"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

— Вы Манзыр? — спросил я его в упор, когда они подошли.

— Да он это, он, — недовольно зашипел Белобородцев, которого беспокоил риск, что нас увидят. А вот меня категорически не устраивало то обстоятельство, что офицер способен мне подсунуть какого-нибудь другого степнянка.

— Манзыр, — глухо буркнул степняк, угрюмо глядя на всех, особенно на меня, исподлобья.

— Какой ещё Манзыр⁈ — попытался возмущённо крикнуть, но в то же время говорить шёпотом, Белобородцев. — Ты же Озочы, етить твою налево!

— Откуда Вы, Манзыр? — я игнорировал мнение лагерного офицера, потому что он не знал и не мог знать про ненастоящее имя и прочие детали жизни безликого заключённого.

— Я есть из урочища Саратан, родился весной при полной луне, — приосанился степняк, а в глазах его блеснула капелька влаги.

— А кто Ваша сестра?

— Мой… сестра, — русский язык давался ему с трудом, но всё же срок, проведённый под следствием и на каторге, имел хоть какие-то результаты, — вторая жена нечестивого баклана Юбы.

— Ну, вроде тот, — успокоено побормотал я себе под нос.

Меня гневно сверлил глазами Белобородцев, цвет кожи которого тяготел к цвету белой офисной бумаги, настолько он был бледен от волнения. Видимо, до него дошла простая мысль, что степняк может быть тупо не тот, который мне нужен и что сейчас я просто его пошлю по матери, развернусь и уеду. И что он тогда будет делать с лишним заключённым?

Снова начал накрапывать мелкий дождик.

Я выудил из внутреннего кармана конверт и сунул в руку офицеру, тот рефлекторно схватился за него, только потом сфокусировал взгляд.

— Ваша оплата, — произнёс я тихо, одновременно открывая двери и вталкивая ничего не понимающего степняка в машину.

Белобородцев сунул руку в конверт и пересчитал, потом ещё раз и ещё. Я уже стал переживать, что неправильно насчитал его гонорар, но после третьего раза он наконец кивнул, сделал серьёзное, если не сказать, пугающее лицо.

— Всё… Уезжайте, господин адвокат. И если что, я ни Вас, ни Вашей шайки никогда в глаза не видел.

— Было приятно иметь дело, — улыбнулся я в ответ и снаружи закрыл за степняком дверь.

Спасибо расторопному Чену, за это время он уже запер капот и закидал инструмент в багажник, одновременно достав оттуда сверток. Этот китаец довольно-таки хорошо соображает в стрессовых ситуациях.

Мне осталось только кивнуть Белобородцеву на прощание, прыгнуть за руль и завести двигатель, чтобы уехать.

Замнач по режиму и охране так и стоял, защищённый от дождя кроной дерева и даже не шелохнулся, пока мы не отъехали, по крайней мере, метров на триста.

— Уважаемый Манзыр, прошу Вас переодеться.

Степняк растеряно держал в руках врученный ему Ченом набор одежды из нательного белья, красной рубахи свободного кроя и столь же свободных штанов.

— Что вы за фраера? — с трудом формулируя свою мысль, процедил он, не переставая хмуриться.

— Можете звать меня адвокат. Меня нанял Ваш родственник, тот самый нечестивый Юба, чтобы я высвободил Вас с каторги, из плена.

— Чё ты гонишь⁈ Рамсы попутал? Чтобы этот жадный земляной червяк, темнило и утырок, который послал меня на погибель и унижения к мусорам, ударил пальцем о палец из-за меня, тем более, отлистал бы бабло⁈ — недоверчиво, упрямо и достаточно медленно выдал степняк.

— У Вас очень своеобразный русский, Манзыр. Ну, честно говоря, каган не то, чтобы конкретно о Вас сильно переживает, — я притормозил, чтобы объехать дыру в дороге, которая стала наполняться дождевой водой, — просто это же его репутация, как правителя. Скорее всего, это Ваша сестра его дома пилила и распускала слухи, что он никчёмный правитель, если об его людей могут запросто вытирать ноги.

— Авто… Авторитет⁈ — озадаченно выдал Манзыр.

— Типа того. Конечно, там сзади тесно, но я бы предпочёл не останавливаться, так что желательно, чтобы Вы переоделись прямо в машине, в пути. Справитесь?

Он недовольно пробормотал что-то на своём языке и принялся с отвращением стаскивать с себя лагерную робу с номером, потом штаны. Обувку мы ему, к сожалению, не купили, так что Манзыру придётся пока что побыть в каторжных башмаках.

— Куда это мы сквозанули?

— Обратно в город, — округло ответил я.

Степняк гневно зашипел, демонстрируя свою категорическую нелюбовь к вольному городу, его системам правопорядка, правосудия и исполнения наказаний.

— Расслабьтесь, Манзыр, чем дальше мы от Заозёрного, тем дальше от проблем. Знаете Кабыра?

— Из хакасов? Чёткий пацанчик. Слыхал краем уха, — даже являя моральные колебания, степняк неспешно переодевался, для чего Джо потеснился и дал тому побольше места на заднем сидении. Несмотря на деланное равнодушие, китайцы разглядывали степняка с большим любопытством.

В какой-то момент он хотел было открыть дверь, чтобы вышвырнуть одежду на улицу, но Джо его от этого решительно удержал.

— Всё ещё будет, Манзыр. Можете поспать, можете рассказать о своих приключениях на каторге. Главное, не выпрыгивайте из машины.

— Не хочу тут с вами бакланить… Вы все какие-то мутные типчики. А почему никто не кинул маляву с воли?

— Не было возможности.

На этом мы замолчали. Степняк понемногу приходил в себя.

С его точки зрения, он жил своей ставшей привычной лагерной жизнью уже несколько месяцев, напрягался на тяжёлой работе, нёс тяготы и лишения. Сегодня же его внезапно выдернул с работы один из старших вертухаев, моментально поставив на его участок какого-то странного темноглазого мужичка. Причём от глазастого степняка не укрылось, что у чужака на робе вышит точно такой же номер, а его, Манзыра, ничего не объясняя, потащил куда-то через проходную.

То есть, о факте «побега» он не знал до тех пор, пока на машине в компании странных людей не выехал с территории каторги и его совершенно незнакомые спутники, двое из которых выглядели, как нетрадиционно разодетые Цинь, не начали ему хоть что-то отвечать.

В целом, его дела были настолько плохи, что он совершенно не возражал против любых изменений, по принципу «хуже уже не будет».

Своим новоявленным знакомым он не доверял и наверняка попытался бы бежать, если бы не понимал своей уже слегка поседевшей от такой жизни головой, что без лошади и припасов по бескрайней Кустовской степи он далеко не убежит. Любой встреченный охотник, крестьянин или путник поспешит сдать его