Молоко и мёд - Артем Рудик

Но это же, кажется, делало его идеальным местом для того, чтобы залечь на дно и, одновременно, остаться отличной базой для... ну что бы этот любитель кожи и расовой теории не планировал.

Конечно, просто прибиться к рецепшену и начать спрашивать о гостях было бы исключительно нагло. А в таком деле, когда я уже вот-вот могу достать свою цель нужна точность. Я прошёлся сначала вдоль нижнего ряда дверей, затем поднялся по лестнице и прошёл второй ряд, пока наконец не обнаружил комнату, из которой кричал всё тот же психоделический "Jefferson Airplane". На этот раз то была песня про таблетки, белого кролика и наркотрип. Кажется, джекпот.

Помимо музыки, внутри также кто-то довольно активно копошился, так что сомневаться в том, что хозяин дома, не стоило. Я постучал в дверь. Несколько минут неизвестный что-то судорожно делал, носясь по комнате. Я не боялся того, что он может сбежать, ибо задняя стенка отеля выходила в соседствующий таунхаус, так что единственное окно было с моей стороны. Если что, смогу его поймать.

Впрочем, кажется, бежать он и не собирался. Вскоре моим глазам уже предстала грубо пошитая кожаная маска собаки, выглядывающая из-за двери, удерживаемой цепочкой:

– Ты... принёс мне колёсики? – спросил он тяжело дыша и подрагивая всем телом, – Ты же принёс, да?

Прикидываться дилером мне точно не хотелось. Да я бы и не смог, ибо ничего не знаю о психоактивах. Поэтому я решил пойти более... экстравагантным путём для того, чтобы узнать, что мне было нужно:

– Я от Реджи. – сказал я и снял свою, куда более искусно сделанную, алюминиевую маску, выступавшую заодно и бронешлемом.

В его, казалось бы, смотрящих сквозь меня, глазах, блеснул огонёк страха. Понимая, что дело будет для него исключительно неприятным, он снял цепочку и пропустил меня внутрь своей захламлённой и дурно пахнущей комнаты. Входить в эту обитель было неприятно, тем более что на входе я во что-то наступил. И мне абсолютно не хотелось думать, во что именно.

Если бы не чёртова снайперская винтовка, абсолютно наплевательски оставленная в углу, да антропоморфный вид моего собеседника, эту мрачную конуру легко можно было принять за самый обычный притон. Собеседник мой и правда имел вид исключительно жалкий: полуголый, трясущийся, весь покрытый волдырями и какими-то неестественными чёрными стручковыми наростами, с повыпавшими зубами. Он был весь какой-то жалкий и исключительно замученный. Я всё же спросил его, хотя и догадывался касаемо наиболее вероятного ответа:

– Босс хочет знать, почему ты не занимаешься его поручением.

– Я-я... – он едва говорил, – Это всё это боль и пламя внутри! Оно жжёт! Жжёт! – он стал расчёсывать мерзкие нарывы на своём теле.

– Ты уверен, что сможешь что-то от него получить, кроме ощущения тошноты? – спросил обыденно внезапно появившийся Мартин.

Как только он появился, дрожащий и потрёпанный пёс испуганно отстранился от меня и крикнул:

– А что он здесь делает? – и, главное, указал прямо на моего призрачного наставника.

Я и сам удивлённо посмотрел на него:

– Он тебя тоже видит?

– Видимо мозг ему разъело ничуть не меньше, чем тебе травмировало. – тилацин пожал плечами, будто ничего необычного не происходило, – Я бы на твоём месте смутился, что это ты видишь то же, что еле живой наркоман.

– Я не наркоман! – запротестовал йокист, – Я просто пытаюсь снова увидеть то, что всегда видел... – он сделал паузу, а потом вдруг завопил, – ГИПЕРБОРЕЮ! ГИПЕРБОРЕЕЕЕЕЕЮЮЮЮЮЮЮ!!!! АРИИ-ПРЕДКИ ДОЛЖНЫ ВЗИРАТЬ НА МЕНЯ, А Я ДОЛЖЕН СМОТРЕТЬ НА НИХ, ЧТОБЫ ПОМНИТЬ ЗА КАКИЕ ВЫСШИЕ ИДЕАЛЫ НАШИХ ВЕЧНЫХ ПРОРОДИТЕЛЕЙ Я ВЕДУ РАСОВУЮ ВОЙНУ! ЧТОБЫ УНИЧТОЖИТЬ СЛИЗНЕЙ, КОТОРЫЕ ЖРУТ КАПУСТУ НАШЕЙ ЗЕМЛИ И ПОКЛОНЯЮТСЯ ЛОЖНЫМ ЕВРЕЙСКИМ ЯХВЕ БОГАМ, УВОДЯЩИМ ОТ СВЕТА ИСТИНЫ АРИЙСКОГО ЗНАНИЯ! НО РЕДЖИ ОБМАНУЛ МЕНЯ, ОН СКАЗАЛ, ЧТО Я СМОГУ ПРОИЗВОДИТЬ КИСЛОТУ САМ. НО НЕ СКАЗАЛ, ЧТО Я БОЛЬШЕ НЕ СМОГУ ВИДЕТЬ С ЕЁ ПОМОЩЬЮ! КАК ЖЕ МОИ ЗВЁЗДНЫЕ СВЕРХРАССОВЫЕ ПРЕДКИ БЕЗ МЕНЯ?!

– Антониев огонь. – поставил диагноз Мартин.

Я не мог с ним не согласиться. Что-то такое я видел уже во время эпидемий Антониевого огня, что проходили ещё во времена Российской Империи. Тогда крестьяне, массово травившиеся спорыньёй, тоже впадали в беснование, страдали, корчились, бились в агонии. Это объясняло и проклятые стручкообразные наросты на теле несчастного: они не просто так напоминали именно наросты спорыньи на ячмене.

– А ещё из этого гриба производят галлюциногенную кислоту. – обрамил мои мысли Австер, – Вот тебе и необычное проклятие...

– Да! Да! – продолжал вопить трясущийся пёс, – ИМЕННО! Я хотел, чтобы я мог производить ЛСД, но я не понимал, что она перестанет на меня работать! Чем только не приходится упарываться, чтобы вернуть себе видение! Ты должен ПОПРОБОВАТЬ!

С неожиданной прытью и силой для колечного наркомана, он вдруг рванул ко мне, сорвал с плеча один из мерзких стручков и пихнул в пасть. К такому повороту событий я был не готов, так что не успел ни уклониться, ни хотя бы попытаться сомкнуть рот. Чёртов стручок попал в мою глотку, сработал глотательный рефлекс, и я оказался в не самом завидном положении. Ибо сознание моментально поплыло, я начал терять чувство конечностей и падать в объятия небытия...

Печать пятая – Феликс – Мозговая гниль

Глубина подсознания, район рептильного мозга, ?? никогда ???? года

Лабиринт сознания вёл меня в какую-то странную область мозга. Куда-то глубоко-глубоко, туда, где я закапывал свои настоящие мысли. Это было даже более жутко, чем нырять в Альчеру. Потому что Альчера - отпечаток субъективного подсознания. Мир воли, как описывал его Шопенгауэр. Всего лишь не испорченная нашей точкой зрения копия нашего мира - мира ощущений.

Да, в Альчере, в