Как пятое колесо - Дмитрий Сысолов

этим не возникало. Мало того, что пацаненок был ещё совсем шмакодявкой, мало того, что он ревел на бегу, всхлипывая и теряя дыхание, так у него еще и обувь, похоже, не его размера. Вон как запинается бежит. И обувка хлопает, явно мотыляясь на слишком маленьких ножках. А на полпути он и вовсе потерял один из кроссовок, запнувшись им в очередной раз.

Не став его подбирать малец, всхлипывая, ломанулся в неприметный сарай. Юркнул в него и обратно не вышел. Санёк удивился. Днем они уже проходили здесь. Проверили и дом, и гараж. И в сарай этот заглядывали. Ничего там интересного. Всякое барахло. Тяпки, грабли, ведра, тряпки какие-то старые... Похоже, плохо смотрели. Тайник именно там.

Ломиться нахрапом в одиночку в темный сарай, где его может ждать засада (а ну как там есть и ещё парочка таких резких парней, как тот, которого Шрам недавно вырубил?), Саня не стал. Вот ещё! Вместо этого обошел сарай по кругу. В темноте было плохо видно, но главный следопыт анклава (хотя, с возвращением из Тюмени Лешего, наверное, всё-таки второй, а не лучший) чётко видел: Да в сарай (ну, или — из сарая) частенько ходили. Как не старались поменьше следов оставлять, а тропинку всё-таки набили. И да... Второго выхода из сарая нет. Все остальные стороны густо заросли крапивой в человеческий рост. Там никто не ходит. Так что...

Подойдя в двери сарая (с автоматом наготове, а вдруг кто выскочит?), Шрам запер дверь, просунув в проушину для навесного замка один за другим целый десяток всё тех же пластиковых хомутов. Нормально. Крепко держится. Дверь, конечно, это не руки. Тут их порвать куда проще. Но десяток зараз... Очень сильный человек должен быть. А ещё вот... Саня подпёр дверь каким-то брусом, найденным неподалеку. Всё: теперь никуда не денутся.

И Саня вернулся к своим. Как там без него ребята справляются? Как оказалось, неплохо. Леший успешно пришел в себя, а Юшка перемотала его голову бинтом. Крепко его пленник приголубил. Кожу рассадил. И это простой палкой! Что было бы, будь у него там какой-никакой наконечник? Ну а на голове всегда так. Малейшая царапина и с тебя крови натечет как с барана.

Пленник, кстати, тоже пришёл в себя. Правда, взгляд ещё мутный. Ну Шрам тоже не сдерживался когда увидел как он бездыханного Лешего шмонает. Погорячился, конечно. Но, взгляд хоть и мутный, но ярость и готовность умереть, но ничего не рассказать в нем и так читается. А и не надо! Играй тут в партизана, если хочется. Уже поздняк метаться. Накрыли вашу хавиру.

Повёл ребят за собой. Леший очухался, но идёт не уверенно, хоть и старается виду не подавать. Вот Юшка бодрячком. Придётся с ней внутрь лезть. Лёшка пусть за пленником и за подходами смотрит. А пленник, увидев куда они направляются, просто в лице переменился. Дёрнулся, попытался вырваться. Пришлось успокаивать.

– Идём мы с Витой. Лёха, ты смотришь за пленным и за округой. Не спорить! - прикрикнул Саня, доставая фонарик из кармана. Хороший у него фонарик. Маленький, но яркий. Причём, не на батарейках, а аккумуляторный. На зарядке. Как телефон заряжать надо. Очень удобно кстати. На прищепке. Вот только к чему его цеплять? На грудь, за карман? Ну, в принципе, можно. Руки свободны, вот только если придётся автомат к плечу вскидывать, своим же локтем его прикроешь. Не годится. Лучше бы всего на лоб, но головного убора у Шрама не было. Нет привычки. А и чёрт с ним! Зажал в зубах и подошёл к двери.

Хомуты на месте. Хотя изнутри кто-то явно пытался дверь открыть. Дёргались. Видно это. Но силенок не хватило. Жестом указав напарнице быть наготове, Саня вытащенным ножом срезал хомуты и отшвырнул ногой брусок. Распахнув дверь, он отшатнулся от неё, ожидая всяческого подвоха. Тишина. Луч света от его фонаря (кстати, надо бы подобные всем раздобыть. У Лешего есть свой, хоть и похуже, а вот девчонки во взвод пришли совсем без «приданого») выхватывал уже знакомую картинку обычного сельхозинвентаря. Грабли, тяпки, лопаты, лейки, ведра, шланги... И ни намека на то, что здесь где-то можно спрятаться. Хотя... Что это у нас вон в том углу лежит самый настоящий ковёр? Ну не ковёр, конечно. Половик старый и драный, но как странно он лежит! Не расстелен по всему объему сарая, покрывая весь пол, а сложен в четыре раза и лежит так, что на нем не стоит ничего. Хотя остальное пространство завалено основательно. Это ж-ж-ж неспроста.

Указал рукой девчонке на него. Она понятливо кивнула. Подошла к краю и резким движением сдёрнула палас. Бинго! Под ним находился люк, деревянная крышка которого просто бросалась в глаза на земляном полу. Наведя автомат на люк, Шрам опять же рукой жестом (блин, ну в зубах фонарик держать замучаешься. Нижнюю челюсть уже судорогой сводит. Надо всё-таки налобный раздобыть. Ну или кепку какую, чтоб цеплять на неё) приказал Юшке открыть. И снова резкое движение и готовность к действию... Но нет. Не выскакивает из темноты подвала страшный монстр-людоед. Тихо все.

Подойдя к люку заглянул, посветив вниз. Пусто. Никого нет. Пол метрах в двух с половиной внизу. Пол из кирпичей, поставленных на ребро. Лестницы нет. Хотя должна была быть. Вон следы её угадываются. Там где упирались — кирпичи покрошены. Похоже, металлическая была. Ну и что делать? Прыгать вниз? Ноги можно поломать. Да и неизвестно что там внизу ожидает. А вдруг только приземлишься, распрямиться не успеешь, а тут на тебя с топором кто выскочит? Что-то никак не не тянет прыгать. Кричать туда: «Эй, есть там кто? Выходи»? Не смешно. Надо лезть.

– Там в соседнем доме, в гараже, — начал Шрам, вытащив фонарик изо рта и подвигав онемевшей челюстью, — тоже погреб есть. Там лестница примерно такой же длины. Сходи за ней. Я покараулю.

Девчонка неохотно кивнула. Вряд ли она боялась шарахаться одна по ночному посёлку. Девка-то боевая. Скорее наоборот, боялась, что пропустит «самое интересное».

– Фонарик у Лёшки возьми, - уже в спину ей сказал Саня и снова стал рассматривать пол в подвале. А там точно кто-то есть! Пару раз он улавливал едва слышные шорохи и разок показалось, что заметил какое-то движение. Попытки же установить контакт провалились. Стоило ему всё-таки произнести эту тупую фразу: «Эй, я тебя вижу, выходи», как движение тут же прекратилось.

Впрочем, Виталина обернулась очень быстро. Точно - боится пропустить всё веселье.

– Опускай,