Золотая печатная машинка - Карстен Себастиан Хенн

Когда Эмили вернулась спустя несколько минут, Дресскау был в приподнятом настроении. Он даже улыбался, хотя на его лице улыбка больше походила на гримасу. Улыбающийся учитель был крайне взволнован. Лассе стоял у входа в зал.

– Что случилось? – спросила Эмили тихо.

– Зои нашла книгу, в которой было что-то примечательное.

– Что именно?

– Я не успел увидеть: Дресскау сразу ее выхватил. Но, судя по всему, там на корешке есть разрез и какой-то карман. Он осмотрел эту дыру и сказал, что туда вставлялась авторучка.

Эмили попыталась изобразить удивление:

– Правда? С ума сойти. Разве такое возможно? – Ее голос слегка дрогнул.

– Это не все: дальше еще интереснее.

– Рассказывай скорее!

– Дресскау под лупой обнаружил на краях разреза следы. Мелкие частички золота.

21

К сожалению, репетиция разговора с пернатым питомцем была далека от реального диалога. На просьбу быстренько поговорить с родителями по видео бабушка Роза ответила вовсе не «Телефон! Гр-ромкий тон! Мама! Папа! Лапа!». Вместо этого она сказала: «О, как неожиданно! В прошлый раз ты предпочла спрятаться в своей комнате. Получается, передумала? В любом случае, думаю, тебе стоит немного подождать. Тогда ты поймешь, как это может быть неприятно». И почему все не могут быть такими, как Клауд? Тогда мир точно был бы лучше.

Только после того как Эмили на протяжении всего ужина хранила скорбное молчание, бабушка Роза сдалась и организовала видеовстречу. Наверное, звонок и без того планировался, но бабушке хотелось дать Эмили немного подумать над своим поведением.

В Дубае было на три часа позже, поэтому, когда родители появились на экране компьютера, они выглядели уставшими.

– Привет, солнышко! – Они махали руками так активно, будто она стояла на далеком берегу. Эмили помахала в ответ.

– Привет, Мумрик! – Папа подмигнул ей. Это была одна из шуточек, понятных только им двоим. Эмили ответила тем же.

– Я так рада тебя видеть! Мы очень по тебе скучаем! – как всегда, первой заговорила мама. Папа занял второй план и почти не двигался. Прямо как комнатный цветок. Только с глазами и бородой.

– И я! До луны и обратно. И это не только про мою любовь, но и про то, как вы далеко!

– Мы рады, что ты снова захотела с нами поболтать…

У Эмили в груди все сжалось:

– Просто иногда это трудно: я снова вижу вас и…

– Не нужно ничего объяснять, милая. Мы все понимаем!

Тоска по родителям закипала в Эмили, как молоко в кастрюльке. Нужно держать себя в руках, чтобы не дать ей перелиться через край. Если это случится, она уже не сможет собраться с мыслями. А это было важно.

– Могу я кое-что спросить?

– О чем угодно, ты же знаешь.

– Вопросы могут показаться странными, но это для… школьного сочинения. Хочу как следует подготовиться.

– Это замечательно.

– Хорошо, но ты не удивляйся, просто ответь.

– Давай, мы справимся.

Эмили довольно кивнула:

– Ваш начальник, ну, то есть бывший начальник, который обанкротился… Какие книги он читал?

– Книги? Господин Рункель?

– Романы. Какие романы ему нравятся?

– Это очень странный вопрос. – Мама Эмили посмотрела на мужа. – Может, ты знаешь?

Он нахмурился:

– Как-то на рождественском празднике мы все получили в подарок его любимую книгу. Как она называлась? Я тогда ее так и не прочел.

– И тебе это нужно для школьной работы? – Мама задумчиво надула щеки.

– Да, это будет сочинение про то, каким людям какие книги нравятся. И мне нужно написать что-то про начальника.

– Мы можем спросить своего руководителя тут, в Дубае.

Такого ответа Эмили не ожидала. Нужно было срочно что-то придумать!

– Хм… нет, это… не поможет, к сожалению. Потому что я…

– С тобой все в порядке, солнышко? Ты что-то тяжело дышишь.

Идея наконец осенила Эмили!

– Я уже навела справки об этом Рункеле! Да, именно поэтому. И я уже часть написала. Довольно большой кусок работы. А с вашим новым начальником мне придется все делать с нуля. – Она убедительно изобразила молящий взгляд.

