"Фантастика 2025-69". Компиляция. Книги 1-18 - Вадим Бурденя

невозможной боли. В небесах всё ещё висели черные цепи, словно вопросительно ожидая моего решения. Может быть, Иссая и была права, когда говорила о пытках, что сопровождают этот ритуал…

Но я зашел слишком далеко, чтобы отказаться от силы, способной выдержать удары богов. И я замкнул цепи вновь, укрепив их божественной силой - делая крепче, чем когда-либо. Цепи потекли, исказились, вытянулись, обращаясь в неразрывные канаты - и возвращая мне бессмертие. И я с облегчением втянул в себя воздух, чувствуя, как заживают раны. Боль ушла, оставляя лишь пустоту внутри - и множество вопросов. На некоторые я знал ответы - а на некоторые мне ещё только предстояло их найти. Слегка склонив голову я прислушался к окружающему нас миру - и понял, что мы победили.

Тиал не хотел, чтобы я призывал богов в этот мир. Не хотел видеть новых богов и пытался остановить меня от этой ошибки. Мир равнодушно смотрел на мою гибель и не намеревался мне помогать, считая это достойным наказанием за то, что я пошел против него, наказанием за боль, что я принес ему.

Но всё изменилось, когда я привел сюда иных его детей. Людей, что, в отличие от меня, были плотью от плоти этого мира. Легенд, что были частью его истории - столь важной, что ему казалось неестественным, неправильным оставить их умирать. И когда они пошли против меня - ослушались моего приказа - он понял, что они отнюдь не являются моим бессловесными рабами. И потому он помог мне - не для того, чтобы жил я, а для того, чтобы жили они…

Быть может, приведи я сюда обычных солдат, чья роль в истории мала и незаметна - и душа мира позволила бы им умереть. Но чутье Итема оказалось правильным - пусть и не так, как я думал. Человек и в самом деле не может пережить божественную силу, даже самый тренированный… Но что если ему помогает сам окружающий его мир?

Я подошел к лежащим без сознания бессмертным, и пнул Солана ногой - как самого младшего и недостаточно верного. А затем громко заговорил:

– Поднимайтесь, лежебоки. Ваша служба только начинается. Мы победили.

Ответом мне было несколько синхронных стонов.

– Я чувствую себя так, словно меня заездила ночью целая сотня женщин, а потом меня долго пинали коваными латными ботинками их мужья. – закряхтел Колн, тяжело поднимаясь. – Я слишком стар для этого.

– Даже не буду спрашивать, откуда ты знаешь эти чувства. Но теперь ты бессмертный, и не можешь умереть, так что можешь возвращаться к семье.

Старый рыцарь откинулся обратно на землю.

– Спасибо, брат, но я ещё полежу.

Они поднялись вскоре - вялые, потрепанные, грязные, но живые. И я почувствовал необходимость сказать что-то. Окинув взглядом разорванную, мертвую землю, что была полем боя, я негромко произнес:

– Многие пали перед лицом смерти. Демоны и боги, маги и короли… Но не вы. Не сегодня. Запомните это чувство - и вспоминайте его каждый раз, когда будете стоять на краю. И тогда никто и ничто не сможет вас победить.

Я снял с себя шлем - или, вернее, его остатки. Искореженные, словно изъеденные кислотой… И бросил его на землю, ощущая ветер на слипшихся от пота волосах.

– Выходит… Это всё? Мы теперь можем жить вечно? – неуверенно спросила Киана.

Я ненадолго задумался, припоминая ощущения, что вкладывал в молнию божественной силы. И выдал описание:

– Каждый из вас получил солидную порцию божественности. Она не всесильна и не делает вас богами, но наделяется невероятно, вариативной, концептуальной живучестью. Не совсем регенерация в её классическом понимании, но работать будет схожим образом. Вы не будете стареть, не умрете от случайных ран, и можете спокойно пережить даже три десятка смертельных для обычного человека ранений, не прилагая особых усилий. Возможно, со временем энергия ослабнет или выветриться. А может быть и нет. Проверить это можно, лишь прожив несколько столетий. Злоупотреблять этой возможностью не рекомендую, но сомневаюсь, что кто-то кроме богов сумеет вас убить при активном сопротивлении этой попыткой. Восстановиться, по идее, вы сможете даже если от вас осталась одна фаланга пальца, и даже меньше, но прыгать в мощную кислоту или вулкан не рекомендую - не уверен, как поведет себя подобной бессмертие при полном уничтожении тела, всё, же вы не духи, а люди. В остальном же… Развлекайтесь. Кто-нибудь хочет проверить бессмертие?

– Я первый. – решительно ухмыльнулся Роланд. – Но если я помру, пообещай, что сделаешь меня рыцарем смерти. Я ещё слишком мало подвигов совершил, чтобы так просто уйти!

– Договорились. – хмыкнул я. – Проткни себе сердце.

Это позер демонстративно, словно хвастаясь, подкинул кинжал в воздухе, перехватывая его поудобнее - и, хекнув, ударил себя в грудь. Да, графа не изменила даже схватка со смертью…

Остальные с живым интересом уставились на так и оставшегося стоять Роланда. Граф же замер, прислушиваясь к себе.

– Странное чувство. – наконец, выдал вердикт он. – По всем признакам я должен медленно умирать, потому что устал, и сил зарастить такую рану мне сейчас не хватит. Сердце не работает, кровь не качает… Но я всё ещё живой и могу активно двигаться, словно бы меня питает какая-то странная, иная сила.

– Так и должно быть. – кивнул я. – По идее, ты и на сломанных ногах бегать можешь, и двигаться, даже превращенный в фарш. Полагаю, в некотором роде ты можешь это контролировать, и притвориться мертвым, например, при случае. Так же, весьма вероятно, может получиться изменить внешность при необходимости - срезать лицо и вырастить несколько иноё и в таком духе. Вообщем, думаю, в ограниченных масштабах можно менять физиологию.

Герцог Таслиниус бросил веселый взгляд на Шеридана.

– Ну, наконец-то и на твоей улице настал праздник. – задумчиво протянул аристократ. – Теперь тебе не надо компенсировать маленький размер военными победами.

Шеридан аж покраснел, надувшись. А потом резко сдулся, рассмеявшись.

– Кто бы говорил. Всё знаю что именно у вас, красных, с женщинами беда, в отличие от нашего прекрасного севера.

– Прекрасного и холодного, в котором так удобно оправдывать съеживанием от холода некоторые вещи…

Два герцога переглянулись и расхохотались, как старые друзья.

– А теперь слушайте назначения. – улыбнувшись, я собрал на себе общее внимание. – Колн - ты теперь наместник Ренегона. В мой отсутствие или занятость - будешь верховной властью центра.

Старый рыцарь кисло на меня посмотрел.