Изгой рода Орловых: Ликвидатор 2 - Данил Коган

— Да что там может случиться? — Но в голосе его уверенности не было. Чего-то он опасался. Но не то чтобы сильно. — Ладно, пойдем. Покажу тебе главного по финансам здешних мест. Человек опасный, к тому же чужинец. Откуда-то с Кавказа. Ты сам смотри, не нарвись там. А то ты резкий, как вода в унитазе, Боярин.

— Да что я-то. Я вообще ничего. Другие вон чего, и то ничего! А я как чего, так сразу вон чего. — Произнес я скороговоркой любимую присказку моего бывшего тренера. — Скажи лучше. Что с оружием?

— Придется сдать. Я свое оставлю в шашлычке неподалеку, его бывший ликвидатор держит. Тебе тоже советую.

— Тогда подожди, родной. Родовые клинки я никому не отдам. Давай сюда.

Я затащил Красавчика в промежуток между двумя транспортными контейнерами, в которых размещались какие-то мелкие лавки. Сапожник и торговля телефонами с починкой, кажется сапожник, неодобрительно покосился на нас, когда мы протискивались в узкое замусоренное пространство, но ничего не сказал.

Я отстегнул клинки, снял броню и прицепил их на пузо, рукоятями вниз. Сверху с помощью Красавчика, снова напялил бронежилет и прикрыл все служебной курткой.

— Вот так хорошо, — заметил я. Хотя было неудобно и мечи давили на грудь. — Теперь пойдем.

Мы еще какое-то время месили грязь на узких улочках, проложенных между невысокими строениями, собранными из этого самого и веток, контейнерами и странными конструкциями, собранными на живую нитку из профлиста. Навстречу нам попадалось все больше чернявых, кучерявых подданных «кавказской национальности». Бросаемые ими искоса взгляды напоминали короткие порезы опасных бритв. Однако скорее всего, наша форма и вооружение не давали разгуляться их не самым законопослушным мыслям.

Впрочем, краем глаза я заметил, что двое местных пацанчиков пристроились за нами. Пасли нас довольно плотно, и я на всякий случай проверил ход мечей в ножнах под курткой.

Кажется, намечается гоп-стоп?

Глава 34

Всем сестрам по долгам

К низкому длинному строению, сложенному из разноформатного кирпича, мы дошли без происшествий. Островерхая крыша щеголяла заплатками разной величины и цвета. Красавчик нырнул внутрь, я последовал за ним. Наш эскорт остался снаружи.

Внутри было дымно. Пахло угольной пылью, жареным мясом и какими-то специями. У здоровенного мангала стоял высокий, широкоплечий мужик. Его мускулатура и фигура в целом уже начала заплывать жирком, но он все еще был в неплохой форме. Чернявый, горбоносый гладковолосый брюнет в майке «алкоголичке» и клеенчатом фартуке поверх нее. Он вращал шампуры и вглядывался в нанизанные на них куски мяса.

— Привет, Агаси. — Хлопнул мужика по плечу Красавчик. — Пушки сбросим у тебя с коллегой?

— Конечно, дорогой. Знаешь, куда нести. — Он достал из кармана спортивных штанов приличных размеров связку ключей и протянул Красавчику. — Отойти не могу, сам положи, а? Опять к Резвану? Ой дождёшься беды. Может, по шампуру вам с другом, ай, какое мясо нежное сегодня! — И все это практически на прерываясь на паузы.

— Потом. Сперва я с долгом рассчитаюсь, Агаси. Спасибо, как обычно, выручил. — И Красавчик сунул в карман, из которого были извлечены ключи, десятку.

Мы сложили свои пушки в продолговатый, объемный металлический сундук, стоявший в служебном помещении шашлычной. Красавчик запер ящик и дверь, вернул ключи хозяину, и мы вышли наружу в осеннюю слякоть.

До нужного места оказалось недалеко. Мы уперлись в импровизированную ограду вокруг подъезда одной из крайних пятиэтажек. Кто-то отлюбил в свое пользование целый подъезд на двадцать квартир, и прихватил к нему кусок двора. Над узкой металлической калиткой висела зеленая растяжка с лозунгом на арабском: «Ангелы смотрят». Ну надо же. Ангелы! Кажется, имя Резвана что-то такое значило. Ангел-надзиратель.

Красавчик стукнул в дверь, и нас немедленно запустили внутрь. Один из сопровождавших нас шнырей, заскочил за нами в калитку. Второй остался снаружи. Невысокий, коренастый кавказец, открывший вход, быстро оглядел нас. Сунулся было ощупать, но я тут же сказал:

— Руки убрал. Сломаю обе. — Красавчик одобрительно кивнул и добавил.

— Я долг Резвану принес. Если неинтересно, можем уйти. Но тогда проценты с сегодняшнего дня не начисляются.

Парнишка, который шел за нами всю дорогу, рванул в подъезд. Кавказец, пытавшийся нас обыскать оскалился, но продолжить не решился.

Ждать нам пришлось недолго. Скоро во двор из подъезда хлынула целая толпа черноголовых черноглазых парней. Всего семнадцать человек, вооруженных чем попало — от арматурины до милицейских коротышей. Один даже приперся со старинным длинноствольным автоматом с деревянным прикладом. Интересно, здесь всегда так должников встречают? То, что внутрь нас не пригласят, я понимал. У этих ребят было не принято звать в дом чужаков или решать там деловые вопросы.

Последним во двор вышел кряжистый мужчина в годах. Черная борода с проседью — лопатой. Покатый лоб, лохматые брови, из-под которых злобно глядели карие глаза. На голове невысокая, кучерявая, серая папаха. Торс облегал кафтан с газырями, из-под которого виднелась серая же рубаха. Под свободными шароваристыми штанами мягкие сапожки. Явно не для ходьбы по местным хлябям предназначенные. Из кобуры на поясе посверкивала золотая рукоять здоровенного пистолета. Золотая! Я глазам своим не поверил. Это, видимо, и был Резван.

Он вальяжно проследовал на середину двора, перекрыв линию обстрела как минимум трем своим бойцам.

— О! Кто пожаловал. Сам господин Прилепский нас посетил. — Говорил он с резким гортанным акцентом. — Говорят, ты долг принес. Правда, запоздал немного.

— Я не выбираю, когда нас сюда пошлют. Проценты за лишнее время я тоже принес. Шесть триста. — Ответил Красавчик, скулы которого окаменели, при появлении этого цирка. Очевидно, ситуация для него неожиданная.

— Да что ты такое говоришь? Шесть триста? А у меня другая арифметика. С тебя штраф за просрочку. Штраф за неуважение. Для ровного счета ты мне должен десять тысяч. И, если у тебя с собой нет этих денег, я прикажу парням сломать тебе руку.

Вот это расклады здесь. Которые я не очень понимаю. Красавчик не крестьянин из их аула, чтобы ему можно было руку безнаказанно сломать. Этот Резван, интересно, кем себя возомнил? На что рассчитывает? Словно услышав мои мысли, Красавчик ответил:

— Кажется, ты слишком много горячего чая выпил, не снимая папахи. Голова перегрелась? Что ты там мне ломать собрался? После такого твою шайку зачистят ты даже «ай, мама» сказать не успеешь.

— Кто зачистит-то, дурачок? Начальству жаловаться побежишь, что деньги у подпольных дельцов берешь на скупку нелегалова? Твою группу мы не боимся. Нападете, здесь вас и похоронят. И в