Фантастика 2025-101 - Михаил Иванович Казьмин

насмотрелась. Часто они к нам ходили — болезни лечить стыдные, заклятия от зачатий накладывать... Одета вроде как по-господски, да видно, что не из благородных. Лицом татарка или другая какая басурманка, да только басурманки так не оденутся ни в жисть, чтобы шея да руки открыты были и голова не покрыта.

Так, а ведь Аминова, хозяйка блядни, где Бабурова видели, судя по фамилии, из тех же магометан будет... Интересно, много ещё таких же в её заведении?

— Ещё что? — вернулся я к расспросам.

— Да всё вроде, — пожала плечами Лида.

— Вроде? — я подпустил строгости. — Или точно всё?

— Так ничего другого не упомню, — похоже, не врёт. — Ежели что, тебе теперь точно скажу.

— Это хорошо, что скажешь, — согласился я. — Вот только, уж прости, но про девку я губным расскажу. У них, Лида, служба такая, — я назидательно поднял палец, на корню пресекая попытки подруги возразить, — в чужом грязном белье копаться, чтобы всё выведать и виновных найти. Им самим, думаешь, нравится всё это? Но иначе никак. Опять же, блядей таких они по-быстрому найдут, да тебе на опознание покажут, чтобы именно ту девку взять да допросить. А подумай, как бы мы с тобой её искали?

Лида подумала. Глупой она никогда не была и потому пришлось ей со мной согласиться. Что ж, хоть какой шажок. Ещё бы знать, в ту ли сторону...

Борис Григорьевич с ожидаемым энтузиазмом уцепился за добытые мной сведения, и вскоре мы с ним и с Лидой сидели в маленькой каморке с небольшим окошком, выходившим в соседнее помещение. С той стороны окошко это было зеркальным и аминовские девки, коими то самое помещение было наполнено, всячески по очереди перед этим зеркалом прихорашивались. А и правда, сплошь из магометанских народностей... Прямо для любителей восточной экзотики заведение.

— Вот! Вот эта самая! — Лида ткнула пальчиком в стекло, когда перед ним озабоченно изучала своё лицо очередная мастерица продажной любви, и несколько позже я имел сомнительное удовольствие присутствовать при допросе Алии Мурадовой Жангуловой, двадцати двух лет от роду, магометанского вероисповедания, уроженки земли Астраханской, состоящей в услужении у мещанки Аминовой и проживающей в доме поименованной Аминовой, нумер тридцать второй по Сивцевому Вражку в Москве.

Сомнительным оное удовольствие я посчитал по той причине, что ничего интересного Жангулова не сообщила. По её словам, на рынке, куда она пошла за съестными припасами по указанию хозяйки, Бабурова она встретила случайно и просто остановилась с ним поболтать, поскольку до того обслуживала его в блядне и они таким образом были знакомы. Аминова, которую тоже пока не отпускали, слова Жангуловой подтвердила и сообщила, что в книге приходов и расходов есть соответствующая запись. Тут же в сопровождении двух губных стражников и помощника губного пристава она отбыла в свой дом, затем вернулся шаболдинский помощник и принёс ту самую книгу, где двадцать пятого апреля одна тысяча восемьсот двадцать второго года была записана выдача Жангуловой под отчёт четырёх рублей с полтиною для покупки съестного, а далее шёл перечень купленного. На вопрос, как Жангулову занесло на рынок, расположенный так далеко, та ответила, что цены там намного ниже рынков и тем более лавок, что находятся поблизости. Вроде подкопаться тут было не к чему, но Шаболдин велел негласно присмотреть за Жангуловой, как и за всей блядней.

Предвидение тихонько подсказало, что многого тут ожидать не стоит, хотя разумом я оценивал действия Шаболдина как правильные. Пару дней я ломал голову над вопросом, почему предвидение и логика вступили в этакое противоречие, а на третий Борис Григорьевич позвонил по телефону и пригласил к себе в губную управу. Тут мой внутренний спор и разрешился — Шаболдин с недовольным видом сообщил, что вчера поздно вечером его люди потеряли Жангулову из виду, а сегодня утром она найдена мёртвою.

— И как узнали-то, что мы всю блядню из-за одной этой Жангуловой забирали! — негодовал пристав. — Мы ж так устроили, что поступил донос, будто там воры скрываются, под такое дело всех и замели!

— Я так думаю, Борис Григорьевич, она сама сказала, — ответил я.

— Сама?! Это, простите, как и почему?

— А чего ради ей надо было от слежки оторваться? — удивился я его непониманию. — Как раз для того, чтобы с кем-то встретиться и сообщить, что губные у неё про встречу с Бабуровым на рынке спрашивали. И этот кто-то решил, что сболтнула она нам лишнего, да принял меры к тому, чтобы больше не болтала. Получается, что тот, кто Жангулову убил, в блядню не ходит, иначе она бы никуда не бегала, а дождалась его прямо там. Могла бы, глядишь, и в живых остаться...

— Хм, и верно, — согласился пристав. — Умеете вы, Алексей Филиппович, суть ухватить.

Благосклонным кивком я засчитал Шаболдину прогиб и тут же спросил:

— А как её убили?

— Задушили шнурком. Шнурок убийца унёс с собой.

— Унёс? Не унесла? — захотел уточнить я.

— Унёс, — уверенно сказал Шаболдин. — Женщины удавкой не душат, подушками обходятся. Да и борозда на шее показывает, что ростом душитель был намного выше Жангуловой.

— И она не ожидала от него такой пакости, раз спиной к убийце повернулась, — не мне тут спорить с профессионалом, но вот в этот нюансик ткнуть пальцем явно стоило.

— Опять верно, Алексей Филиппович, — снова согласился со мной старший губной пристав.

М-да... Согласиться-то он согласился, но и я теперь полностью был согласен с его определением дела как тухлого. Первую же найденную мной зацепку сразу и обрубили. Да, конечно, смерть Жангуловой показывала, что я на верном пути, но утешением это смотрелось слабым. Ладно, чего теперь, будем искать дальше...

Глава 2. Будущая невеста

Внимательно вглядевшись в зеркало, я окончательно убедился в том, что скромная серебряная с родовым гербом заколка галстука приколота безукоризненно ровно. Ордена — «георгия» и баварский рыцарский крест — я аккуратнейшим образом приколол к кафтану ещё с вечера. Ну всё, почти готов. Перед выходом останется только тот самый кафтан надеть да шляпу-цилиндр и буду ого-го каким красавцем, настоящим женихом!

Это мы собирались на летний приём к Бельским, где мне предстояло знакомство с будущей невестой. Приём устраивала старшая ветвь князей Бельских, однако присутствие младшей ветви рода также предусматривалось, вот там нас с княжной Александрой друг