Дикая долина - Оливер Митчел

часов узники просто маялись от безделья. Заниматься теорией им обоим давно надоело, назанимались уже, пока сидели в голове баронессы. Когда Мерк уже всерьёз подумывал о том, чтобы начать делать подкоп, просто так, чтобы скуку развеять, в замке зазвенели ключи, и в камеру вошёл незнакомец, укрывавший лицо капюшоном.

– Ну что, доигрался, Зис? А ведь я говорил, что добром это дело не кончится. Но ты не стал слушать.

– Не стал, – покладисто кивнул чародей, уже догадавшийся, что это привет из прошлого бывшего владельца его нового тела. Больше он ничего не сказал, отдавая инициативу нежданному визитёру.

– Ты ведь уже понял, зачем я пришёл, приятель, – судя по тону гостя, кем-кем, а приятелями они точно не были. – Ты всё равно за решёткой и скоро будешь в долине. Так что скажи, где книги, и дело с концом.

– Вот так, возьми и скажи? – приподнял бровь Мерк.

– Возможность продать их ты уже упустил, – кажется, поведение узника всё же насторожило незнакомца. – Да и зачем тебе сейчас деньги?

– Они мне не нужны, – пожал плечами колдун. – Вытащи меня отсюда, и получишь, что хочешь.

– Вас что тут, в тюрьме, муравой кормят?! – взорвался собеседник. – Или ты со страху умом тронулся?! Зис, ты не в том положении, чтобы ставить условия! Хочешь, чтобы мы наведались в один шахтёрский посёлок у горных врат?!

Судя по всему, сейчас Мерку полагалось перепугаться и вывалить этому чудику всю свою подноготную. Скорее всего, он так бы и сделал. Зачем ему чужие проблемы? Вот только сказать ему было нечего. Все знания погибшего Зиса канули в небытие вместе с его душой, а мозг перестроился, впитав в себя информацию новых владельцев. Последствия этого всё ещё отдавались вспышками глухой боли где-то в районе лобных долей, но, когда ты снова живёшь и дышишь, это такая мелочь!

– Извини… приятель. Ничем не могу помочь, – Мерк бросил попытки подделаться под чужой характер, всё равно ни Шила не получалось. – Книги уже нашли себе другого хозяина, который предложил больше, чем ты.

– Что?! – незнакомец подскочил к Мерку и ухватил его за грудки. – Ах ты, паскуда! Кто он?! Говори! Ну!

Парню такое обращение не понравилось, и он съездил безымянному приятелю кулаком по зубам, чтобы не распускал руки. Капюшон слетел у того с головы, и перед Мерком предстал самый что ни на есть заурядный люмен, без особых примет.

– Ты за это ответишь, Зис! – прошипел он, сплёвывая кровь из разбитой губы. – У нас длинные руки! Найдётся, кого послать за тобой в долину, чтобы вытрясти нужные сведения силой. В последний раз говорю, назови покупателя или будет худо.

– За дурака меня держишь? – хмыкнул чародей, поправляя ворот грубо сшитой арестантской робы. – Это где ж вы такого придурка возьмёте, чтобы добровольно в долину сунулся?

– Ты просто туп, как пень, и не понимаешь, с кем дело имеешь! – вновь попытался запугать его люмен. – У нас…

– Длинные руки, я помню, – парень зевнул. – Давай, выметайся. Скоро обед принесут, а твоя рожа портит мне аппетит.

– Гразгов выкидыш! – вновь нацепив капюшон незадачливый гость вылетел прочь из камеры, напоследок от души приложив дверь о косяк.

– Вот так вот, ни дня без приключений.

– Не говори. Как думаешь, стоит нам опасаться этого клоуна?

– Его точно нет. А вот случайных встреч с теми, кто знал нашего предшественника, стоит, и даже очень.

– Будем надеяться, он был не особо общительным, – и Мерк растянулся на койке, в ожидании, когда наступит время обеда.

На следующее утро его вытащили из камеры и вывели на тюремный двор, где узников уже дожидался дилижанс. Длиннющая такая карета, с узенькими окошками и окованной сталью дверью. На козлах сидели сразу два кучера, а неподалёку находился конвой из дюжины верховых, среди которых даже затесался волшебник, если судить по мантии. Магическое зрение негатор напрочь блокировал, из-за чего удостовериться в этом парень не мог. Внутри оказалось очень даже просторно. Всё убранство дилижанса составляли две намертво приколоченные к стенам скамьи, на которые, при желании, можно было напихать не меньше двух десятков разумных. Но, в этот раз, пассажиров набралось всего восемь. Компанию Мерку составили четверо люменов, в том числе худая, как щепка деваха, с татуировкой-черепом на скуле, и трое людей. Он сам не заметил, как подсел ближе к бывшим собратьям по расе, действуя скорее интуитивно, чем с какой-то конкретной целью. Хлопнула, закрываясь, дверь, глухо стукнул засов, и дилижанс выехал на улицы Кавенона. Прильнув к зарешёченному окну, тёмный стал провожать глазами проплывавшие мимо фасады домов, разношёрстных прохожих и не менее разношёрстные вывески, некоторые из которых были выполнены с немалой долей фантазии и искусства. Невзирая на ранний час, многие заведения уже были открыты. То и дело его ноздрей достигал тёплый запах свежеиспечённого хлеба, а уши ловили разноголосицу постепенно пробуждающегося ото сна города. Вот она, жизнь!

– Сделай лицо попроще, на тебя уже косятся.

Краем глаза парень действительно уловил неприязненно-насторожённый взгляд одного из люменов, пытавшегося понять, чего ждать от внезапно развеселившегося соседа.

– Извини, всё никак в себя не приду, – мысленно обратился он к духу.

– Пора бы уже. Нам бы от них что-нибудь полезное почерпнуть, а ты тут сверкаешь безумной улыбкой.

– Больше не буду.

Увы, вскоре выяснилось, что попутчики Мерку достались не самые разговорчивые. Поначалу он решил подождать, пока кому-то из них надоест ехать с закрытым ртом, но прошло уже два часа, карета выехала за городскую черту, а они всё сидели и пялились, кто в окно, а кто и просто-напросто в стену. Значит, придётся брать дело в свои руки. Стоило ему прийти к такому выводу, как один из люменов неожиданно пододвинулся чуть поближе и спросил, указывая на браслет:

– Драд окан ва тарибо?

– Чего-чего? – растерялся парень. – Извини, нельзя ли на общеимперском?

Глаза люмена вспыхнули жгучим презрением, он резко вскочил и отсел к самой двери, подальше от несостоявшегося собеседника. М-да, стоило бы ему самому подумать, что к зрячему зрячий вполне может обратиться на родном языке. Но раньше все говорили на общеимперском, даже комментатор турнира.

– Неудивительно, он ведь обращался ещё и к гостям столицы. Да и прочие люмены в большинстве своём худо-бедно знают имперский. Он давно уже стал языком межрасового общения. Что не отменяет необходимости знания зени, иначе ты, как бы это сказать… отрываешься от корней.

– А тот чудик, что в камеру приходил?

– Кто его знает. Может, боялся, что вас подслушают. Тюремные сторожа здесь вряд ли такие уж полиглоты.

– Ладно. А этот-то что хотел?

– Поинтересовался, за что тебя сцапали. 

– Ну, вот, – расстроился