Ее плечи расслабились, уменьшая ее рост на дюйм или два.

«Мое тестирование завершено? Вы не заинтересованы точностью моей стрельбы? Рукопашным боем? Навыками пилотирования?»

Она облизала губы и прокашлялась: «Ваши… м… навыки впечатляют, я уверена, но так как они не являлись частью тестирования, которое вы только что прошли, тогда… нет».

Навыков в битве у меня было предостаточно, подтвержденные годами опыта, возможно поболее чем у большинства новобранцев Коалиции. Я так понимаю, что все исследования проводились посредством симуляции, как то, которое я только что пережила, что было странно, но вероятно это быстрее, чем солдаты доказывающие свою ценность на стрельбище или на реальном воздушном судне. Был ли сексуальный сон каким-то видом нового теста? Я не была нимфоманкой, но также я не отказалась бы от горячего парня, если бы такой попался. Но я знала, что между спальней и полем боя огромная разница. Почему им важно какие у меня сексуальные наклонности? Они думали, что человеческая женщина не сможет противостоять чертовски горячему пришельцу? Черт, я всю свою жизнь была окружена горячими альфа самцами. Устойчивость не проблема.

Или они пытались доказать, что со мной что-то не так, потому что я ассоциировалась с женщиной над которой доминировал и пригвоздил к стене жаждущий и хорошо сложенный парень? Он не вынуждал меня. Я его не боялась. Я жаждала его. Я умоляла его. Не было никаких вспышек, если не учитывать тот факт, что я практически кончила, когда он достал до самого дна глубоко внутри меня. Я снова сжала мышцы своего лона, правдоподобность сна заставила меня затосковать по жару семени огромного мужчины, заполняющему меня.

Настала моя очередь откашляться.

Стук в дверь заставил надзирателя развернуться на каблуках с резиновой подошвой.

Вошла другая женщина в такой же униформе, но она несла себя с большей уверенностью и осведомленным поведением.

«Мисс Миллс, я Надзиратель Эгара. Смотрю, вы уже закончили тестирование».

У надзирателя Эгара были темные каштановые волосы, серые глаза, и поведение и замашки танцовщицы. Ее плечи были прямыми, тело уравновешенное и с прямой осанкой. Все в ней кричало об образованности, уверенности, изящности. Полная противоположность окружению, в котором я выросла. Надзиратель взглянула на планшет, который она принесла с собой. Я предположила, что кивок ее головы означал ее удовлетворение, но ее выражение было тщательно отрепетировано и ничего не выдавало.

Я хотела бы хоть часть ее выдержки, пока я ощущала как жестокий оскал выражается на моем лице: «Есть какая-то причина, по которой я привязана к этому креслу?»

Последнее, что я помнила, что сидела напротив маленькой мыши, которая сейчас практически съежилась рядом с уверенной надзирателем, и брала пилюлю из ее рук. Я запила ее большим глотком воды из бумажного стаканчика. Сейчас я была голой под ночнушкой − я чувствовала свою обнаженную задницу на твердом пластике − и связанной. И если бы я была во что-то одета, то только не в эту смешную медицинскую рубашку, а в униформу воина для моего введения в качестве бойца Коалиции.

Надзиратель посмотрела на меня и деловито улыбнулась. Все в ней говорило о профессионализме, в отличие от мыши.

«У некоторых женщин слишком сильная реакция на тестирование. Ремни для вашей же безопасности».

«Тогда вы не против, чтобы их теперь сняли?»

Я чувствовала, что с прикованными руками теряю контроль. И если была какая-то опасность, я могла пнуть нападавшего так как мои ноги были свободны, но они точно увидят меня во всей красе, если я подниму ногу.

«До тех пор пока мы не закончим. Согласно протоколу», − добавила она, как будто это