Фантастика 2025-168 - Сергей Леонидович Орлов

этот мир. А вот Драгуны… могут. Ещё как могут! До того, как быть уничтоженными, они терроризировали множество миров, уничтожая всё. Любая жизнь для них — мерзость, которую надо сжечь. И если Тихомировы создадут Кузницы, то из их жара выйдут армии, готовые разрушить всё на своём пути.

Да уж… съездил в Москву на выставку, ничего не скажешь. Будто сам Кодекс привел меня сюда именно сейчас, когда эти твари получили свободу. Не раньше, чтобы всё предотвратить, но и не позже, когда уже всё потеряно. Ровно в тот момент, когда Щит Ордена нужен, но и не получит послаблений.

С этими мыслями я налил себе уже пятую по счёту кружку чая, в одиночку восседая за столом кухни. Поместье рода в Москве не продали, что очень хорошо, а потому место для базирования было. Перун и Иваныч сейчас находились в аэропорту, где ждали гвардию, демонов, Гримлока со Славиком и Бессмертных. Изи остался дома, как и Лилит с А’таром. Кто-то должен защищать дом, пока основной костяк сил отбыл в другое место.

Я сделал глоток и замер, уловив во всех своих рассуждениях догадку. Меня всё мучил вопрос: зачем было приносить Малефикар в Центр?

Это нелогично, тупо и опасно для Драгунов. Если бы он попался мне на глаза, то я бы уничтожил этот нечестивый сосуд без промедлений, выжав из себя всё, если потребуется. Так почему? К чему эти риски? Машина не может ошибиться. Она анализирует, выдаёт информацию на основе данных и вводных. Единый разум не сделал бы такую глупость, оценивая все риски. Если только дело опять не в смертных телах… Нет, этого недостаточно, и была ещё причина.

Для создания Кузней нужно время, подходящий материал и тот, кто их возведёт. Что из этого есть у Драгунов? Тихомировы в роли марионеток, способных воплотить тела Драгунов. Материал, ведь у кузнецов должен быть не только доступ к государственным запасам, пусть и ограниченный даже для имперского рода, но и собственный. Ещё его можно закупить. Разломный металл в разы отличается от того, что был на Некросе — родном мире Драгунов — но подойдёт. Получается, у них нет времени. И они старались его выиграть, ударить в нужные точки.

Центр Охотников — важная артерия империи. Щит, который сдерживает Разломы и тварей. Если бы у Драгунов получилось нейтрализовать верхушку, что сидит в Москве, и речь не только о Багратионе, то начался бы хаос. Пока найдут замену, пока разберутся, пока всё уляжется… Это логично.

Далее шёл Долгов. У него был кабинет в Московском штабе Центра, а значит, он его посещает. Драгуны, благодаря памяти Тихомировых, просчитали все вероятности и дождались, когда СБ-шник будет в нужной точке, где можно нанести удар.

Два зайца одним выстрелом — идеальный расчёт. Да и исполнителя подобрали, что надо. Родная дочь, от которой не ждёшь удара в спину. Выложившись на максимум, как было в бою со мной, одержимая Алла убила бы Долгова. Тут без вариантов. Мужик продержался бы против Драгуна считанные минуты, а затем его ждала бы смерть.

Вот только в это уравнение вмешалась переменная, которую Драгуны не ожидали. Единый разум не учёл вероятность того, что в этом мире мог появиться Охотник. Слишком мал процент, граничащий около нуля. Миров много, а вот Охотников не слишком…

Но тут Алла заметила меня, план пошёл по наклонной, ведь Драгун находился в живом теле. Единый разум дал сбой, вылезли наружу эмоции, что подходят человеку, но не машине. Какие из этих эмоций самые сильные? Страх и гнев. Оба подходят под ситуацию, раз однажды я уничтожил несколько пирамид Драгунов, дав им знатно прикурить. Им есть за что меня бояться и ненавидеть. И, возможно, моё появление в итоге привело в тому, что Драгуны экстренно отступили, спасая Малефикар и не успев поработить больше Охотников.

В этом мире ходит выражение, что пути господни неисповедимы, но как же оно хорошо ложится на интерпретацию с Кодексом. Я был там, где нужен и когда нужен. Ровно в том месте, в тот момент, когда можно перевернуть всё. Изменить судьбу не только людей, но и всего мира.

— Третий раз ты проворачиваешь со мной такой трюк, — вздохнул я и посмотрел на потолок кухни, будто надеялся там что-то разглядеть, кроме люстры. — Я не ропщу, но хотел бы быть готовым к таким моментам.

— Нельзя подготовиться ко всему, брат Райнер, — раздался в помещении спокойный, обволакивающий голос.

Я резко опустил голову, напрягся и приготовился к бою, но стоило мне увидеть говорившего, как всё напряжение ушло.

За столом, прямо напротив меня, был Хранитель Кодекса. Всё его тело и лицо было укрыто облаком дыма или пара.

Голос Кодекса… Тот, кто мог говорить от его имени. Очень редко, когда Хранитель появлялся вот так, без зова Кодекса. И тем реже он появлялся в иных мирах.

— Хранитель, — кивнул я, не став подниматься со своего места. За подобную наглость можно было получить нагоняй от Старейшин, но Охотники всегда отличались именно этим качеством. Как говорится, умеем, любим и практикуем.

— Брат Райнер, — в голосе Хранителя чувствовалась улыбка. — Многие годы назад ты покинул Многомерную Вселенную, отправившись на Славию… Многие годы Орден ждал твоего возращения, дарованного благословением Кодекса, как ожидают и другие братья.

— Орден? — спокойно, но с некой тревогой спросил я.

— Существует, как существовал задолго до тебя, и просуществует ещё много лет. Понимаю, что ты хочешь узнать последние новости и у тебя много вопросов, но времени слишком мало. Но… я поделюсь с тобой тем, что тебя успокоит. Старейшины и Гранд Мастер Вульф живы, как жив Старый Мак и Малыш Дэн, как ты любишь его называть. Что касается некоторых братьев, кого ты знал раньше… — он сделал паузу, и это сказало мне всё, что нужно.

Я сжал чашку в руке, и та распалась на осколки. Керамика не смогла пробить мой Гибкий Барьер, раскрошившись в пыль. Моя аура выплеснулась в окружающий мир, отчего весь дом задрожал. С кухонного гарнитура упал чайник, посыпались на пол столовые приборы, грохнулся холодильник. Столь концентрированную энергию души я ещё ни разу не проявлял до этого момента, а всё пространство вокруг меня и Хранителя пошло волнами.

— За годы, проведённые до перерождения и после него, ты не утратил своей праведной ярости, — удовлетворённо произнёс Хранитель, а Океан внутри меня бушевал от шторма. — Это… хорошо. Этот мир пока не готов