Тактик 8 - Тимофей Кулабухов

Прошу прощения, Эрик, но пару минут назад у тебя был совсем другой приказ. Что-то там про государственную измену и трибунал. А теперь ты предлагаешь мне спасти королевство Маэн. Это здорово нервирует и сбивает с толку.

— Ты должен был идти на Эркфурт! — прошипел он. — А попёрся к своему Вальяду! Ты ослушался меня, ты ослушался генерального штаба и короля.

— Я не интегрирован в военные структуры Маэна, так что извини.

— «Извини» — это не правильное слово! Правильное слово «трибунал», где ты бы молил о прощении и возможно, тебе была бы дарована возможность её получить.

— Я не маэнец и мне не нужно прощение маэнского короля, — огрызнулся я. — И план тот был дерьмом, который превращал меня в командира очень большого отряда самоубийц. Я так не работаю.

— А как ты, стесняюсь спросить, работаешь?

— А как Мейнард учил! Приказ давай, письменный! Вдруг, пока я буду штурмовать Порт-Арми, из столицы прискачет гонец с новым приказом? Например, снова арестовать меня, но на этот раз за превышение полномочий?

Он стиснул зубы.

— Я действую в интересах короны, — процедил он. — Будет новый приказ, выполнишь и его.

— У меня и этот-то пока лишь на словах, — спокойно ответил ему я. — И именно поэтому, чтобы избежать в будущем недоразумений, я хотел бы получить этот при-ка-з… — я произнес слово по слогам, — … в письменном виде.

Моя просьба повисла в воздухе, как звонкая пощечина. Эрик засопел как большой бурундук.

Письменный приказ — не просто формальность. Это официальный документ. Доказательство. Страховка. Моя официальная индульгенция на захват дальней провинции в условиях ухода не в направлении вражеской столицы Монт, а в противоположном направлении.

— Ты смеешь сомневаться в слове лорда-советника? — сделал последнюю попытку он.

— Я в виде текста всё лучше воспринимаю. Вдруг я что-то не так понял? — мой голос был сама любезность. — А сомневаюсь я в политической стабильности королевства Маэн и политике её правителя. А то ты там меня собрался всех моих званий лишать и всё такое. Сегодня я лорд-командующий, а завтра — козёл отпущения. Я хочу быть уверен, что, когда я буду проливать кровь своих людей за это королевство, меня не назовут мятежником.

Я сделал шаг назад, давая ему пространство.

— В конце концов, это же в твоих интересах, — добавил я с обезоруживающей улыбкой. — Представь, какой прекрасный отчёт ты предоставишь королю Назиру. «Прибыл на место, оценил обстановку, выявил новую угрозу, отменил неактуальный приказ и отдал новый, единственно верный в сложившейся ситуации. Герцог Кмабирийский действует под моим личным командованием и по моему письменному распоряжению». Звучит, не так ли?

— Чернила. Перо, — бросил он, не глядя на меня.

Я молча указал на чернильницу и подставку с перьями, стоявшие на углу стола.

Он схватил перо с такой силой, будто хотел его сломать. Обмакнул в чернила, так что брызги полетели на стол, и с яростью склонился над чистым листом пергамента.

Он писал быстро, яростно, перо скрипело, царапая пергамент. Каждое слово было выведено с силой, словно он не писал, а высекал их в камне. Я стоял напротив, молча наблюдая за ним. Это был момент моей полной и безоговорочной победы. Я избежал трибунала и даже получил карт-бланш.

А заодно у меня теперь появилась полная определённость в направлении боевых действий.

Закончив, он не стал перечитывать. Он сунул перо обратно в чернильницу, схватил лист и, даже не просушив чернила, протянул его мне.

— Вот, подавись, — процедил он.

Я аккуратно взял документ, стараясь не смазать текст. Чернила ещё блестели во влажном свете луны. Текст был коротким, рубленым, как удары топора. Но в нём было всё, что мне нужно.

Именем Короля и по праву, данному мне как лорду-советнику, приказываю:

Герцогу Росу Голицыну Кмабирийскому, командующему армией «Штатгаль», немедленно выдвинуться в провинцию Газария.

Цель: нейтрализация власти герцога Ирзифа фон Мкайдзина, установление контроля над городом Порт-Арми и ликвидация всех враждебных сил, угрожающих безопасности королевства Маэн на западных территориях, включая, но не ограничиваясь, силами Бруосакского королевства и их наёмниками.

Герцогу предоставляется полная автономия в выборе средств для достижения поставленной цели.

Лорд-советник Эрик Мэнсфилд.

Я медленно, с наслаждением, прочитал текст дважды. Ключевые слова прыгали мне в глаза: «армия 'Штатгаль»«, 'полная автономия», «ликвидация всех враждебных сил». Даже в гневе Эрик не действовал просто так.

С одной стороны, он легитимизировал мою армию под её собственным именем, а не как «Первую добровольческую армию Маэна». Он признал это изменение и моё право на самостоятельные действия… Относительно

Однако этим же он вывел действия Штатгаля в сферу моей ответственности. То есть, если что-то пойдёт не так, он придёт снова, чтобы меня убить.

Эрик думал, что использует меня. Что он нашёл способ направить мою силу в нужное нам обоим русло, сохранив возможность в будущем договариваться со мной, как с простым наёмником, которого можно будет отблагодарить или убрать по своему усмотрению.

Мы оба понимали, что этот документ — не приказ.

Это была своего рода декларация независимости.

Я аккуратно свернул пергамент и убрал его во внутренний карман.

— Спасибо, Эрик, — сказал я с искренней теплотой. — Ты даже не представляешь, как сильно ты сейчас помог своему королевству.

Он ничего не ответил.

Эрик медленно поднялся из кресла. Он больше не смотрел на меня с ненавистью. Вместо этого на его лице появилось выражение усталого превосходства, будто он только что закончил утомительную, но необходимую лекцию для нерадивого ученика. Он тщательно отряхнул невидимые пылинки со своего синего плаща (интересно, что носить его имеют право только члены гильдии, значит он тоже, помимо политических статусов — синий маг)

— Не радуйся раньше времени, Голицын, — его голос был ровным, почти отеческим. Он снова перешёл на фамилию, дистанцируясь. — Ты получил то, что хотел. Но ты даже не представляешь, какую цену за это заплатишь.

— Власть никогда не бывает бесплатной. Но я предпочитаю платить за свою, а не арендовать чужую.

Он криво усмехнулся, оценив мой ответ.

— Ты всегда был таким. Самоуверенным выскочкой, — он шагнул ко мне, и в полумраке его глаза блеснули холодом. — Считай, что я только что спас твою шкуру. Трибунал в столице — это не то место, где твои блестящие аналитические способности кого-то впечатлят. Там ценят только одно — беспрекословное подчинение. А с этим у тебя, как мы знаем, проблемы.

Он пытался перевернуть ситуацию, выставить себя моим спасителем. Благодетелем, который, рискуя собой, даровал мне свободу действий. Это было так в его стиле — даже проиграв, попытаться присвоить себе победу.

— Искренне благодарен, лорд-советник, — я склонил голову в лёгком,