"Фантастика 2025-10". Книги 1-31 - Макс Вальтер

– Ох! – я сижу в темной комнате, зажимая себе рот рукой.

– Ты чего? – Таня поворачивается ко мне, смотрит заспанными, удивленными глазами, – Ложись давай, рано еще.

Обнимает меня, заставляет лечь. Думает, наверное, что так может успокоить. Но я не хочу успокаиваться!

* * *

Ангар разобрали. Площадка теперь заставлена большими контейнерами, созданными еще до вторжения, для наших кораблей. Сейчас на них намалеваны непонятные эйнерские знаки. Между контейнерами прохаживаются вооруженные носители с хозяевами на плечах.

Чтобы найти контору, мне приходится долго бродить по всему промышленному району, и даже тогда, когда я ее нахожу, выясняется, что старик – управляющий хозяина Зуна – работает совсем в другом месте.

Он бросает на меня косой взгляд, когда я разыскиваю его в одном из многочисленных офисов, окружающих космопорт.

– По делу? От Зуна?

Отрицательно мотаю головой. Вокруг много других людей и старик хмурится, вздыхает недовольно.

– Не вовремя. Хотя… Сейчас всегда – не вовремя.

– От него… Ничего? – прерываю фразу на полуслове, но он и так все понимает.

– Вечером. С восьми до девяти, если сможешь. Тупик в конце Красной улицы.

– Найду.

Выскакиваю из офиса, не смея больше задерживать старика, привлекать к нему внимание. Велик соблазн пойти на Красную прямо сейчас, посмотреть – что там да как. Но я одергиваю себя: не стоит раньше времени светиться в месте, где назначена встреча.

Раньше рабочие часто поглядывали на ухоженную хозяйскую девчонку. Не столько с вожделением – понимают, что эйнерская собственность недоступна – сколько с желанием дать взгляду хоть немного отдохнуть на чем-то красивом, отвлекающем от рутины. Сейчас же я не чувствовала на себе взглядов. Охранников стало больше, времени на отдых меньше, злость среди работяг все сильнее.

Кто-то окликает меня по имени. Оборачиваюсь, вижу человека со шрамом на лице. Раньше он не смел со мной разговаривать.

– Ника! Постой!

– Мне нельзя болтать с вами, – я не останавливаюсь, лишь чуть замедляю шаг.

– Да я быстро. Я только…

Он оглядывается по сторонам. Если кто-то и обратил на нас внимание, услышать все равно не сможет. Мы слишком далеко от охранников.

– Ты извини. За тот случай.

Я отмахиваюсь – что было, то прошло.

– Мы тут с ребятами обсуждаем иногда, – он понизил голос, – Не то, чтобы надеемся, но… Вы же там, при хозяевах, больше знаете. Понимаете, что к чему. И если вдруг кто-то умный знает способ… На нас можно рассчитывать. Не на всех, конечно. Но верных человек сто будет.

Я киваю головой, собираясь повернуть к выходу с территории офисных зданий. В последний момент оборачиваюсь.

– Спасибо, Глот.

– Это еще не все!

Он хватает меня за рукав, заставляя сблизиться с ним, шепчет на ухо:

– Парни на разных хозяев работают, некоторые в домах бывают, слышат всякое. В общем, видели мальца твоего, как он на встрече эйнеров всю подноготную выкладывал.

– Какого… мальца?

– Да вихрастого такого, из твоего дома. Рассказывал хозяевам, о чем в людской базарят. Осторожнее с ним. Ну все теперь, бывай!

Глот толкает меня кулаком в плечо и быстрым шагом скрывается за корпусом ближайшего здания.

“Вихрастый. Аверинг. Что же ты… Как можно?!” Пальцы сами сжимаются в кулаки. Стараюсь вспомнить, где оставила заточку. “В сарае, за досками? Да, точно”. В комнате прятать оружие не хотела, носить все время с собой тоже.

Как теперь поступить? Предательство – самое страшное. Страшнее боли, лишений. Один предатель может перечеркнуть все, ради чего мы живем. “Правду ли сказал тот, со шрамом? Что, если Глот решил подставить Аверинга? Но зачем?”

Нужно увидеться с Андреем и все ему рассказать. Только сначала зайти домой, убедиться, что меня не хватились, что хозяин все еще с Григом, бродят где-то по делам. Я иду, погруженная в свои мысли, не оглядываясь по сторонам.

– Ты где была? – в комнате меня встречает Авер.

– А что? Искали?

– Нет. Просто спрашиваю.

Смотрю на него внимательно, надеясь одним взглядом подтвердить или опровергнуть самые худшие опасения. Но взгляда недостаточно. Врать люди умеют и некоторые делают это очень талантливо.

Улыбаюсь, толкаю парня в грудь.

– В соседском доме была. Развлекалась!

– Развлекалась? Как? С кем? – он тоже улыбается, но настороженно.

– С чужим хозяином. Не только Зун хочет поиграться со вкусовыми рецепторами. А мне что? Жратва у него отменная. Обожаю острую еду! До сих пор во рту все горит.

Аверинг задумчиво идет к выходу из комнаты, оборачивается.

– Врешь ты все, Ника. Не такой у тебя характер, чтобы по чужим хозяевам ходить. Ты и своего-то ненавидишь, хотя он к тебе хорошо относится. Думаешь, незаметно?

– Не хочешь, не верь. Ты спросил, я ответила.

Наливаю воды в кружку, выпиваю с передышками, растягивая удовольствие.

Через полчаса за мной приходят. Охранник ведет в каминный зал, к Зуну. Тот расположился на диване, он приказывает мне сесть рядом и тут же взбирается на спину.

– Чем ты занималась, Ника?

– Я вышла погулять, хозяин. Совсем ненадолго.

– Без разрешения?

Виновато опускаю голову, тихо произношу:

– Простите…

Подключившись ко мне, он будто прислушивается к своим компьютерным ощущениям.

– Съешь яблоко.

Пульс учащается. Я беру яблоко, откусываю его. Зун не почувствует того, чего ожидает. Рецепторы не передадут ему острого послевкусия, если он вообще может распознать его. Зато я знаю точно: Аверинг донес на меня. Заставляю себя жевать кисловатую мякоть, а сама думаю о том, что еще мог предатель рассказать хозяину за все время, что я живу в этом доме? Я не болтлива, но все же…

Три холодных лезвия скользят по моей шее.

– Не надо огорчать меня, девочка. Я не всегда терпелив. Ступай!

* * *

Опасно оставлять дом. Теперь Зун будет присматривать за мной и если поймает на самовольной отлучке – словами дело не ограничится. Но встретиться с Андреем еще важнее.

Стараюсь не показываться на открытых местах, скрываясь на обочинах темных улиц. Вечер в городе ничем не отличается от полуденного зноя, прогретый воздух даже на ночь не сдает своих позиций. Хочется снять рубашку, избавиться от ненавистного энергоблока. Но я понимаю, что рано. Нужно еще потерпеть.

Вот и Красная улица. Некогда оживленная магистраль, одна из городских артерий, застроенных развлекательными заведениями, сейчас безмолвствует. Ни