Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса VIII - Ваня Мордорский

— ВАН! — бросились ко мне лисы, но остановились в нескольких шагах.

— Тихо, хвостатые. Не сейчас… — еле разлепив губы сказал я.

И ты, учитель. Тоже ничего не говори… Только помешаешь…

— Всем молчать! — раздался голос Ли Бо, — Мой ученик занят важным делом. Не подходить к нему и не отвлекать. Это всех касается.

Сил улыбнуться не было.

Я закрыл глаза и углубился в себя.

Там, в глубинах моего сознания, они ждали. Светящиеся точки, каждая уникальная, каждая — целая вселенная воспоминаний и эмоций. Но теперь в них не было боли. Была только благодарность и… готовность.

Готовность идти дальше.

Пора, — мысленно сказал я им, — Пора вам идти домой…вы подзадержались.

И я начал отпускать их. Одну за другой. Одну за другой.

Первой ушла детская душа — мальчик, который звал маму. Из моей груди поднялся крошечный светлячок, белый и чистый, как первый снег. Он завис надо мной на мгновение, словно прощаясь, а затем устремился вверх, к звездам.

За ним последовала молодая мать. Ее светлячок был золотистым, теплым.

Следующим ушел старик. Его огонек мерцал мудро и спокойно.

Один за другим светлячки поднимались в небо. Белые, золотые, серебряные, голубые, розовые — каждый своего неповторимого оттенка. Небо наполнилось летящими душами, и зрелище это было одновременно печальным и прекрасным.

Я помнил каждую из них. Все они оставили след в моей душе, как зарубки на дереве.

Ведь душа — это не просто энергия, не просто жизненная сила, которую можно измерить или накопить. Душа — это история каждого существа, записанная в самой ткани бытия.

Все они были. Они жили. Они существовали.

Вот почему Небо видит всё. Потому что оно и есть всё — каждая прожитая жизнь, каждая пролитая слеза, каждый момент радости.

Это и есть путь Праведника. Не в накоплении силы, не в поражении врагов, а в том, чтобы помогать душам найти дорогу домой.

Я лежал и смотрел в звездное Небо. Оно казалось невероятно далеким и одновременно очень близким. Словно стоило протянуть руку — и я смогу его коснуться.

Оно смотрело на меня, а я на него.

Души… Их было уже не видно. Думаю, кроме меня и моих спутников их никто и не видел. Они были крошечными.

Лисы осторожно забрались мне на грудь, принюхиваясь.

— От тебя пахнет… странно, — сказала Хрули.

— От него пахнет Небом, — тихо сказала Ло-Ло, подползая ближе.

Да. Во мне что-то изменилось, только я еще не знал что.

Глава 8

Душу наполнило облегчение. Громадное облегчение. Именно его я испытал, когда отпустил все эти души в Небо.

Сотни жизней прошли через меня. Сотни историй, каждая уникальная, каждая — целая вселенная переживаний. Я помнил их все. От первого до последнего мгновения. Материнскую любовь. Детский страх. Старческое сожаление. Все эти эмоции, все эти воспоминания оставили отпечаток в моей душе. Хотелось сказать им туда, вверх: «Я вас не забуду».

Такое не забывается.

Я лежал на холодной, даже неприятной земле, — ее еще предстояло очистить, — и смотрел в бесконечное звездное Небо. Очень быстро наступили сумерки, а за ними сразу и ночь.

Мое тело было истощено, и каждая мышца ныла от усталости, будто я переносил огромные тяжести. Впрочем, что может быть тяжелее чужой души, чужой жизни?

Я вздохнул. Душа была спокойна. Конечно, среди душ них было много поврежденных, ведь все они что-то потеряли, какую-то часть своих воспоминаний, но главное — искра их «Я» была жива.

В отличие от тех, кто теперь был в слезе Святого. Помочь им было уже не в моих силах. Не на этой ступени развития. Для подобных вещей я пока слишком слаб.

Слеза, — хотя какая это теперь слеза, — по размерам напоминала огромный драгоценный камень. Если раньше она была словно «неактивна», то теперь радужный свет постоянно источал мягкое тепло. Тепло эссенции душ внутри.

И если раньше я знал, что в критических ситуациях Слеза Святого мне поможет, что я могу ее использовать, то теперь использовать ее было равнозначно тому, чтобы использовать Души. Так что после случившегося она нужна для одного — для того, чтобы отправить ее вместе с душами на Небо, где они найдут свое место. И, думаю, это в прямом смысле придется сделать вручную, когда я стану сильнее.

Я не думал о том, правильно ли поступил. Так было надо.

Да, Ли Бо был недоволен и негодовал от моего «необдуманного поступка» лезть внутрь Небесного Артефакта. И со стороны могло действительно показаться именно так, но когда я шагнул внутрь Урны, я был абсолютно уверен, что он, — артефакт, — не сможет мне навредить.

Его прямая и единственная задача — воздействовать на души. А моя душа — она особенная.

Тут в игру вступал нюанс, о котором Ли Бо и мои спутники не знали.

Контракт.

Контракт — это не только обязательства, но и защита души. Вот почему тот псевдоБудда, посылающий меня, был уверен, что пока я не исполнил контракт, я никуда не убегу даже после смерти. И ведь действительно не убегу.

На моей душе божественные символы, которые просто не допустят постороннего вмешательства. Интересно, знало ли божество, что этот контракт послужит мне защитой? Или это был просто побочный эффект? Не знаю. И вряд ли узнаю, пока не выполню условия и не установлю тот самый алтарь.

И хоть я знал, что на мне и так защита, я все равно пытался сопротивляться воздействию урны…сам. Пытался не доводить до того момента, когда нейросеть активируется. И у меня это получалось.

Со временем я, конечно, выполню условия контракта и ликвидирую созданные самим собой последствия.

Неприятно было об этом думать, но и отмахиваться было нельзя.

Ладно…еще время есть, и более чем достаточно.

— Ван? — осторожно позвал Лянг. — Ты как?

— Хорошо, — ответил я, поднимаясь. — Очень хорошо.

— Ты… другой… — тихо подошла ко мне Хрули, — Ты пахнешь.Небом, что-ли.

— Ой, как будто вы знаете как пахнет Небо, — фыркнул Бессмертный.

— От тебя пахнет не только Небом, — добавила Джинг, не обращая внимания на слова Ли Бо, — но и… ими. Теми, кого ты спас.

Наверное…она была права.

Я потрогал грудь. В душе было странное ощущение.

После того, как я принял в себя боль всех этих людей, а потом отпустил их души на