Основатель – 7 - Сергей Шиленко

Интересно. Я кивнул, но ничего не сказал, позволяя ей продолжать.

— И… когда дракон впадает в спячку, он отказывается от власти лидера, пока не проснётся. Поскольку никто не может ставить под сомнение спячку — это право каждого дракона — передача власти происходит немедленно, как только кто-то обнаруживает своего лидера отдыхающим.

Я медленно кивнул. Я начинал понимать, к чему она клонит.

— Ты хочешь заставить Хемиша впасть в спячку?

Дракия кивнула.

— Мы всеми силами стараемся не убивать своих. Иначе его бы разорвали на куски в ходе кровавой революции много лет назад. Но в старые времена, когда великие двенадцать императоров правили Алепией, возникали конфликты, требовавшие творческих решений. Способ усыпить лидера на пару сотен лет часто позволял тем, кто ниже по статусу, всё исправить. Затем правитель просыпался, ему приписывали все заслуги, и он не мог отказаться от такой похвалы. Спячку нельзя ни ставить под сомнение, ни объяснять.

— Это кажется довольно опасным и сложным, — сказал я. — Ираида говорила мне, что есть другой способ, что, возможно, если вы все согласитесь пойти… — я осёкся, когда Дракия бросила на меня полный муки взгляд.

— Он раскусил мой блеф ещё до твоего возвращения. Поклялся, что никогда добровольно не вернётся домой, а затем пригрозил, что забрать его можно только силой. Мы не можем сражаться с нашим лидером, но он, если пожелает, может сурово наказать нас за неповиновение, — объяснила Дракия. — И его терпение на исходе. Это единственный выход.

Мне стало не по себе от перспективы обманом усыпить дракона, который был сильнее обоих моих телохранителей. Нож, один раз взглянув на этих драконолюдей, обронил, что ни он, ни Глыба ничего не смогут сделать, чтобы защитить меня от их гнева. «Действуй осторожно, — предупредил он. — Потому что мы и двух секунд против них не продержимся». Я сомневался, что и чудовищный пёс Глыбы чем-то поможет.

— Ты выглядишь обеспокоенным, — сказала Дракия. — Но не стоит. Мне не нужно, чтобы ты подсунул ему отвар, это задача для драконорождённых, которые хотят узурпировать его власть. Мне просто нужно, чтобы ты нашёл для меня ингредиенты.

Я вздохнул с облегчением.

— Камень с души.

— Не спеши радоваться, — предупредила она. — Эти ингредиенты не так-то просто найти. Я не осмелюсь их записать. Ты должен запомнить их. Найди их и возвращайся сюда. Не бойся Хемиша, он не сможет применить к тебе насилие, пока не узнает о нашем сговоре.

— Ты уверена, что это единственный способ? — спросил я.

Мне не хотелось признавать это вслух, но внутри разгорался знакомый конфликт. Я почувствовал укол вины при мысли о том, чтобы вырубить Хемиша и силой вернуть его домой, особенно после того, как он так отчаянно не хотел этого. В то же время холодная логика подсказывала, что это разумное решение.

— Послушай, — сказал я, — может быть, есть другой подход? Компромисс? Я понимаю его позицию — парень не хочет возвращаться с поджатым хвостом. А что, если мы предложим ему… скажем, почётную миссию? Что-то, что позволит ему сохранить лицо?

Дракия покачала головой с выражением, которое напомнило мне опытного корпоративного юриста, объясняющего наивному клиенту суровые реалии.

— Ты думаешь, как человек, Алексей. Но Хемиш — дракон, и его логика работает иначе. Для него любое возвращение домой по твоему приглашению равносильно капитуляции. Он видит в тебе представителя отца, а значит, любая сделка с тобой — это подчинение воле Старшего Дракона.

— А что если я уберу себя из уравнения? — настаивал я. — Пусть это будет ваше внутреннее решение, а я просто предоставлю транспорт…

— Ты боишься променять счастье одного дракона на безопасность и процветание сотни? — перебила меня Дракия, и в её голосе прозвучали нотки, которые заставили меня вспомнить самых опасных переговорщиков из моего прошлого. — Разве ты не экономист? Не человек, который понимает ценность?

Чёрт. Она использовала против меня мои же принципы. Классический приём — развернуть аргументы оппонента против него самого.

— Это не так просто, — ответил я, уже чувствуя, как почва уходит из-под ног.

— Не так просто? — Дракия наклонила голову, и свет фонаря сделал выражение её морды ещё более жёстким. — Ты же тот самый человек, который наладил капиталистическую торговлю через океан? Который принимал решения о тысячах рабочих мест, о судьбах целых предприятий?

Как она, чёрт возьми, так хорошо разбирается в корпоративном управлении? Ираида, наверняка. Или местная разведсеть была лучше, чем я думал.

— Скажи мне, — безжалостно продолжала Дракия, — когда ты закрывал неэффективные филиалы, ты думал о каждом уволенном клерке? Когда поглощал конкурентов, ты переживал за их владельцев? Или ты считал прибыли и убытки?

— В бизнесе это называется рационализацией активов, — ответил я, понимая, что попадаю в её ловушку. — Сохранение нескольких рабочих мест за счёт банкротства всей компании никому не помогает.

— Вот именно! — Дракия выпрямилась. Она загнала меня точно туда, куда хотела. — Хемиш — это твоя неэффективная дочерняя компания. Она несёт убытки и тормозит развитие всего холдинга. Его личная гордыня стоит на пути процветания сотни драконов-филиалов.

Она была хороша. Очень хороша.

— Ты понимаешь, что сравниваешь живое существо с бизнес-активом? — попытался я контратаковать.

— А ты понимаешь, что сравниваешь свой сентиментальный дискомфорт с реальными страданиями сотни семей? — мгновенно парировала она. — Пока мы здесь торчим, наши родственники думают, что мы мертвы. Наши дети растут без родителей. Наши старики умирают, не дождавшись внуков. И всё это потому, что один эгоистичный дракон не может признать свою ошибку.

Мои аргументы рассыпались. Каждое возражение она оборачивала против меня с хирургической точностью.

— Слушай, — сказал я, пытаясь сменить тактику, — даже если я соглашусь с логикой… есть же риски. Что если что-то пойдёт не так? Что если он не проснётся? Что если узнает?

— Риски? — Дракия усмехнулась. — А что если мы останемся здесь ещё на сто лет? Что если кто-то из нас сломается от тоски по дому? Что если Хемиш в своём упрямстве заведёт нас ещё дальше? Ты считаешь только риски действия, но игнорируешь риски бездействия.

Она была права, и мы оба это знали. В деловом мире я бы уже давно принял решение. Эмоциональные соображения одного человека против благополучия коллектива — это даже не дилемма. Это арифметика.

— Хемиш не заслуживает