Сирийский рубеж 3 - Михаил Дорин

— Нет, на аэродром пускай летит. Если может, конечно, — дал Виктор Викторович команду Шохину.

— Ни в коем случае, товарищ полковник! Это же управление. Сейчас его вертолёт на морально-волевых тянет, — возмутился я.

— Если не получится, тогда подберёт площадку, — отмахнулся Каргин.

— Нет. Володя, дай команду подбирать площадку, — настоял я.

Понятно, что руководитель полётами может послать и меня, и Каргина. Руководящие документы ему позволяют в таких ситуациях не выполнять указаний даже командиров и начальников.

Шли секунды, а Шохин так и не давал команду на посадку.

— Вова, дай команду, — продолжал настаивать я.

— Нет! Клюковкин, уйди! Прекрати паниковать, — громко сказал Каргин.

Шохин поднёс тангенту и дал команду подбирать площадку и садиться. Причём повторил это дважды, но Могилкин молчал.

— Эм… 501-й. Не могу… удержать… Вращать начинает. И педали не работают.

Дождались!

— Так, а что теперь делать? — тихо произнёс Шохин.

Я быстро забрал тангенту у Шохина, который успел перед этим дать команду всем работать на приём.

— Скорость 120–130 установи. Аккуратно работай шагом. Не проваливай вертолёт, — дал я подсказку Могилкину.

— Да… да, пока в горизонте иду. Скорость 120, — ответил он.

— Ручкой управления сделай правый крен. Плавно только.

— Сделал, — спустя несколько секунд доложил Могилкин.

Сейчас у парня возможно один из самых сложных отказов — отказ путевого управления. Покинуть вертолёт он не может. У него на борту группа огневого прикрытия, а это 7 человек.

— Азимут, дальность? — быстро запросил у старшего помощника Шохин.

— 20°, дальность 35, — ответил руководитель ближней зоны.

— Это далеко. И под ним населённые пункты, — сравнил с картой Шохин.

Каргин в этот момент слегка побледнел. Ведь именно он давал команду, чтобы Могилкин продолжал полёт.

Глава 9

Я решил помочь полковнику и полностью погрузиться в проблему Могилкина.

— 501-й, пригодную площадку видишь под собой? — спокойно спросил Шохин.

— Нет. Холмы, расщелины, лесопосадки. Домов много. Куда садиться, не вижу, — громко доложил в эфир Могилкин.

Похоже, что придётся тянуть пацана на аэродром.

— Володя, дай аварийку. И переведи 501-го на другой канал, — предложил я.

— Поддерживаю, — сказал Шохин и включил вторую станцию, предварительно сменив на ней канал. — 501-й, вам на 7 канал переход.

— 501-й понял, — ответил Могилкин.

Пока я ждал выхода на связь со мной Могилкина, атмосфера в «аквариуме» КДП накалялась. И это не только из-за вышедшего солнца и жара от работающих блоков аппаратуры.

Динамики на командно-диспетчерском пункте продолжали разрываться от постоянных докладов. Экран диспетчерского радиолокатора был весь в метках от самолётов, которые слетались в Хмеймим после выполнения боевой задачи.

Руководитель ближней зоны только и успевал давать экипажам команды по порядку захода на посадку.

— 354-й, вам заход «рубежа». Занимайте 1000.

— Артек, 354-й, мне выработка нужна. Минут 10, — докладывал экипаж.

— Вас понял. На маяк 2100. 367-й, вам заход с круга 600.

— 367-й, у меня топлива много. Разрешите «с рубежа», а далее с проходом.

— 367-й, разрешил 1000, — ответил руководитель ближней зоны.

— 345-й, у меня мало топлива. Я готов с круга зайти.

— 345-й, вас понял. Вам курс к третьему развороту. Снижение 600.

— 378-й, а у меня уже 2700 остаток. Я слева от тебя 345-й.

— Тогда, 378-й, вам к третьему 600. 345-й, вам пока на курс 270°, — не останавливался руководитель ближней зоны.

И все эти фразы прозвучали меньше чем за полминуты.

— 501-й, Артеку, — запросил я Могилкина.

— Да… ответил… Иду на 500 метрах.

— Понял, — ответил я.

Тут же услышав эту информацию, руководитель ближней зоны начал растаскивать самолёты в разные стороны.

— Подборщики где? Живее. АТО ответь руководителю! Пожарку и команду техпомощи в готовность. У нас борт с отказом, — продолжал Шохин руководить службами на лётном поле.

Шум невероятный. Каждое слово и команда что-то означают и необходимы для общего процесса управления полётами.

— Володя, что там? Какой расход? Все сработали или нет, — спросил Каргин Шохина.

— Не до бомб сейчас, — ответил ему Шохин.

— Что у нас с 501-м? — поинтересовался Каргин.

— Он в азимуте 30 на удалении 25. Идёт на точку.

Сейчас у Могилкина однозначно есть правое скольжение и его начинает сносить.

— На отклонение педалей не реагирует вертолёт.

— Понял. Скорость 150 сделай, — подсказал я Могилкину.

Тут ко мне подошёл Каргин.

— Ну что там? Когда посадка у него будет?

— Виктор Викторович, не будем загадывать. Так что не отвлекайте, — тихо сказал я, стянув с себя верхнюю часть комбинезона.

Прошло несколько секунд, и я обнаружил метку Могилкина на индикаторе.

— Азимут 35, удаление 20, — показал мне его руководитель ближней зоны.

— Установил 150, — выдохнул в эфир Могилкин.

— Крен держи 5–7°. Так скольжение будет минимальным.

— По… понял, — ответил молодой лётчик.

— Вы хорошо сохраняете спокойствие, товарищ майор, — шепнул мне руководитель ближней зоны, который продолжал крутить экипажи, заводя их на посадку.

— Тут нервничать нельзя. Иначе и лётчик начнёт мандражировать.

Могилкин продолжал докладывать свои действия. Как я и думал, если поднял рычаг шаг-газ, значит отклоняй ручку управления вправо. Если нужно рычаг опустить, то ручку веди влево.

Я взял бинокль и начал искать вертолёт Могилкина.

— Вижу. Владимирович, что с ветром? — повернулся я к Шохину.

— Справа под 40 до 7 метров в секунду.

Я наклонился к руководителю ближней зоны и посоветовал, чтобы он заводил Могилкина левым разворотом. И со снижением.

— Хорошо. 501-й, влево разворот на посадочный.

— Эм… а я могу вправо.

Я помотал головой. Начнёт разворачиваться вправо, не сможет плавно снижаться.

— 501-й, левым разворотом, — дал команду руководитель ближней зоны.

— Понял. Влево на посадочный 178. Снижаюсь. Точку наблюдаю, — ответил Могилкин.

Сейчас на посадке у него ветер будет справа. Это ему облегчит пилотирование. Я посмотрел в бинокль, чтобы рассмотреть вертолёт и как он себя ведёт.

— Раскачал, — произнёс я.

Каргин всё это время сидел рядом с Шохиным и молчал. Виктор Викторович ждал посадку Могилкина, обтекая потом.

— Товарищ полковник, может вам водички холодной? — предложил ему Володя Шохин.

— Некогда. Посадку контролирую, — буркнул Каргин.

—