Господин следователь 5 - Евгений Васильевич Шалашов

— Садитесь, господин надворный советник, — официально сказал Лентовский. — Садитесь. Читайте. А я пока с господином следователем побеседую.

Пока Книсниц вчитывался в текст жалобы и объяснения, что я взял у мужа его любовницы, Николай Викентьевич устроил мне легкий разнос, касающийся моей самодеятельности. В общем и целом все сводилось к тому, что судебные следователи ведут себя как мальчишки и лезут не в свое дело. Я молча слушал и кивал. Закончив монолог, Лентовский спросил:

— Надеюсь, у вас хватило ума не открывать уголовное дело?

— Обижаете, господин генерал, — хмыкнул я. — Я что, больной на всю голову? Злодеев мы на живца поймали, Абрютин со своими башибузуками их допрашивает, краденое ищет. Как все напишут, я гляну, не надо ли что-то дополнить? Ну, а потом их куда-нибудь этапируют. Либо в Новгород либо еще куда. Зачем нам лишняя головная боль?

— Почему мне о своей инициативе не доложили? — поинтересовался Председатель.

Я покосился на господина Книсница, уже слегка оживившегося и повеселевшего. Правильно, приятно сознавать, что не ты один в чем-то виноват.

— Николай Викентьевич, если бы я вам доложил, так вы бы не разрешили, — сказал я.

— Конечно бы не разрешил. Кто же даст разрешение на подобную авантюру? Мощи святого Карла — католического святого. Я бы до такого и не додумался. Вам бы, Иван Александрович, романы писать.

Про романы сказать ничего не могу, а сказку мы с кухаркой уже сочиняем. Что-то я сплагиатил, но что-то и свое привнёс. Например — вместо злой девочки Мальвины у нас действует кареглазая Хелена, которая приходит проказнику Буратино на помощь.

— Я так и подумал, поэтому и не стал докладывать.

— Прошу прощения господа, что вмешиваюсь, — подал голос окончательно пришедший в себя Книсниц. — Но коли дерзких грабителей поймали с участием следователя по особо важным делам господина Чернавского, то следует считать, что Иван Александрович доложил о своем плане Председателю Окружного суда.

Я с уважением посмотрел на нашего прокурора. Вот здесь он прав! Если бы моя затея закончилась пшиком, то Лентовскому ничего не положено знать. Частная инициатива следователя, спишем на его молодость и служебное рвение. Но здесь-то иное дело.

Лентовский призадумался. С одной стороны — поимка преступников не входит в обязанности Окружного суда, но с другой — заманчиво отправить докладную в Судебную палату, расписав, что следователь Чернавский составил план по задержанию злоумышленников. И, разумеется, действовал под чутким руководством своего начальника.

— Я, господа, подумаю, — кивнул Лентовский. Посмотрев на меня, спросил: — Вам ведь исправник сообщит — кто эти люди, сколько преступных эпизодов они совершили, где совершили.

— Это уж само-собой, — кивнул я. — Сегодня я решил не дергать полицию — пусть работают, а завтра пойду к исправнику. Нам ведь подробности не нужны? Описи похищенного и прочее?

— Достаточно краткой справки, — отмахнулся Лентовский. — Имена и фамилии, место проживания, сословная принадлежность. Само-собой — названия храмов и населенные пункты, где грабители совершали преступления.

— Будет исполнено, — доложил я.

— Вот и славно, — кивнул Лентовский. — Имеется еще одно дело. — Книсниц мгновенно напрягся, но Председатель суда сказал другое: — Эмиль Эмильевич, не возражаете, если я стану поручать господину Чернавскому некоторые обязанности помощника окружного прокурора?

А что, прием жалоб входит в функционал помощника прокурора? А я и не знал.

— Разумеется нет, — хмыкнул Книсниц. — Тем более, — хмыкнул надворный советник, кивая на жалобу, лежавшую перед ним, — Иван Александрович уже выполняет обязанности помощника прокурора.

— Так не Лазаревскому же было ее принимать, — повел плечом Лентовский.

Здесь Председатель прав. Лишняя огласка в этом деле никому не нужна. К тому же, судя по всему, новый помощник прокурора — Сергей Иванович Лазаревский, не очень нравился Председателю. Я с ним особо дел пока не имел, поэтому ничего не могу сказать. Но коллегам не очень нравится, что Сергей Иванович постоянно сравнивает уездный город Вологодской губернии, в котором он служил — Великий Устюг, с Череповцом. И не в пользу нашего города. К месту и не к месту упоминает — а вот у нас в Устюге! Понимаю, что Великий Устюг и побогаче, чем наш городок, и население там больше в три раза, но все до поры до времени. В моей истории про Великий Устюг будут знать, что это родина деда Мороза, а про Череповец, что это крупный индустриальный центр.

— Николай Викентьевич, кому мне сдавать дела? — спросил Книсниц. — Как я понимаю, вы меня вызвали, чтобы предложить мне выйти в отставку? Я бы с удовольствием передал должность господину Чернавскому, но его, скорее всего, пока не утвердят. Из помощников у меня в наличие только Лазаревский, вторая должность вакантна.

Чего это он вдруг? Вроде, только что повеселел? Или в башку стукнуло? Да еще, чтобы меня в прокуроры! На фиг мне это надо.

Кажется, Лентовский тоже опешил.

— Эмиль Эмильевич, да что вы такое говорите? Какая отставка? Ваша личная жизнь никого не касается. Если вы расстроились из-за жалобы этого…

Николай Викентьевич задумался, подбирая подходящее слово. Мне на ум пришло только слово чудак, слегка переиначенное, но я его произносить не стал. Не стоит вносить лишние анахронизмы.

— Жалоба странного человека, — пришел я на выручку начальству.

— Да, пожалуй, что подойдет, — согласился Лентовский. — Жалобу принимал судебный следователь, исправляющий некоторые обязанности помощника прокурора. Ему и решать, что с ней делать. Повторюсь — ваша личная жизнь никого не касается.

Ну да, ну да. Здесь тоже по ситуации. Понадобится — личная жизнь государственного чиновника очень даже касается начальства. В отставку вылетают и за меньшие нарушения. Но кем заменить прокурора? А Эмиль Эмильевич, если впредь и захочет сходить «налево», то вначале подумает о последствиях.

— Если я исполняю обязанности помощника прокурора, то имею право посоветоваться со своим начальником? — поинтересовался я и, дождавшись, пока оба начальника кивнут, сказал. — Я даже могу передать жалобу непосредственно прокурору, чтобы тот решил — давать ли ей ход?

— Лучше оставьте ее пока у себя, — решил Лентовский. — Пусть она у вас полежит.

В принципе, Председатель суда прав. Отдавать жалобу тому, на кого жалуются, нелогично. И уничтожать бумаги нельзя. Мы ведь бюрократы, поэтому никакие бумажки не уничтожаем. Вот потерять — это вполне возможно.

Да, а за исполнение некоторых обязанностей помощника прокурора доплата положена? Или