Как пятое колесо - Дмитрий Сысолов

И не зря, как оказалось! Стоило ножкам новой лестницы прикоснуться к полу, как откуда-то из-за края видимости кто-то выскочил и попытался ухватиться за лестницу, явно намереваясь и её втянуть внутрь.

Ба-бах!

Выстрел прозвучавший оглушительно в замкнутом помещении, заставил Юшку аж подскочить от неожиданности. А неизвестного похитителя лестниц исчезнуть в мёртвой зоне. Стрелял Шрам, ясен пень, просто в пол. Убивать никого не хотелось. Хотя, сдерживаться становилось всё труднее и труднее.

– Прикрывай, — промычал Саня, не разжимая зубов и поставил ногу на первую ступеньку. Спускался он буквально по миллиметру, наклонившись как можно ниже, чтоб пораньше рассмотреть своего противника. Вот уже и потолок подземного сооружения. Опустив голову чуть ниже Шрам бегло осмотрел помещение. Погреб. Обычный такой погреб, с полками, на которых покоятся банки с соленьями и компотами, бункер для картошки. Вот лежит и «сбежавшая» лестница, точно железная. А вот в дальнем углу, похоже, и есть неуловимые прятальщики.

Старшая, девушка с закрытыми глазами (фонарик, что ли её слепит?) стояла впереди, одной рукой вытянув в сторону Шрама нож, а второй прикрывающая спрятавшихся за её спиной малышей. Один, два, три... Четыре. Все мелкие. И все, как один, ревут. Беззвучно! Рты раззявленны в немом крике, а наружу не прорывается ни звука. Только слезы катятся по щекам. Именно этот беззвучный плач и пробрал Шрама особо. Он успел насмотреться на всякое. Но подобное встречал впервые.

– Привет! — с трудом вытолкнул он, добравшись-таки до пола и вытащив опостылевший фонарик изо рта. — Не бойтесь нас. Мы НЕ цыгане.

И он с изумлением смотрел на бессильно оседающую девушку, выронившую нож на пол и опустившую вниз лицо. Похоже, он нашел-таки правильные слова.

Глава 8

Никогда не умел долго болеть. То есть, болеть вообще не умел, но чтоб вот так долго — особенно. Обычную легкую болезнь вообще на ногах привык переносить. Ну а если конкретно свалит, то лечь и спать двое-трое суток, только изредка вставая в туалет или попить. Типа: сон всё лечит. И это работало. Ну иногда еще таблетками помогал, если совсем тяжко. Обычными анальгетиками. Таким макаром я и ТАМ тот местный коронавирус перенес. Даже к врачам не обращался. Просто сам отлежался. Хотя реально — тяжело было. Порой мелькали мысли, что уже и не встану. Но поднялся же, и уже через неделю на работу вышел, как ни в чём не бывало. Хотя температурил ещё. Но с 39-40 до 37 опустилась - значит, считай, всё и прошло. А лежать на кровати день за днём — больше просто сил уже не было. Ну не умею я долго болеть.

Вот и тут. Сколько я уже провалялся? В отключке дня два-три, да как очнулся, столько же. А уже осточертело всё до невозможности. И, главное-то, сделать ничего невозможно! Малейшее движение вызывает сильнейшую отдышку, словно двадцатикилометровый кросс пробежал. Вот и остаётся только головой работать. Даже говорить много не получается. Опять-таки, задыхаюсь. Приходится писать.

А работы реально накопилось в анклаве без меня. Много! За год не разгребешь. Вон ко мне сюда каждый день делегации с Малиновки ездят. Хотя, вообще не ближний свет (и это ещё мягко сказано!). Через весь город переться. И потом, ещё и за городом. Километров сорок только в одну сторону. Но, ничего — ездят. Ибо, меня перевозить (что было бы логичнее) доктор Лиза категорически запретила. «Растрясете, мол. Не доедет он у вас. Окрепнуть надо.» Вот и приходится моим "генералам" ко мне на планерку за тридевять земель мотаться.

Ладно хоть, Сова тут, под рукой. Софья поселилась по соседству, в одной комнатке с караульным взводом Белки, а теперь, по совместительству, и моей личной охраной. Лиза, кстати, этим была не очень довольна. Лишних пять ртов добавилось. Причём, не прикажешь им же прямо... Впрочем, уже немного зная Лизу, я не сомневался - очень скоро все девчонки, не несущие в каждый конкретный момент службу по охране моей драгоценной тушки, рано или поздно будут приставлены к какому-нибудь общественно-полезному делу. Как это уже случилось с Малинкой и Ведьмой. Никаких сомнений.

Так вот, насчет Совы. Хорошо, что она рядом. Без неё работать у меня получалось бы в разы хуже. Нет. Что не говорите, а толковый секретарь — это великое дело. И глуп тот, кто считает что главная обязанность секретарши приносить кофе да раздвигать ноги по команде. Нет, есть, конечно, и такие, но и секретарем их называть бессмысленно. Это проститутки на должности. В делах от них пользы ноль.

А ещё я видел, что Сова очень хочет поговорить со мной наедине. К гадалке не ходи, что именно про то, что у нас произошло там... В Колизее. Как нам дальше-то быть? Не то, чтобы права какие-то заявить на меня, типа соблазнил - значит и я тебе не безразлична. Мой теперь (хотя, и такое исключать нельзя), но отношения выяснить. Прояснить, точнее. Как относиться-то друг к другу дальше?

А я... Я малодушно откладывал этот разговор. Мне было банально стыдно. По большому счету я соблазнил маленькую девочку. И пусть тогда там в Колизее всё казалось естественным и единственно правильным (да что там говорить: мы оба считали, что возможно последние дни и часы там живем), но по прошествии времени стало видно какую ошибку я совершил и какую свинью подложил сам себе.

Полгода у меня здесь не было женщин. Добродетель была чуть ли не единственным якорем, остававшемся у меня от прежнего воспитания. И вот пройдя по краю смерти, заглядывая ей в лицо, я сорвался. Или сломался? Можно и так сказать. За какие-то две недели переспал сразу с тремя несовершеннолетними. Сомнительный «подвиг», чего уж там. Причём, если с кем-то из этой троицы я и мог бы действительно создать отношения, то это была бы Хиросима. Единственная из троицы, кто, как раз, погиб. И, если, с Фокс всё было ясно и никаких моральных терзаний в отношении неё я и не испытывал, то вот с Совой всё куда как сложнее.

Я высоко ценил её как специалиста. Ее талант и работоспособность, но совершенно не видел её рядом с собой, как жену. Я ни кому этого не говорил, но из всех малиновских девчонок больше всего шансов было, как не странно, у Василисы. Эльба?... Эльба привлекала меня как девушка, определенный сексуальный интерес присутствовал и не слабый, но и