Великая Река: Долгое лето - Токацин

- Гедимин! Ничего, что я разбудил тебя? – хмыкнул Речник, накрывая ладонь сармата двумя руками. Она успела нагреться от невидимого колдовского огня, Фрисс почувствовал жар даже сквозь перчатки. Чёрная матовая «глыба» шевельнулась, сармат рывком поднялся на ноги, Речник еле успел выпустить его руку. По площади прокатился гул, маги отступили на шаг и подняли посохи, следя за каждым движением непонятного существа.

- Фриссгейн, - склонил голову Гедимин, покосился на приоткрытые экраны всех своих приборов и спрятал их под бронёй. – Судя по количеству знорков вокруг меня, я неверно выбрал место и время для сна. Ты не знаешь, какие обычаи я успел нарушить?

- Ничего особенного, Гедимин, - не сдержал усмешку Речник. – Жители Хэнгула раньше не видели Древних Сарматов. Они опасаются за свой город. Я думаю, ты не собираешься его сносить.

- Город? Так вот к чему были те вспышки излучения, особенно теплового… какие-то защитные поля? – Гедимин убрал тёмный щиток с лица и посмотрел на Фрисса озадаченно. – Я не хотел никому вредить. Насколько велик ущерб?

Речник сжал руку сармата в ладонях и усмехнулся. Он не знал пока, что привело Гедимина в Хэнгул, но чувствовал, что приключений хватит на всех.

- Хаэй! – крикнул он, повернувшись к хэнгульцам. – Не бойтесь! Мы не враги Хэнгулу, а друзья!

Боевые маги разомкнули цепь и подошли поближе. Несколько чародеев из Гильдии Огня рискнули приблизиться на пять шагов и теперь рассматривали Гедимина со всех сторон. Сармат показал им пустые ладони в знак мирных намерений, маги дружно кивнули и опустили посохи.

- Приятно видеть, что ты не ошибся, воин Реки, - сказал один из Магов Огня, разглядывая сармата сквозь растопыренные пальцы. – Хорошо, что твой могучий друг настроен миролюбиво. Но всё равно ему не стоит спать на улице. Спроси, не согласится ли он отдохнуть в доме Гильдии?

Фрисс повернулся к Гедимину и увидел, что сармат смотрит на магов с интересом.

- Он говорит на гвельском языке? – вполголоса уточнил Древний, покосившись на экран передатчика. – Почти всё понятно. Ты поправишь, если я скажу что-то неправильно?.. Приглашённым быть я рад. Укажешь ли правильную дорогу? Я странник мирный, никакого зла не желаю.

Сармат говорил по-гвельски не вполне уверенно, но маги поняли его отлично. Тот, кто приглашал в Гильдию, растерянно улыбнулся и отвесил поклон. Вся Гильдия Огня уже была тут, и теперь даже ученики рискнули приблизиться. Фрисс незаметно огляделся – может, Алсаг выбрался из какой-нибудь подворотни на шум? Может, он побежал сюда, когда маги собрались у Стеклянной Иглы, из простого любопытства, а знаки у колодца – чья-то шутка? Но кот пропал бесследно…

Верховный маг велел оставить путников в покое, но Фрисс то и дело ощущал на себе любопытные взгляды – из-за двери, из окон, из щелей в стенах, даже из пламени жаровен, хотя Саламандр в этом зале не было. Гедимин улёгся на толстый войлочный ковёр, расправил все «усы» дозиметра и внимательно смотрел на экран, то ли собирая новые показания, то ли изучая старые.

- «Идис» в полном порядке, знорк. Уверен, что запуск всех её альнкитов – дело десяти или пятнадцати лет, не более, - вполголоса рассказывал сармат, и Фрисс жадно слушал его, вспоминая Старый Город и громаду станции, внушающую почтение даже крысам. – Твой альнкит и все три подстанции работают отлично, Ангиран посетил их перед моим отлётом – они не нуждаются даже в ремонте. К сожалению, сам я на подстанциях не побывал – ликвидация всё ещё отнимает много времени у всех нас…

- Я видел «Скорпион», - прошептал Речник. – Люди снова живут там, где излучение выжгло всё… я не верил, что жизнь туда вернётся. Это всё ваша заслуга, вы победили сияющую смерть…

- Почти победили, знорк, - тяжело качнул головой сармат. – Если не случится ничего непредвиденного, в следующем году мы уберём защитный купол. Когда в развалинах не останется ничего опасного, Река затопит их.

- Это очень хорошо, Гедимин, - сказал Фрисс, коснувшись чёрной брони. – Но мне кажется, что-то гложет тебя. Что случилось? Ураниум-Сити снова гневается на вас? Не хочет видеть тебя командиром станции? Некому за тебя вступиться? Только скажи, и мы все…

- Ну тебя, знорк, - отмахнулся Гедимин. Его жёлтые глаза были темнее, чем обычно, и он чуть заметно хмурился, и это не было связано с показаниями приборов…

- Неприятности у Гвеннона, - неохотно сказал он, не глядя на Речника. – Не бойся, не с оборудованием. Говорить об этом тяжело, но вы, как мне кажется, должны знать… Сармат Колин со станции «Флан» был уличён в похищении ипроновых стержней.

Сармат посмотрел в глаза Фриссу, тот даже вздрогнул – таким тяжёлым и неприятным был этот взгляд.

- Кейденс задержал его, когда он принёс стержни к нам на «Идис». Он хотел продать их. Я нашёл маркировку «Флана» на каждом из них, Колин повредил её, но уничтожить не смог. Гвеннон опознал свои стержни. Я вернул ему их… и Колина, для проверки и суда. Гвеннон принял решение… и теперь я жалею, что не отговаривал его с достаточным упорством, - Гедимин покачал головой и уткнулся в приборы.

- Этот сармат украл ипрон у своей станции? Он что, хотел, чтобы она взорвалась? – охнул Речник. – Он сошёл с ума?

- Эа-мутация, Фриссгейн, - нахмурился Гедимин. – Она поражает мозг. Я настаивал на проверке, но Гвеннон отказался проводить её. Он в своём праве, разумеется.

- И что стало с этим Колином? – осторожно спросил Фрисс. Он не знал, что сказать. Сармат, подставивший свою станцию под угрозу взрыва… Такое было уже на Реке, совсем недавно, и до сих пор ликвидаторы разбирают обломки на месте той станции. Неужели история повторится?!

- «Флан» приговорил его к изгнанию, - взгляд сармата пронизал Речника насквозь и снова вернулся к экрану дозиметра. – Без оружия и скафандра, естественно. Ни одна станция отныне его не примет. Я не знаю, где Колин сейчас, и мне очень не нравится такое решение.

- Это страшная кара, - прошептал Речник. – Гвеннон поступил сурово. Думаешь, он был слишком жесток?

- Он был неосмотрителен, - сузил глаза Гедимин. – Это хуже. Достаточно было расстрелять этого мутанта и сжечь останки в потоке нейтронов, и всем нам было бы куда спокойнее.