Дом, который будет ждать. Книга 5 - Александра Шервинская

– Ты же не думаешь, что я так шучу, – насмешливо сказал я, – у меня, конечно, своеобразное чувство юмора, но не настолько.

– Тогда идём, – решительно тряхнул головой человек и быстрым шагом направился куда-то в глубину переплетения заснеженных улиц. В какой-то момент он остановился и, повернувшись ко мне, протянул руку.

– Рифан, – представился он, – начальник городской стражи.

– А город как называется?

– Ты потом всё узнаешь, – заверил меня Рифан, – а сейчас давай поспешим…

– Каспер, – в свою очередь назвался я, тоже озвучив лишь имя. Не исключено, что фамилия Даргеро известна даже на этом краю мира, так что пока лучше промолчу.

Когда мы добрались до окраины города, оказавшегося достаточно большим, то увидели группу мужчин разного возраста, вооруженных такими же металлическими палками, как и уже виденный мною мужичок. Я хотел было спросить, что это такое, но не успел, так как и без того достаточно тёмный горизонт почернел, и я услышал свист крыльев, рассекающих воздух. Интересно, какого же размера должны быть эти самые ледяные вороны, если их слышно издали.

Ответ на свой вопрос я получил довольно скоро: прямо на то место, где стояла группа жителей безымянного пока для меня города, спикировала огромная птица, размах крыльев которой достигал как минимум трёх метров, а то и побольше. Но главной опасностью, как я понял спустя несколько секунд, был не её размер. Птица, заложив крутой вираж и легко уклоняясь от коротких мощных стрел, которые вылетали из тех самых металлических палок, сбросила несколько перьев. Два из них просто вонзились в снег, а третье задело опустившего круглый щит человека, и он упал на колени, обливаясь кровью. Складывалось впечатление, что вместо крыльев у птиц гигантские сосульки.

– Пора, – негромко сказал я сам себе и сделал шаг вперёд, открываясь магическим потокам.

Глава 10

Лиз

Страшно мне не было, напротив, темнота казалась уютной и чрезвычайно дружелюбно настроенной. Она мягко кружила меня, словно на каруселях, а потом осторожно, почти бережно опустила на какую-то упругую поверхность.

Постепенно тьма вокруг начала рассеиваться, словно после мрачной безлунной ночи осторожно наступал серый, робкий рассвет. Темнота медленно уползала куда-то вниз, словно впитываясь в поверхность, в сером свете оказавшуюся коротко подстриженной лужайкой. Такую я видела во время свой земной жизни в парке какого-то замка в Англии, когда ездила туда. Именно о таких говорили: «Какие-то триста лет, и у вас будет настоящий английский газон».

Здесь же была явно не Англия, так как таких мрачных, словно сошедших со страниц готических романов замков там я точно не видела. Тонкие шпили, иглами вонзающиеся в затянутое тучами небо, заросли тёмно-бордового плюща, серый, кое-где поросший слабо светящимся мхом камень башен, уходящие куда-то за горизонт мощные стены… Зловеще, незнакомо и страшновато. Выпестованный поколениями садовников английский газон в картину всеобщего запустения никак не вписывался. Однако он был…

К замку, в котором почему-то светилось только одно окно, вела каменистая тропинка, уходящая в темноту. Идея тащиться куда-то в густом полумраке с каждой минутой казалась мне всё менее привлекательной. Интересно, куда меня зашвырнуло? На первый взгляд, всё кругом было абсолютно чужим и чуждым, пугающим.

В то же время откуда-то я прекрасно знала, что массивные кованые ворота находятся за поворотом справа, сразу за кривоватым, похожим на сгорбленного старика-великана деревом. Оно опиралось на стену своими исковерканными, кривыми, покрытыми лишайниками ветвями, и я подумала вдруг, что нужно бы велеть его спилить, так как по стволу и толстым веткам легко перебраться на территорию замка. Откуда у меня в голове взялись подобные мысли, я даже не представляла.

Пока я рассматривала замок, светлее не стало, видимо, наступивший глубокий полумрак – это нормальное состояние для этого неприветливого места. Поднявшись на ноги, я оглядела себя и с трудом удержалась от удивлённого возгласа. На мне было не ярко-алое платье, в котором я пришла на ужин к папеньке, а удобные брюки, заправленные в короткие сапожки и тёплая, кажется, шерстяная рубашка, перетянутая на талии широким поясом. Чувствовала я себя в этой одежде привычно и более чем комфортно, так, как чувствуют себя только в том, в чём ходят постоянно. Ну что же, так намного привычнее и удобнее, чем в длинном платье: в нём я бы запуталась через пару десятков шагов по этой пересечённой местности.

Казалось, что вокруг на расстоянии нескольких миль – интересно, почему я вдруг начала считать милями, а не километрами? – не было никого живого, кто мог бы мне подсказать, где я, собственно, очутилась. А может, оно и к лучшему? Кто его знает, какое тут народонаселение? Может, сначала продырявят стрелой, а потом станут разбираться, кто я и откуда. А я не могу, у меня важные дела остались… где-то там… только я не помню, где именно. И какие конкретно дела – тоже не могу вспомнить… Но точно знаю, что они были и что они как-о связаны с лесом… как же его… да как же он назывался-то?!

Ладно, со всем этим я разберусь потом, а сейчас нужно посмотреть, кто живёт в этом странном замке: ведь одно окно всё же светится, значит, кто-то зажёг факел или магический светильник.

Несмотря на полное безлюдье, я шла, стараясь не шуметь и по возможности вообще не привлекать к себе внимания. Останавливалась перевести дыхание только в густой, чернильно-чёрной тени деревьев, которые то тут, то там росли вдоль тропинки. Правда, мне казалось, что сердце колотится в груди так громко, что его можно услышать даже из замка.

Ворота обнаружились именно там, где я и предполагала их увидеть. Их тяжёлые створки были слегка приоткрыты, словно приглашая незваных гостей, таких, каким была сейчас я. Юркой змейкой я проскользнула внутрь и тут же прижалась спиной к каменной стене, внимательно осматривая большой двор. Здесь ещё сильнее были заметны следы заброшенности и запустения. Плиты, которыми двор был выложен, явно давным-давно никто не подметал, круглые клумбы заросли сорняками, а входная дверь была открыта. Вернее, кто-то её аккуратно прикрыл, но при порывах ветра она едва слышно поскрипывала.

Стараясь держаться поближе к полосам непроницаемого мрака, я поднялась на крыльцо и задумчиво протянула руку к двери. Что заставило меня остановиться, я сказать не смогла бы, но к витой бронзовой ручке я так и не прикоснулась, заметив справа едва различимую полоску света.

Тихонечко спустившись с крыльца, я на цыпочках подобралась к небольшой дверце,