Край неба - Марк Дж. Грегсон

Мой гарпун вообще улетает в сторону джунглей, Саманта попадает в землю, а Родерик… Его гарпун, словно дротик, вонзается в мишень с расстояния в сто двадцать метров.

Мы все смотрим на него, раскрыв рты.

– Повезло, – отмахивается Мадлен.

Родерик поджимает губы.

Наставница достает из короба с боеприпасами еще гарпун и, зарядив его в ствол, говорит Родерику:

– Повтори.

Родерик с решительным видом принимается носиться по полигону, крутясь, изворачиваясь и одновременно целясь. Жмет на спуск. Гарпун устремляется вдаль через все поле. Проносится мимо мишени, расположенной в двадцати метрах от нас, и втыкается в землю.

Мы разочарованно стонем.

– Старайтесь или умрите, – говорит Мадлен.

В следующий миг нас отправляют отжиматься от земли. Меся грязь ладонями, я замечаю, как наставница опускается на корточки возле Родерика и шепчет:

– Смотрю, ты унаследовал таланты отца. – Она указывает в сторону мишени. – Горгантавн куда крупнее этого. Ты бы попал.

Тем же вечером после ужина Мадлен выводит нас на крышу, где показывает последнюю на сегодня переносную пушку. Стоя под звездами, на порывистом ветру, она поднимает ствол зенитки, жмет на спуск, и в воздух устремляется небольшая капсула. Снаряд взрывается, внезапно наполняя небо искрами. Похоже на фейерверк.

– Зенитка, – говорит она, – обжигает горгантавнам глаза. Порой лишь выстрел из нее решает, откусит змей корму вашего судна или умчится прочь. Это оружие больше для обороны.

– Для нас оно опасное? – спрашивает Гарольд.

– О, плоть с костей только так снимает.

Он громко сглатывает.

Остаток недели мы упражняемся на полигоне. С меткостью у меня стало получше, и я регулярно попадаю в цель. Даже Гарольд как-то умудряется поразить мишень с расстояния в сто двадцать метров, но остальные выпущенные им снаряды втыкаются в землю.

Однако всех уделывает Родерик. В какой-то момент он семь раз подряд попадает в цель. Попал бы и в восьмой, но гарпун проходит совсем рядом с мишенью в двухстах пятидесяти метрах от нас.

Мы все удрученно стонем.

После этого промаха Мадлен снова заставляет отжиматься. Следит за нами, скрестив на груди руки. Только вряд ли она это со зла. Просто знает, что скоро мы можем отправиться навстречу смерти. Вот и хочет дать нам шанс выжить. Хочет превратить нас в самых свирепых людей Скайленда.

Нам придется такими стать, учитывая то, что таится среди облаков.

⁂

Утром Мадлен встречает нас в классе:

– У меня для вас сюрприз!

Мы начинаем перешептываться, гадая, что это может быть, а она выводит нас из комнаты наружу, на влажный воздух, и дальше – по каменной тропе, что прорезает зеленый подлесок. Дорожка тянется к огромному ангару с небольшим доком.

– Это ремонтная мастерская, – говорит Мадлен, когда мы проходим внутрь.

Она указывает на ряд поврежденных охотничьих кораблей. Вдоль корпусов тянутся длинные пробоины. У некоторых отсутствует корма, а у одного разворочен нос.

Рабочие, крича друг на друга, при помощи веревок и систем лебедок поднимают огромные металлические пластины, которые затем приваривают к каркасам.

Есть тут один корабль, настоящий металлический левиафан, вдвое больше прочих. Мадлен ведет нас по трапу – наверх, к его палубе.

– Мы сегодня полетаем? – спрашивает Саманта. – Это и есть сюрприз?

Мадлен качает головой:

– Эти суда еще не готовы. Однако то, что я приготовила, понравится вам не меньше.

Мы с любовью оглядываем корабль. По периметру тянутся мощные перила, с ограждения свисает эластичная сетка, готовая принять летуна, снесенного за борт, но самое впечатляющее – это огромные пушки «Омега», гарпунные турели и прочий арсенал, который я прежде не мог и представить. И все же, несмотря на внушительное вооружение, палуба корабля прорезана боевыми шрамами, а левый борт и вовсе отсутствует.

Родерик с Себастьяном смотрят на следы разрушения так, словно пытаются вообразить, какие же твари могли их оставить.

– Корабль принадлежит моему другу, – говорит Мадлен. – Он любезно разрешил допустить вас на борт, чтоб вы могли поупражняться с новым охотничьим снаряжением.

– Охотничьим снаряжением? – возбужденно повторяет за ней Гарольд. – То есть нам его сегодня выдадут?

Наставница слегка улыбается и указывает на стоящий у нее за спиной черный рундук.

Вскоре мы уже цепляем на глаза ветрозащитные очки и смотрим на поврежденные суда вдалеке через подзорные трубы. Однако по-настоящему нас восхищают магнитные ботинки. Их каблуки притягивают ноги к металлической палубе.

Левый ботинок у меня слегка болтается. Он обхватывает стопу плотнее обычного, но все равно сидит достаточно свободно из-за того, что нет мизинца.

– При помощи этого, – говорит Мадлен, кидая нам кожаные ремни, которые мы тут же вешаем на пояса, – управляются ваши магнитные ботинки. Покрутите реле в середине. Оно настроит силу притяжения. Включите и побегайте по палубе.

Спустя секунды все уже со смехом и металлическим лязгом носятся вокруг. Ноги просто горят. Они словно килограмм на пятьдесят потяжелели.

Родерик выкручивает реле и, стиснув зубы, пытается оторвать ногу от палубы. Себастьян фыркает, тыча в него пальцем.

– Магнитные боты – не спасение от всех бед, – предупреждает Мадлен. – Даже в них вас может оторвать от палубы. Так что без глупостей. Если горгантавн как следует протаранит корабль, вас ничто не удержит. Вот для чего предусмотрены сети.

Гарольд пробует бегать, выкрутив реле до упора, но из-за того, что забыл затянуть ремешки, теряет ботинки. И падает на палубу.

Все ржут, пока к нему широким шагом не подходит Мадлен. В ее глазах пылает пламя.

– Ты труп, Гарольд, – говорит она, заставив всех умолкнуть. – Только что умер. Тебя оторвало от палубы ветром или скоростью самого корабля.

– Мне жаль, – бормочет Гарольд.

– И мне, пошлю твоей матушке соболезнования.

Покраснев, Гарольд бежит обратно к ботинкам и затягивает ремешки на них так туго, что даже кривится от боли.

Мадлен обращается к остальным:

– Ну, а вы какого дьявола встали? Бегом, драйщики! Магниты на максимум.

И вот я бегаю вместе со всеми, стиснув зубы. Ноги гудят, как если бы я нес кого-то на плечах.

– Привыкайте, – покрикивает на нас Мадлен. – Ибо с завтрашнего дня Палка будет гонять вас по металлической тропе каждое утро.

Себастьян стонет.

Мы бегаем пятнадцать минут, а к тому времени, как заканчиваем, Гарольд падает на спину. Саманта у перил утешает раскрасневшуюся Эрин.

– И последнее, – говорит, подзывая нас, Мадлен. – Запонки-коммуникаторы.

Утираю пот со лба и, хотя ноги – как теплое желе, ковыляю к наставнице. Мадлен вставляет небольшой прозрачный камушек в паз на манжете моего рукава, потом – в рукав Родерику и всем остальным. От щелчка пальцем камень начинает светиться.