– «Возвышение волка»! Вот как она называлась! – Папа Эмили захлопал в ладоши. – Это история про парня, который сколотил состояние во времена золотой лихорадки в Клондайке, потому что продавал инструменты золотоискателям по завышенной цене. Это была священная книга Рункеля!

Мама ударила себя по лбу:

– Ах да, конечно! Мой экземпляр, должно быть, все еще лежит на полке в нашей комнате, упакованный в подарочную бумагу. Солнышко, чего ты так сияешь?

– Да так, ничего.

Повисла пауза. Вдруг папа Эмили наклонился ближе к камере:

– Слушай, Мумрик. Прежде чем тебе нужно будет идти спать, я хотел тебе кое-что сказать. Нам очень жаль, что мы задержимся тут. Мы с мамой сделали все возможное, чтобы этого избежать! – Он нервно провел ладонью по волосам.

– Все в порядке. Скоро все будет хорошо. Поверь мне, не переживай. Все будет отлично!

– Вообще-то мы хотели успокоить тебя, – сказала мама. – Но так тоже ничего. – Она посмотрела на свои наручные часы. – Тебе уже пора, да?

– Да, но я очень рада, что мы смогли сегодня увидеться.

Родители отправили Эмили воздушный поцелуй:

– Мы тебя очень любим, помни об этом!

– Скоро вы сможете сказать мне это дома.

– Что? Ты о чем?

– И я вас очень сильно люблю, тоже не забывайте!

Она отключила связь. Затем побежала в комнату родителей и стала искать запакованный подарок. Вскоре девочка нашла любимую книгу Рункеля с большим золотым самородком, нарисованным на обложке.

Вот она – ее книга на ночь. Неважно, сколько времени уйдет на чтение, – главное, что завтра родители наконец вернутся!

22

– Эмили? – Кто-то тряс ее за плечо.

Почему ее дергают? Почему кому-то вообще позволительно так грубо с ней обращаться? Она никому ничего не сделала, и тут было так уютно и спокойно, а голова устала и потяжелела, как у медведя в спячке.

– Эмили! – Теперь ее трясли так сильно, что пришлось разлепить глаза.

– Бабушка Роза? – Должно быть, она уснула, пока читала. Наверное, уже пора вставать. Обидно! – Еще пять минуточек…

Раздался смех. Эмили резко проснулась.

– Ты себя плохо чувствуешь? – Фрау Шнайдер потрогала лоб девочки. – Немного горячий.

Сдвоенное занятие по немецкому. Видимо, она писала карандашом, потому что он отпечатался у нее на щеке. Вау. Просто супер. Вот о таких моментах люди вспоминают на встречах выпускников даже спустя тридцать лет.

– Перестаньте смеяться, – сказала фрау Шнайдер. – Эмили плохо себя чувствует. – Она снова наклонилась к девочке. – Ты, наверное, не выспалась сегодня, да?

– Да, именно так. – Ни капли лжи. Это была чистая правда.

– Давай иди домой и поспи. Учиться в таком состоянии бесполезно. Может, позвонить твоей бабушке, чтобы она тебя забрала? Или сама справишься?

– Я могу сама.

– Уверена? – Фрау Шнайдер была обеспокоена.

– Определенно.

Краем глаза Эмили заметила, что Лассе тоже выглядит встревоженным. Как и Фредерик, который немало удивился, когда осознал, что Эмили понимает, как прочитать его взгляды.

– Может, я потом занесу ей домашнюю работу? – спросила Зои.

Фрау Шнайдер кивнула:

– Это будет очень мило с твоей стороны. А теперь давайте все вместе продолжим урок. Все, кроме Эмили. Сейчас у нас с вами будет незапланированный диктант. Возражения не принимаются, иначе я добавлю пару лишних предложений, да посложнее.

В классе повисла тишина. Эмили едва сдержала улыбку. Она заснула на уроке, а ее отпустили домой, еще и диктант писать не пришлось. Мир был несправедлив, но в кои-то веки это ее обрадовало.

Когда она входила в секретную библиотеку, что-то пошло не так, как обычно. Эмили не успела ничего разглядеть, как услышала металлический лязг. Страх обрушился на нее, как безжалостный град, и девочка упала на колени, готовая в любой момент броситься обратно.

Водоворот слов утих, глаза приспособились к свету, а на одной