Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

Я уже не слушаю. В памяти встает голос одного из монгол, того что покрупнее. Такой шепелявый и заискивающий. Это решает дело, и я поднимаю взгляд на Калиду.

— Пусть из кузницы принесут в подвал молот, пару клещей пострашнее, плетки, жаровню и колоду для рубки дров. — Подумав еще, добавляю. — В жаровне огонь пусть разведут, и этого блаженного, что у крыльца вечно отирается, туда же.

Калида уже понял и, усмехаясь, кивает, а я еще добавляю.

— Как все приготовят, того, что повыше, туда отведешь и меня кликнешь.

Еще раз кивнув, Калида ушел выполнять наказ, а я мысленно усмехнулся.

«А что поделаешь! Ну нету у меня камеры пыток! Нету!»

В кремле есть, но туда вести ордынца чревато. Еще неизвестно, кто за ним стоит, и светиться лишний раз не хочется. Светиться не хочется, а впечатление, что я не шучу, произвести надо, вот и приходится изворачиваться.

Где-то с полчаса ожидания, и Калида возвращается. Не заходя в кабинет, он застывает на пороге.

— Все сделал, как ты просил.

Я тут же поднимаюсь, и мы спускаемся по лестнице на первый этаж. Затем пройдя мимо гостиной и кухни, идем длинным коридором и вновь спускаемся. Лязгает железный запор, скрипит толстая дубовая дверь, и в нос ударяет неприятный запах сырой земли и гари.

Коптит лампа в руках караульного, отбрасывая на стены и пол пляшущее желтое пятно. Мы идем за ним к дальней приоткрытой двери, из проема которой вырывается пучок света.

Потолок в подвале высокий, но чтобы зайти в камеру, приходится нагнуться. Вхожу и осматриваюсь по сторонам. Антураж соответствующий, Калида не подвел.

У жаровни полураздетый сумасшедший в толстых рукавицах увлеченно мешает раскаленной кочергой горящие угли. Его взгляд горит неподдельным безумием, а губы выдают восхищенное мычание. На столе разложены несколько видов клещей, молоток и пила, а посредине камеры стоят деревянные козлы для распилки дров с привязанным к ним голым ордынцем. Он лежит животом вниз, посверкивая белками глаз и поскуливая сквозь забивший рот кляп.

Беру табурет и сажусь прямо перед свесившейся головой пленника. Калида, схватив ее за волосы, поднимает ко мне круглое широкоскулое лицо.

Выдернув кляп, задаю простой вопрос.

— Кто и зачем тебя послал?

В ответ раздается сбивчиво-испуганное.

— Я простой погонщик… Вы меня спутали с…

Прерывая его, вдруг подбегает сумасшедший, махая железным прутом с алым, раскаленным концом. Радостно мыча и хвастаясь своей игрушкой, он пускает слюни и крутит палящим жаром прямо перед лицом ордынца.

Подумав, что лучше и придумать было нельзя, кричу прямо в залитое потом лицо.

— Говори правду и останешься жив! Иначе…

Дальше вместо меня мычит блаженный, шевеля раскаленным железом у самого носа монгола.

Мой расчет оказывается верным, и не выдерживая, ордынец срывается.

— Не надо! Я все скажу! Все!

Удовлетворенно отправляю блаженного Якова поиграться с огнем у жаровни, а сам впиваюсь взглядом в пленного.

— Ну…! Соврешь и будешь молить меня о смерти.

Ордынец, крутя обезумевшими глазами, начинает быстро-быстро говорить, но я все же успеваю разбирать его полубессвязную речь.

Получается, старший, как я и предполагал, тот второй. Он доверенное лицо некоего Юсуфа Ага. Человека, входящего в ближний круг Берке.

«Берке — родной брат Батыя. — На автомате отмечаю я и не совсем понимаю. — Какое дело Берке до меня и до Твери?»

Ордынец уже начал заговариваться, и мне приходится криком направить его в нужное русло.

— Говори! Что вы здесь вынюхивали?! Зачем Берке копать под меня?!

— Нет, нет! — Испуганно запричитал ордынец. — Не под тебя! Это Ярмага! Ярмага!

Дальше вновь пошел долгий труднопонимаемый лепет, из которого я вынес, что Берке был недоволен главным баскаком Русского улуса. Он говорил брату, что Ярмага ворует у него и того надо казнить. Но бек битигчи был поставлен ханом Гуюком, и Батый не решался его тронуть без веских доказательств. Для этого шехирбек Юсуф отправил двух человек во Владимир для сбора компромата на бек битигчи Ярмага.

Ордынец перестает говорить, и я глубоко задумываюсь.

«Связываться с Берке совсем не хочется, но если его люди пропадут в Твери, отвечать все равно придется. Это плохо, но и отпускать их со всем, что они тут нарыли, тоже нельзя».

Готового решения у меня пока нет, и я уже чувствую, что предстоит очередная бессонная ночь. Поднимаюсь и, кивнув на пленника, говорю Калиде.

— Развяжите бедолагу и оставьте здесь до утра. Завтра я решу, что с ними делать.

Глава 7

Полночи я промучился в тяжелых раздумьях, и только под утро меня неожиданно осенило.

«Чего я собственно маюсь. Решение же на поверхности! В Сарае ведь под кого копают, под меня что ли?! Нет! Под Ярмага они роют, вот пусть у него голова и болит!»

Решение созрело мгновенно, и не откладывая в долгий ящик, я поднялся с постели и запалил лампу. Сев к столу, я раскатал лист бумаги и взялся за перо.

Досточтимый Бек битигчи Ярмага…!

Рука ловко выводит сверху вниз странные монгольские буквы, которые я вижу всего второй раз в жизни, но при этом отлично понимаю то, что написано. Закончив, перечитываю текст и не могу удержаться от иронии.

«Да ты, Ваня, стал тут настоящим кляузником!»

Усмехнувшись и так же смеясь, оправдываю себя.

«А что делать?! Как говорили большевики, бытие определяет сознание!»

Пробегаю глазами еще раз написанный текст и удовлетворенно откладываю письмо. В лучших традициях казенного монгольского языка письмо повествует о том, что два подозрительных субъекта, кои вынюхивали сведения про бек битигчи Ярмага, были задержаны на рынке Твери. Поскольку выяснить, кто они такие и кем посланы, не удалось, то эти люди были отправлены во Владимир, к главному баскаку Русского улуса для окончательного разбирательства. В конце стояла полагающаяся к такому письму приписка, что я во всем и полностью полагаясь на мудрость и волю вышестоящего бек битигчи Ярмага.

То, что Ярмага сделает с людьми Берке, у меня нет ни малейшего сомнения. Он выжмет из них все, что они знают и… Не скажу точно, но живыми он их точно не отпустит, и это уже будут его, а не мои проблемы. Я сделал то, что должен был сделать законопослушный чиновник великого хана, ко мне никаких претензий быть не может. Пусть Берке разбирается с Ярмага, а пока они бодаются, я с радостью побуду в тени. Нынешний главный баскак, по понятным причинам, меня очень устраивает, и не хотелось, чтобы его сменили, но этот риск уже совсем другого порядка. Хотя и он невелик. Думаю, что без веских доказательств Батый не посмеет тронуть ставленника