Жена-беглянка. Ребенок для попаданки - Константин Фрес

Мне стало противно оттого, что Ивар касается меня в этих перчатках.

Как лошади или собаки.

— А зря не поверишь! Может, я еще попробую пугнуть? — рыкнул он. — Я бы сейчас с удовольствием обглодал твое лицо до костей, чтоб ты не строила этих тупых и невинных рож! Ты, глупая девчонка, просто не знаешь, во что впуталась и что натворила! Тебе следовало бежать как можно дальше, забиться в какую-нибудь щель и там сидеть тихо, как мышка! Так какого демона ты выползла на свет божий?!

— Я выползла, — проорала я, заводясь, — потому что мне нужно что-то есть! И на что-то жить! Может, ты и отпустил меня, но денег на жизнь не дал!

Ивар хрипло рассмеялся, словно был смертельно пьян.

— О-о-о, — протянул он, — деньги… эти маленькие кружочки, скрашивающие нашу бесполезную жизнь! О них-то я и не подумал. Когда нет надобности их добывать, просто думаешь, что они есть у всех, как и у тебя.

— Так вот их у меня нет! И я буду выползать за ними все чаще и чаще, нравится тебе или нет!

Ивар злобно треснул в стену кулаком, прямо рядом с моей головой.

Да так сильно, что я осеклась и смолкла.

Наверное, пальцы в кровь разбил.

Но он был так зол, что казалось – боли не замечает.

— Я для этого тебя отпускал? — задушено прошипел он, сверля меня безумным взглядом. — Чтобы ты брыкалась, как строптивая тупая корова и показывала мне свой характер, госпожа герцогинька?! Где ты камень взяла, отвечай!

— Да уж не у тебя дома! — огрызнулась я.

— Я знаю! — рыкнул Ивар. — Потому что рубины не находили уже более десяти лет! Все ранее добытые огранили и продали! Давно! А тут свежий…

Он отпрянул от меня, запустил руки в волосы. Вид у него был безумный.

— Это он сделал, — вдруг произнес Ивар и ухватил меня за живот бесцеремонно.

— Не смей меня лапать, негодяй! — я отпихнула его руки.

Но Ивар словно не услышал моих оскорбительных слов.

— Он притянул!.. А ты умудрилась притащить рубин ворью! Показала, что объявился новый златовед…— бессильно застонал он.

— Что?!

Его слова казались мне бессвязным пьяным бредом.

Но Ивар не был сумасшедшим.

То, что он говорил, само укладывалось в какую-то странную, невероятную логическую конструкцию.

— Наш род давно утратил эту магическую силу — притягивать, — прошептал он, глядя мне в глаза почти с испугом. — Ни Натан, ни я не можем… давно уже. Значит, эта магия перешла к твоему ребенку. Он новый златовед.

Я не до конца поняла, о чем он толкует.

Но мне вдруг сделалось нестерпимо страшно.

— Это значит, узнай кто о моем внезапно обретенном даре — похитят, посадят в подземелье, и станут рыть вокруг?! — воскликнула я. — В надежде найти то, что я… притянула?

— Нет… не совсем, — пробормотал Ивар. Его трясло, словно в ознобе. — Не всякое место подойдет…

«Видимо, то, что старый герцог подарил Марте, вполне пригодно! — сообразила я. — Значит, оттуда съезжать нельзя!»

— Денег не жизнь ты себе раздобыла, молодец. Я принесу тебе другое платье, — продолжил Ивар быстро. — А ты отмой свою физиономию, расчешись! Наденешь новые тряпки, и уберешься быстро туда, откуда выползла! Тебя ведь ищут, забыла? Безутешный муженек твой нашел твое платье ниже по ручью. Но все еще надеется обрести вновь и свою любимую женушку, живой и здоровой!

— Он знает о моей беременности?!

Ивар подозрительно покосился на меня:

— Если и знает, то не от меня. Так что у тебя еще есть шанс порадовать его этой новостью! Твой рубин, объявившийся вдруг после твоего исчезновения — это просто вопль на весь свет, что ты жива и в положении! После этого он будет искать тебя вдвое усерднее! Да что там — скоро он узнает, что тебя видели в городе. И мне придется признать, что я видел тебя. И где видел.

— Ты этого не сделаешь!

— О, сделаю, еще как сделаю! У меня нет желания ссориться с братцем! — хохотнул Ивар. — А ему уж доложат, что мы виделись.

— Ты не посмеешь… не выдашь меня.

— Посмею. Да я обязан это сделать! Я однажды сказал, повторю и еще раз: ты что, какая-то особенная, чтоб я заимел из-за тебя неприятности и поссорился с семьей? Нет. Так что выпутывайся сама — и не впутывай меня!

Глава 18

— Стыдно смотреть, как ты трясешься за свою шкуру! — выдохнула я.

Я хотела сделать Ивару больно.

Он пугал меня до дрожи, и я хотела отплатить ему если не той де монетой, то похожей. Уязвить его раздутое самолюбие.

Однако мои оскорбления были им игнорированы.

Он расхохотался.

— Смешно смотреть, как ты упрямо храбришься, ничерта не понимая, — ответил мне он. — У тебя что, совсем ничего нет в этой хорошенькой головке?

И он ткнул мне пальцем в лоб.

Яростная волан безумия накрыла меня.

Даже в глазах стало красно от нахлынувших воспоминаний. И от боли, с которой я встретила свою смерть.

Мне показалось, что память о том события разорвала меня на части,

Стас так же сделал перед тем, как выкинуть меня в окно.

Хладнокровно и цинично. Без сожалений.

Маргиналы так выкидывают мешки с мусором.

— Не смей трогать меня руками! — заорала я не своим голосом и ударила Ивара по лицу.

Сильно.

Полоснув ногтями по щеке так, что выступила кровь.

Во мне словно демон проснулся. Почуяв запах крови, я хотела драться, бить еще и еще, рвать Ивару лицо только за то, что он нечаянно напомнил мне о моей трагедии.

Я даже шагнула решительно к нему, сжав кулаки.

Но Ивар ловко отскочил, оглушительно хохоча.

— О, какой знакомый темперамент! Какой крутой нрав! — проорал он, адресуя слова явно не мне. — Здравствуй, родственничек! Добро пожаловать в семью!

Это он ребенку.

Моему ребенку, намекая на то, что тот уже мной управляет.

И я зверею по его приказу…

Это было отрезвляюще. Как ведро ледяной воды в лицо.

Я отшатнулась от Ивара, прикрыла живот руками.

«Ну, что ты, — безмолвно уговаривала я ребенка, прислушиваясь к бешено колотящемуся сердцу. — Что ты! Разве так можно? Нет. Мы же не звери. Так нельзя!»