Ненормальный практик 2 - Отшельник Извращённый

Зрители не смогли сдержать смешки. Вокруг меня проявилось слабое серое с синим оттенком свечение. Такой уровень эфира годился разве что для освещения комнаты ночью, но никак не для серьёзного поединка.

Делаю несколько шагов навстречу противнику и нелепо размахиваю руками, пытаясь нащупать в воздухе невидимую преграду. Выглядело это настолько комично, что даже непробиваемый серьёзный судья усмехнулся.

— Атакуй же! — крикнул Наумов. — Или совсем не умеешь⁈

— Сейчас… сейчас ты получишь… — делаю вид, что концентрируюсь, собирая жалкие крохи эфира в кулак. — А-а-а-а! Вот те!

С боевым кличем бросаюсь к его защитному контуру и бью кулаком. Синее свечение ударило разрядом отдачи, и отпрыгиваю, тряся якобы обожженной рукой.

Стадион взорвался хохотом. Зрители посгибались от смеха, увидев столь неуклюжие попытки. Курсанты Гвардейского Училища неистово аплодировали своему чемпиону, в то время как мои «соакадемисты» мрачно опускали взгляд, стыдясь моего выступления.

Наумов театрально поклонился публике, упиваясь вниманием. Затем упер довольный взгляд на меня и прокричал:

— Ты даже не знаешь основ! Контур Архитектора нельзя пробить грубой силой! Для этого нужно хотя бы понимать базовую структуру эфирных сплетений, неуч!

…

В императорской ложе было тихо. Чиновники морщились, наблюдая за жалким представлением.

— Виктория Александровна, — обратился к Державиной ректор Гранитного Института, поглаживая бородку, — выставлять неофита на турнир… это, знаете ли, самонадеянно, не находите?

Та сохраняла поистине ледяное спокойствие.

— Всё-таки турнир — это престиж наших академий, — продолжал Илья Петрович, не дождавшись от неё ответа. — Такая демонстрация некомпетентности выставляет в дурном свете вашу академию.

— Не будем спешить, — внезапно произнёс Воронцов, не отрывая взгляда от арены. В отличие от остальных, он не улыбался и внимательно следил за каждой мелочью. — Поединок только начался.

…

Тем временем Наумов, упиваясь превосходством, начал усложнять контур. Эфирные линии от его защиты потянулись вперёд, как щупальца, пересекаясь и скручиваясь, при этом образуя трёхмерную решётку-клетку, что взяла меня в клешни. «Поглощающая геометрия» — техника среднего уровня контурщиков, направленная на изоляцию противника.

Изображаю панику, дёргаясь из стороны в сторону, не понимая, что происходит. Наконец, решётка усиленно закрепилась вокруг, образовав кубическую клетку с мерцающими синими гранями.

— Поединок окончен, — самодовольно объявил Наумов, повернувшись к судье. — Пленение противника считается победой.

Судья нахмурился, но не спешил объявлять результат. Да, я был изолирован, но по правилам турнира поединок заканчивался либо признанием поражения, либо неспособностью продолжать бой, либо на усмотрение главного судьи, а тот не подавал никакого знака об окончании.

— Эй, гвардейский, — окликиваю его, — не рановато праздновать?

Наумов обернулся и криво усмехнулся:

— Ты в эфирной клетке, деревенщина. Даже адепт третьей ступени не сможет выбраться из моей конструкции, не говоря уже о жалком неофите. Сейчас я просто сожму её и поломаю тебе хребет.

Улыбаюсь и демонстративно потягиваюсь, точь разминаясь перед настоящим боем.

— Знаешь, в чём проблема вас, Архитекторов? — и в моём голосе прозвучали особые нотки, что обычно приберегаю для особых случаев. — Вы слишком полагаетесь на учебники и теории. А ведь основы эфирологии просты, если вдуматься.

С этими словами концентрирую имеющийся эфир — весь запас неофита первой ступени — в одной точке. Прямо на кончике указательного пальца. Синий крохотный шарик затрещал, заискрился. Это не было какой-то сложной техникой. Элементарная физика: чем меньше площадь воздействия, тем выше давление.

— Например, — говорю ему, и кончик моего пальца вспыхнул ярче, — чем больше контур конструкции, тем слабее плотность эфира в отдельных участках.

И резко тыкаю в ближайшую грань клетки. Раздался высокий звук, напоминающий треск стекла. И в громоздкой контурной конструкции появилась трещина.

Стало тихо. Весь стадион смолк разом. О, а этот потерянный взгляд Наумова…

Не теряя момента, бью ногой по трещине. И вуаля. Эфирная клетка разломилась и рассыпалась мерцающими осколками, что тут же растаяли в воздухе.

Секунда.

Вторая.

И арена взорвалась возгласами изумления.

— Ды-а-а-а!

— Он сделал это! Неудачник-неофит сломал клетку архитектора! Он ненормален!

— Это невозможно!

Наумов же застыл с открытым ртом, не понимая, как так произошло⁈

— Конечно, будь ты адептом, — говорю всё также спокойно, поправляя рукав спортивной кофты, — мне бы вряд ли удалось провернуть подобное. Но неофит от инициированного не так уж сильно отличается. Это же одна из лекций по контролю эфира. У вас в гвардейском училище этому разве не учат?

Мои слова разлетелись по стадиону. Неофит только что разрушил клетку инициированного второй ступени! Причём не с помощью тайной экзотической техники, а используя базовые принципы эфирологии!

Наумов наконец вышел из ступора. Лицо исказилось от гнева, а руки снова заплели эфирную структуру — на этот раз боевую, а не защитную.

— На сегодня хватит! — выкрикиваю и срываюсь к нему, преодолевая разделяющие нас метры за доли секунды.

Кулаком пробиваю по его лощённой мордашке. Обычный хук справа. Наумов инстинктивно ставит блок, защищая голову, именно так, как я и рассчитывал.

Усмехнувшись, мгновенно изменяю точку опоры. Хук был лишь приманкой, отвлекающим манёвром. Пока его руки заняты защитой верхнего уровня, ныряю вниз и провожу молниеносный проход в ноги. Подсечка, рывок — и вот Наумов уже распластался на песке арены, а я фиксирую на его шее колено. Указательный палец же останавливаю в миллиметре от его глаза.

— Бой окончен! — раздался голос судьи. — Победитель — курсант Волков из Городской Военной Академии Практической Эфирологии!

Толпа взорвалась аплодисментами — не столько из симпатии ко мне, сколько от шока. То, что начиналось как комическое представление, завершилось молниеносной победой аутсайдера. Многие повскакивали с мест и замахали. Но, как-то, пофиг.

Поднимаюсь на ноги и протягиваю руку Наумову, предлагая помощь, но тот раздражённо оттолкнул её и встал самостоятельно. Лицо пылало от унижения.

— Это… это случайность, — пробормотал он, отряхиваясь. — Я был не готов к физической атаке. Это не по правилам!

— Подскажите, правила запрещают физический контакт? — невинно интересуюсь у судьи.

Тот покачал головой:

— Турнир допускает любые методы ведения боя, кроме смертельных. Победа присуждается Александру Волкову.

Поворачиваюсь уже к императорской ложе, так как плевать хотел на противника, у которого не хватает сил принять поражение с честью, и делаю легкий поклон, как требует того регламент. После выпрямляюсь и гляжу на Викторию. Удивлена? По лицу вижу, что да. Готовься, милая, я только разогрелся, хе-хе.

Воронцов едва заметно кивает мне. Оценил значит мой юмор? Он же понял суть